– Носи дома, – посоветовала Рейчел.
Бабушка только отмахнулась.
– Ни за что! Соседи решат, что я зазналась.
Она всегда боялась дать повод для сплетен. Отец достал из-под елки огромный подарок и подал его бабушке.
– Тогда отправляйся в круиз и носи новый шарф там!
– О чем ты, Джек?! Что подумают соседи? Лоррейн мне все уши прожужжит…
Отец положил подарок к бабушкиным ногам.
– Что, сегодня Рождество только у меня? – спросила она, разрывая бумагу.
Покопавшись в волнах хрустящей папиросной бумаги, бабушка вытащила со дна коробки белый конверт. Она открыла его и задохнулась от изумления.
– Что это?!
Рейчел засмеялась и села рядом с ней на диван.
– Это билет на семидневный круиз!
В кои-то веки бабушка лишилась дара речи.
– Это от всех нас и от тети Кэти с дядей Брайаном.
Бабушка смотрела на билет, как на драгоценный камень.
– Я не могу поехать в круиз одна, – наконец прошептала она.
– С тобой будет Лоррейн, – ответила Рейчел.
Папа открыл дверь, и в дом триумфально вплыла Лоррейн в ярко-красном спортивном костюме с улыбающимся оленем на спине. Бабушка вскочила на ноги и обняла подругу. Они плакали и смеялись, как девушки перед свадьбой, которые выбирают наряд и украшения. Меган была права – мне стоило это увидеть.
Роберт Лейтон поднял телефонную трубку и набрал номер.
– Пола? Это Роберт.
Пола Харли работала в местной газете с тех пор, как Роберт себя помнил. Ее отцу принадлежала ферма, на которую Роберт с родителями приезжал каждый год в поисках самой лучшей рождественской елки.
– Роберт, сегодня Рождество. Только не говори, что тебе нужна помощь.
– Мне очень нужна твоя помощь. И именно сегодня.
– Что случилось?
– Найди мне, пожалуйста, некролог пятнадцатилетней давности о женщине по имени Маргарет Элизабет Эндрюс.
– Только не говори, что твой клиент судится с покойниками.
– Нет. Подозреваю, что я нашел старого друга.
Я сложил обрывки упаковочной бумаги и пустые коробки в мешок для мусора и собрался было отнести его на задний двор, когда в дверь позвонили. На крыльце стоял мужчина, ровесник отца, в коричневой кожаной куртке и с клочком бумаги в руке. Наверное, клиент автомастерской, ищет папу.
– Вас зовут Натан?
Я кивнул и жестом пригласил его войти. Мужчина оглядел меня с головы до ног и протянул руку.
– Я Роберт Лейтон. Мы с вами уже встречались.
Услышав голоса, отец вернулся из кухни, и мне показалось, что сейчас он узнает гостя и заговорит с ним. Однако он, по всей видимости, не был знаком с этим человеком.
– Я Роберт Лейтон, – снова представился тот, пожимая отцу руку. – Извините за беспокойство, но мне очень хотелось застать вас дома, – сказал он мне.
В комнату вошли Рейчел с бабушкой, и Роберт в третий и последний раз произнес свое имя.
– Простите, что заявился к вам на Рождество, я не надолго. Это очень странная история – пятнадцать лет назад я встретил Натана в универмаге.
Я попытался вспомнить лица продавцов хорошо знакомого мне магазина.
– Я заплатил за туфли со стразами.
Бабушка прижала ладонь к губам. Я стоял как громом пораженный. Он дал мне денег на туфли для мамы, я всегда о нем помнил, но лицо его полностью стерлось из моей памяти. В тот вечер я лишь схватил туфли и убежал.
– Так это были вы! – воскликнул я. – Как вы меня нашли?
Он протянул мне клочок бумаги.
– Я увидел вас сегодня на кладбище.
Тот человек с венком и пуансеттией…
– Заметил блестящие туфли на могиле, переписал имя с памятника и попросил старую приятельницу-журналистку вас разыскать. Надеюсь, вы не в обиде. Однажды на Рождество я вас не догнал и не хотел упустить снова.
По бабушкиной щеке скатилась слеза.
– После похорон Мэгги Натан рассказал, как ему достались те туфли, – прошептала она. – Вы появились рядом с ним, как ангел.
Роберт улыбнулся и откашлялся.
– Поверьте, меньше всего я походил на ангела. Когда мы с Натаном встретились, я был на грани развода.
Затаив дыхание, мы выслушали историю семейной жизни Роберта и Кейт.
В тот вечер жена сказала Роберту, что между ними все кончено, и в универмаг он зашел, чтобы купить подарки дочерям на последнее семейное Рождество.
– Встреча с Натаном изменила мою жизнь. Не знаю, как это объяснить… Я внезапно понял, что семья важнее всего на свете. И пошел домой. Впервые за много лет я все бросил и вернулся домой. – Роберт снова откашлялся. – Неважно… я просто хотел тебя поблагодарить. – Он обнял меня и похлопал по спине.
– К кому вы приходили на кладбище? – спросил я.
– В тот год умерла и моя мама – на следующий день после Рождества. Она очень любила этот праздник, и каждый год я украшаю ее могилу и ставлю пуансеттию на могилу отца. Он к елкам и мишуре относился не так трепетно.
Бабушка рассказала, как я подарил тогда туфли маме.
– Натан был очень горд собой, – сказала она. – Он сам надел туфли на ноги Мэгги, и когда она улыбнулась, засветился от счастья! Я никогда не забуду те мгновения.
Не дожидаясь, пока мы утонем в слезах, отец предложил сварить Роберту кофе. Бабуля с Рейчел ушли на кухню, и мы с Робертом остались вдвоем. Я заметил возле дома его машину – «БМВ».
– Хорошая машина, – оценил я, кивая на автомобиль.
– Это у меня всего лишь вторая, – ответил он. – В тот год, когда умерла мама, я как раз купил машину и продал ее только шесть лет назад. Я часто возил маму на первой машине, и мне было жаль с ней расставаться.
Я спросил Роберта о работе.
– У меня небольшая юридическая контора. Было время, я мечтал об огромной фирме, толпе помощников и партнеров, кабинете в небоскребе с видом на реку… Глупо, конечно…
Роберт показал мне фотографии внука, Кейт и дочерей. Он не скрывал, что любит свою семью.
– Я слишком долго не замечал главного, – признался он, перебирая фотографии.
Мы обсудили все, от футбола (Роберт болел за «Нью-Йоркских гигантов») и до кабельного телевидения («Восемьдесят семь каналов, а смотреть нечего!»). Он перетасовал фотографии – наверху оказалась карточка его матери.
– Когда ты вспоминаешь о маме, чего тебе больше всего не хватает? – спросил я.
Роберт ответил не раздумывая:
– Ее присутствия. – Он сложил фотографии в конверт. – Мне до сих пор ее не хватает. Спустя месяцы после похорон я набирал ее номер телефона или ловил себя на том, что еду к ней в гости.
