— А кому не повезло?
— У моего коллеги погибла дочь. Чуть старше Никоса. Умерла во сне. Крепкая, веселая девочка. Увлекалась спортивной греблей. И, я слышал, это не единственный случай.
— Кем вы работаете…
— Бренн, — подсказал он мне свое имя.
— Так кем вы работаете, Бренн?
— Миграционная служба.
— А ваша жена?
— Там же.
Я откинулся на спинку стула и уставился на него с недоумением. Легкие подозрения начали превращаться в твердую уверенность.
— И что у нас с миграционной системой?
Теперь Бренн посмотрел на меня с удивлением.
— Не читаешь новости? Последнее время нашу службу заваливают просьбами и даже требованиями увеличить количество разрешений на въезд иностранных граждан, а также сроки их пребывания в Полисе, и, более того, призывают выдавать длительные рабочие визы для низкоквалифицированных рабочих. Особенно взывает к этому соседний Бэйцзин. Будь их воля, они бы всем составом переселились сюда, задушив нас.
Он поднялся, чтобы сварить себе еще кофе. Тема политики слегка отвлекла его от беспокойства о сыне.
— Полис мог бы полностью отгородиться от прочих городов-государств. Но мы всегда считали, что нельзя полностью закрыть дорогу в наш мир. Остальные должны видеть, как живем мы, чтобы менять что-то к лучшему и в своей жизни.
Я понимал его позицию человека, считающего свой город идеальным местом для жизни и готового показывать привлекательность Полиса другим.
— Мы проводили опрос населения, и по результатам никто не хочет наплыва мигрантов, не желающих работать, но весьма заинтересованных в хороших пособиях.
Бренн снова вернулся за стол.
Я знал одно. Лично мне всегда не было дела до миграционной политики. Но то, что ближайшие родственники парня, которого захватил морок, оказались столь важной частью общественной жизни Полиса, не могло быть совпадением.
Я понял, что мне действительно надо поспешить побеседовать с Кеутой.
— Благодарю за кофе, Бренн. — Я поднялся. — И за беседу. Не беспокойтесь за Ника. Он под надежной защитой.
Мужчина кивнул и указал на лестницу.
— Они наверху. Первая дверь.
Я вышел из кухни и поднялся на второй этаж.
Можно было ожидать, что пострадавший от дэймоса парень лежит в постели, находясь в целительном сне, или просто с тревогой прислушивается к неясным ощущениям из собственного подсознания. А верный страж сидит рядом, держа пациента за руку, и вглядывается в его бледное лицо.
Реальность оказалась гораздо забавнее.
Охотник и жертва морока на пару резались в виртуальный симулятор гонок. Экран на всю стену показывал достоверное до последней детали здание древнего стадиона с каменными рядами сидений, заполненными вопящими зрителями. Звук передавался только в наушники, поэтому я не слышал ни восторженных криков, ни грома фанфар. Две фигуры в коротких белых туниках — мужская и женская — неслись по дорожке, усыпанной песком, перепрыгивали через рвы с водой или перебирались над лужами грязи по брусьям. И женщина лидировала с большим отрывом.
Перед экраном, на двух тренажерах, установленных рядом, парили Кеута и Никос. Тела обтянуты спортивной потовыводящей одеждой, в ткань которой вплетены датчики движения, измерения пульса, дыхания, на головах кожаные шлемы. Игроки активно имитировали бег, плавание, прыжки. Машины позволяли им работать на пределе физических возможностей, не сдвигаясь с места, и одновременно перемещали их виртуальные копии на экран.
Феликс в свое время тоже гонял меня на тренажерах. Правда, они были не столь современными и легкими в использовании. Да и программы в них были записаны нелицензионные. В основном драки. То же самое приходилось делать во сне — мое тело сновидения тренировали так же, как и физическое…
Я смотрел на игроков пару минут. Решив, что пока не буду вмешиваться. Результат соревнования был предсказуем. Парень в древнем цирке отставал все сильнее, как ни старался догнать энергичную соперницу, а затем, на последней секунде, споткнулся и покатился кубарем по песку.
Его реальная копия крутанулась пару раз на тренажере, потом замерла и стащила с себя шлем.
— Все, хватит! — выдохнул запыхавшийся Ник, отстегивая ремни, удерживающие его в воздухе. — Это последний раз, когда я с тобой соревновался.
Вторая фигура тоже замерла, сняла свой шлем и тряхнула головой, по плечам и спине рассыпались длинные светлые волосы.
— Ладно. Неплохой результат.
— Ну да, продержался на пять секунд дольше, чем в прошлый раз.
На экране торжествующую победительницу несли на плечах два атлета, а зрители осыпали ее цветами.
Кеута спрыгнула с платформы симулятора и увидела меня.
— Мэтт?
Передо мной стояла высокая спортивная молодая женщина. Светлые волосы коротко обстрижены спереди на уровне скул, закрывая уши, сзади оставлены длинные пряди. Подбородок немного выдающийся вперед, прямой нос с красиво вырезанными ноздрями, в серо-голубых глазах легкая лукавость, рельефные, улыбчивые губы. Короче, ничего общего с баннгокским образом.
— Кеута?
— Вообще-то я Элефенора, — широко улыбнулась она. — Но Кеута мне нравится больше.
— О, Мэтт! — Никос бросился ко мне, крепко сжал руку, хлопнул по плечу. — Рад тебя видеть!
Он все еще тяжело дышал, но выглядел абсолютно довольным жизнью. Курносый, кудрявый, с россыпью веснушек на щеках и насмешливо приподнятыми уголками губ. Глаза необычного малахитового оттенка искрятся весельем и удовольствием от жизни. Мускулистая фигура активного, здорового человека.
— Как ты? — спросил я, хотя и так понятно, что прекрасно, меньше всего он напоминал запуганную жертву дэймоса.
— Без происшествий, — улыбнулся Ник и кивнул охотнице. — Я в душ первым.
Он прошел в соседнее помещение, оставив дверь приоткрытой. Кеута выключила симулятор, картинка древнего Полиса на плоском экране сменилась летней зеленью лесной поляны, а затем тут же — изображением из смежной душевой, где сейчас Ник с видимым трудом пытался стянуть через голову спортивную кофту. Значит, установили камеры по дому, чтобы подопечный не оставался без присмотра ни на минуту.
— Ты не слишком его загоняешь?
— Пусть лучше тренируется, чем сидит в страхе и пялится в стену.
— Я не пялился в стену, — послышалось из динамиков приглушенное.
Девушка усмехнулась, подняла светлые пряди и завязала их в высокий хвост. Черное боди с длинными рукавами и узкие брюки обтягивали ее как вторая кожа. Прекрасное тело дышало энергией и силой. На его движения можно было смотреть не отрываясь, как на течение воды или плавные, хищные движения пантеры.
