Он присвистнул и состроил гримасу.
— Тебе все смех, — проворчал матрос-зеландец. — А у нас, как назло, все бочки пусты.
— А у меня, как назло, кишки пусты и одолевает жажда, — не удержался, чтобы не поддразнить, Иоганн.
Раздалась команда командира де Трелона.
Все бросились к корме. Трелон объявлял на своем корабле приказ адмирала держать курс к берегам Нидерландов.
— Чего не бывает?.. — переговаривались между собой гёзы. — Подойдем нежданными гостями и накроем какой-нибудь испанский гарнизон с налету.
— Клянусь попутным ветром, надоело шататься без толку по чужим краям!
— Дома всегда лучше.
— А начать бы, черт возьми, настоящее дело!.. Война так война.
Голос Иоганна прорезал влажный воздух:
Всё вперед и прямей!
Глаз и ухо острей, —
Не сберешь ты, Альба, костей!..
Ветер надувал паруса. Скрипели натянутые снасти. Флот гёзов оставлял позади берега негостеприимной Англии.
— Берегитесь, испанские волки!.. — сжав зубы, шептал Рустам.
Глаза Иоганна горели. По выражению Рустама, «в одном из них сверкали звезды, в другом — солнце». Он стоял перед командиром де Трелоном и слушал последние приказания.
— Город должен помнить меня. Мой отец в свое время был бургомистром города, — говорил командир. — А ждать нам больше нечего. Высадка необходима, как жизнь. На всех двадцати четырех кораблях сейчас не найти и круга сыра. Ты смышленый парень, сумеешь, верно, провести даже Альбу, не то что городские власти Брилле. Сам адмирал выбрал тебя для разведки. Ну, ступай, и да поможет тебе Бог!..
Рустам с завистью смотрел, как товарищ соскочил в качающуюся на воде лодку. Ему, мавру, не могли поручить такое опасное дело — наружность и акцент могли бы выдать его.
Флот гёзов шел сначала в сторону северной Голландии, к богатой морской гавани Энкхёйзен. Там, они слышали, собралось немало сторонников Оранского. Но ветер, обманув их надежды, заставил повернуть паруса к Зеландии и войти в устье Мааса.
Иоганн плыл среди широкого речного простора, минуя бесчисленные островки, и всматривался в даль. Там, на южной губе лимана, чуть темнели очертания Брилле. Оглянувшись назад, он различил на носу корабля фигуру Рустама. Мавр стоял, весь залитый апрельским солнцем. Над его головой трепетало полотнище флага, потерявшего цвет от бурь и непогод. Все небо пестрело обветшалыми флагами. Только на адмиральском корабле переливалось золотом и свежими красками обновленное полотнище. Адмирал де ла Марк приказал изобразить на нем десять золотых пфеннигов.
Иоганн улыбнулся:
«Десять золотых монет — неплохой намёк на ненавистный десятипроцентный налог Альбы».
Он приналег на весла. Весеннее солнце слепило глаза — приходилось отрываться от уключин, чтобы лучше рассмотреть далекий берег.
«Что это за предмет маячит там, на волнах?.. Рыбачья лодка, наверно. Ну, Иоганн, „глаз и ухо острей“»!
Предмет рос, приближался. Уже ясно были видны небольшой парус и синяя обшивка бортов. Так и есть: рыбак-зеландец. Но откуда?.. Из Брилле или какого-нибудь соседнего с ним поселка? Друг?.. Враг?.. И Иоганн громко затянул шутливую песенку:
Эй, красавица, постой,
Отвори скорей запор.
К тебе прислан на постой
Целый полк усов и шпор!..
— Э-эй!.. — услышал он. — Куда путь держишь, приятель?
Иоганн не торопился с ответом.
— Слышишь, что ли? — снова раздалось из синей лодки. — Куда гребешь?
— Святая мадонна, — всплеснул руками Иоганн, — уж не сторож ли ты здешних вод, что окликаешь всякого, кто сядет на весла? Ну что тебе надо от мирного человека, прости и помилуй святая Женевьева Брабантская!
Лодки поравнялись.
— Да кто ты будешь? — не унимался рыбак. — Откуда? Зачем? Гляжу — с моря корабли подходят. Думал, купеческие, да больно их что-то многовато. И на испанские к тому же мало похожи…
— Купеческие и есть, — перебил Иоганн. — А я ткач, родом из Мариембурга. Ищу работы. Добрые купцы, дай бог им удачи, подвезли.
— Ищешь работы? — недоверчиво покачал головой рыбак. — Ну, брат, теперь ищут работы не здесь.
— А где же? — Иоганн сделал простодушное лицо. — Дай совет, сделай доброе дело. Где?..
— Где-нибудь подальше, где «к красавицам не ставят на постой усов и шпор».
Иоганн рассмеялся и рискнул закинуть удочку:
— Там, значит, где нет испанских солдат?
— Угу!.. — кивнул головой рыбак.
— А ты сам-то откуда? — спросил Иоганн.
— Из Брилле.
Приблизив свой челн вплотную к синей лодке, Иоганн протянул незнакомцу кисет с табаком и предложил закурить. Потом, как бы мимоходом, спросил:
— А у вас там, в Брилле, испанских солдат небось видимо-невидимо?
Зеландец усмехнулся:
— Нет, у нас нет гарнизона.
Иоганн насторожился и нарочито небрежно заметил:
— Где это видано, чтобы такая хорошая гавань не имела гарнизона?..
— Ой, ткач, ткач! — засмеялся рыбак, раскуривая трубку. — Нос у тебя — что челнок, только суется он не в свою, а чужую пряжу.
Иоганн пожал плечами и равнодушно сплюнул в воду.
— А мне и ни к чему это! Пускай прядет кто хочет и где хочет… Была бы работа, хоть в казарме, лишь бы есть давали.
— Голодаешь?
— Голодаю.
— А песни поешь?
— Веселым родился — веселым помру.
Оба помолчали, внимательно разглядывая друг друга.
— Так как же посоветуешь, — спросил наконец Иоганн, — причалить или к купцам возвращаться?
Заслонив рукою глаза, рыбак смотрел в сторону флота.
— Во всю жизнь не видал таких купцов, — медленно произнес он. — Куда же они путь держат?
— Из Англии в Энкхёйзен. Да ветра попутного нет.
— И ради тебя одного якоря бросили? Ловко!
Иоганн быстро оценил положение и перескочил в лодку рыбака.
— Ну, приятель, — сказал он решительно, — мы сейчас один на один. Враги — так померяемся силами, а друзья — так пожмем руки.
— Ой, ткач, ткач, — подтолкнул его рыбак, — что-то ты больно прыткий! Говори начистоту: чьи это корабли?
Иоганн молчал.
— Гёзов?.. — не сводил с него глаз зеландец. — «Морских нищих»? Так, что ли? Вот тоже еще — молчаливый!.. Я так и думал, что ты наводишь мне тень на солнце. Неспроста, вижу, тебя отправили одного на веслах. Разведчик?.. Да?.. Ну, не ломайся!..
