Он утвердительно наклонил голову.
— В вашей крови сейчас циркулирует вещество, идентичное нейротексу, также изготовленное на нашей фабрике. И оно абсолютно безопасно. Мне было бы понятнее, если бы эти люди принимали его. Кроме того, существует множество биодобавок. — Лаодика отложила монету, ее пальцы снова скользнули по виртуальной клавиатуре, открывая новое окно с новой цепочкой молекулы. — Вот, пожалуйста, также один из продуктов нашей лаборатории.
Прорицатель подался вперед и взял монету, нужный заряд эмоциональности та уже получила.
— И опять же повторяю, нейротекс нельзя купить…
— Даже если очень постараться? — вкрадчиво спросил Неарк.
— Вы намекаете, что кто-то из нашей лаборатории мог распространять его нелегально? — Лаодика скептически улыбнулась. — Это невыполнимо. Технически это невыполнимо. Все операции компьютеризированы. Мы принимаем заказ, задаем определенную программу на нужное количество вещества и на выходе получаем готовый препарат. Не больше и не меньше. Все ходы записаны. — Она с легкой насмешкой смотрела на эринера. — Вмешаться в процесс невозможно. Мы не древние эскулапы, перетирающие в ступках ингредиенты для лекарств. Нельзя отсыпать себе немного в карман и вынести из здания.
— Любую программу можно переписать, — заметил эринер.
Ее лицо с бледной кожей стало медленно розоветь.
— Мы не травим людей своими препаратами, — произнесла она наконец, — мы продлеваем им жизнь.
— А мы пытаемся разобраться, — вежливо откликнулся Неарк. — В тканях двух погибших найдены следы вещества, которое применяется в генной инженерии. И которое, как вы говорите, нереально достать в Полисе.
— Кто имеет доступ к синтезу нейротекса? — спросил Герард.
Взгляд ее глаз, сделавшихся совсем темными, переместился на оракула.
— Я, а также глава лаборатории Ахилей Лахес, его лаборанты.
— А к транспортировке? — оракул подался вперед, проникновенно глядя на нее.
Лаодика устало покачала головой.
— Он уходит в опечатанных контейнерах. И фирмы, получающие его, еще ни разу не заявили о недостаче.
Неарк подал ей флеш-накопитель.
— Здесь результаты экспертизы. Посмотрите. Может быть, возникнут какие-то мысли.
Женщина подняла виртуальный экран, быстрым движением ладони сбросила на него информацию, увеличила картинку. Тонкие пальцы скользнули по клавиатуре, намеченной на столе лишь несколькими линиями. По ее мраморному лицу побежали отражения символов сложной молекулярной цепочки. Минуту она рассматривала новое изображение, затем вынула из кармана коммуникатор:
— Мне нужно посоветоваться.
Эринер кивнул молча.
— Ахилей, зайди ко мне, — быстро сказала Лаодика, прикоснувшись к значку на панели. — Срочно.
Через пару минут в кабинет стремительно вошел мужчина, ровесник Неарка. Лаодика представила гостей. Он крепко пожал руки эринеру и сновидящему, взглянул на экран компьютера и сказал:
— А, нейронная пушка. Одна из самых сложных разработок. Нам пришлось обращаться к вам, — он кивнул на Герарда, — чтобы она начала действовать.
— В самом деле? — улыбнулся оракул.
— Препарат должен был работать определенным образом, но не работал. Все наши идеи иссякли.
— Кто вам помогал? — спросил прорицатель.
— Эагрид Беант, — ответил он тут же. — И аонида Клио.
Новая информация вместо того, чтобы дать разъяснения, добавила новых вопросов. Круг сомнений все расширялся и расширялся.
Лаодика поднялась из-за компьютера и потянула коллегу за рукав, предлагая занять ее место.
— Ахилей, взгляни. Вот здесь. — Она наклонилась над клавиатурой, увеличивая изображение. — Довольно любопытно.
Некоторое время ученые молча рассматривали соединение.
— Это не наша разработка, — заявил глава лаборатории с некоторым удивлением. — Да, это нейропротектор, но изготовлен не на нашей фабрике.
— Что значит не ваша разработка? — Неарк поднялся и заглянул через его плечо в экран.
— Этот препарат действует аналогично нейротексу, но это не нейротекс, — обернулся на него Ахилей.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Чем он отличается от вашего?
— Отличия заметит лишь специалист. Но грубо говоря — этот, — Лаодика показала на изображение, — мощнее. Мы изначально, на этапе разработки, отказались от ударной атаки, сделав упор на более мягкое, но стабильное и длительное воздействие.
— Кто еще в мире занимается подобными исследованиями? — задал вопрос Неарк.
— Никто, — ответила Лаодика уверенно. — Биотехнологии развивает только Полис. Остальные мегаполисы предпочитают кибернетику.
Теперь она выглядела еще более обеспокоенной.
— Я могу провести детальный анализ, — сказал Ахилей, не менее озадаченный. — Предоставлю полный отчет.
— Да, отлично, — кивнул Неарк, занося информацию в свой электронный блокнот.
— Вы можете проверить всех сотрудников нашей компании, начиная с меня, — сказала Лаодика напряженно. — Если на рынок попадет… уже попал нелицензированный препарат, мы все заинтересованы в том, чтобы найти того, кто его выпускает.
— Вы у меня уже есть. — Герард показал монету, которую женщина держала в руках. — Для остальных пришлю кого-нибудь из своей команды.
— Но я по-прежнему уверена, никто из нас не может быть замешан в изготовлении или распространении некачественного продукта.
Оракул промолчал. Он прекрасно помнил, как сам недавно отвечал внуку: «Мы не убиваем людей». Лаодика сейчас дополнила его высказывание — «Мы продлеваем им жизнь».
Глава 4
УКРАДЕННАЯ ЖИЗНЬ
Я сидел за столиком маленькой забегаловки и пытался сделать заказ по интерактивному меню, которое реагировало на прикосновение только с десятого раза. Но в итоге бросил это бессмысленное занятие.
По соседству устроилась компания в растянутых толстовках, с нашитыми на рукава символами. Они бурно обсуждали последнее соревнование по стрельбе, и не все слова, которые употребляли, были мне знакомы. Сленг поменялся за пятьдесят лет. На поцарапанном, затертом пластике столешницы перед ними стояли наполовину опустошенные банки с пивом, куда только что был добавлен энергетик.
Время от времени я ощущал на себе внимательные, оценивающие взгляды, но делал вид, что меня интересует только чашка кофе, и коммуникатор, на котором я набирал сообщение.
— Не светил бы ты телефоном, — прозвучал рядом негромкий голос.
— А что, были прецеденты? — Я поднял голову и увидел официанта, серьезного парнишку лет девятнадцати.
