Дорогая Лили!
Мне давно хотелось черкнуть тебе пару строк. Я попросил Мэтти передать тебе это письмо, ведь все будут следить, не переписываешься ли ты со мной, а за ней никто следить не станет. Должен сказать, что у меня из головы не идет то, что ты мне сказала прошлой весной. Я постоянно, каждый день, каждую минуту, размышляю о твоей фантазии о том, что якобы случилось на Гон-Лейк. Я так много об этом думаю, что теперь очень живо представляю себе это, как будто все произошло на самом деле. Как будто мы и в самом деле что-то совершили. Ты ведь того и хотела? Думаю, да. Я вспоминаю, как там, в лодке, твои губы прикоснулись ко мне. Я думаю о том, как мой член тыкался тебе в нёбо, как ты сосала меня, и с каким милым удивлением ты смотрела на меня, когда я кончил. Ты представляешь, как глубоко он забрался, как долго я сдерживался, как я вынул его, чтобы ты на него посмотрела в нужный момент, – ты же чувствовала все это, Лили, маленькая ты извращенка?
Даже сейчас – в смутные моменты, перед тем как заснуть, – я иногда думаю о том, что бы произошло, если бы я в тот день все же завлекла Лили в каноэ и отвезла бы ее на Гон-Лейк. Я думаю об этом, когда все уже испробовано и ничего больше не помогает, и я не могу найти способ избавиться от всепоглощающего ощущения тишины и покоя, лежа в своей новой комнатушке в отремонтированной хижине. Мысленно шаг за шагом я прохожу все ритуальные этапы подготовки, отгоняя от себя любые посторонние ощущения, ставя чайник на плиту, наливая ранним утром кофе в термос и засовывая его в рюкзак, поджидая в засаде Лили, когда ее отец подвозит ее на пикапе к школьному двору. И я говорю ей: «Давай сбежим с урока, прямо сейчас!» Говорю: «Давай выкурим сигаретку, поймаем пару карпиков, а?» Ей неохота, в моих мечтах о ней, но потом, каким-то волшебным образом, мы оказываемся в каноэ, на самой середине искрящегося Гон-Лейк. Волны, шурша, гладят борта лодки, сейчас ранняя осень, прошла всего пара часов после рассвета, и мокрые волосы Лили висят как канаты, рассыпавшись по ее спине. У нее стучат зубы, у нее побелели губы, на ней только тоненький свитерок, ни куртки, ни перчаток. Я вижу, как от холода она втянула голову в худые плечи. Но сама я не чувствую холода. Ни холода, ни ветра. Я ничего не чувствую. Когда она поворачивается, чтобы бросить за борт сигарету, которую я прикурила для нее, я подаюсь вперед и выхватываю у нее из рук весло. Она смущенно смотрит на меня, и я ей говорю:
– А ведь ты знала, что должно было случиться потом…
И я с кормы ползу к Лили. Я чувствую, что каноэ, словно продолжение моего тела, ходит подо мной ходуном, раскачиваясь из стороны в сторону, сотрясаясь, и мы обе теряем равновесие. Подобравшись к ней совсем близко, я предупреждаю, а может, и угрожаю, но с каким-то нежным состраданием:
– Только поцелуй!
Это кажется благословением – то, что я ей предлагаю. Ярость переполняет меня.
– Ты ведь этого хотела, да? Только поцелуй.
А потом происходит это. Даже сейчас, когда все эти слова мелькают в моем мозгу, как проклятие или мольба, я превращаюсь в Лили. Это происходит словно по щелчку пальцев. Мне нужно просто сделать несколько предварительных вещей, чтобы это превращение свершилось: согреть кофе, наполнить им термос, вытереть рукавом грязь с сидений каноэ. Мне нужно долго грести против течения, и особенно – не шуметь, чтобы не вспугнуть сидящую впереди Лили. Мне надо быть терпеливой. Надо все проделать в точности, шаг за шагом. И к тому моменту, когда берег становится огромным кольцом горизонта вокруг нас, когда я уже взяла у нее весло и заметила на ее лице выражение понимания происходящего, до меня доходит, что это я оказалась посреди озера, это я трясусь от холода, и я все чувствую, и желаннее меня нет никого на свете!
Благодарности
Выражаю свою глубочайшую благодарность Эйми Бендер, которая со свойственными ей великодушием и проницательностью прочитала самую первую версию этого романа. Я очень благодарна Элизабет Шмиц за то, что она всячески отстаивала эту книгу и способствовала ее публикации. Многие сотрудники издательства «Гроув-Атлантик» уделили ей время и внимание: спасибо вам, Джулия Бернер-Тобин, Пола Купер, Хьюз Кирстен Гибутовски, Джуди Хоттенсен, Гретчен Мергенталер, Кэти Рэйссиан, Деб Сигер, Чин-И Лай, и всем остальным, кто помог этой книге увидеть свет. Я искренне благодарю моего агента Николь Араги, у кого этот роман вызвал куда больший энтузиазм, чем я могла бы рассчитывать, и Дювалла Остина, который незримо держал под контролем весь процесс. Спасибо журналу «Саутвест ревью», который в 2013 году опубликовал первую главу и удостоил ее литературной премии Макгинниса-Ритчи. Особая благодарность Мемориальному фонду Барбары Деминг за ее поддержку феминистских проектов. Я также благодарна Т. С. Бойлу и студентам его семинара в Университете Южной Калифорнии, которые стали первыми читателями будущей начальной главы этого романа. Позвольте мне выразить самую сердечную признательность всем моим преподавателям за то, что они дали мне великолепные образцы мысли и писательства, особенно – Биллу Хэндли и Натании Микер из Университета Южной Калифорнии и Маршаллу Климасевиски и Келли Уэллс из Университета Вашингтона в Сент-Луисе. Приношу самую искреннюю благодарность обоим этим заведениям за оказанную мне финансовую поддержку и за создание замечательной творческой атмосферы, в которой я состоялась как писатель. Я всегда буду в долгу перед коллегами и друзьями этих писательских сообществ, с которыми мы провели массу вдохновляющих бесед о книгах. Если говорить о практической стороне, то я благодарю Джаналин Блисс из УЮК, которая распечатала главы этого романа в мое отсутствие. Я также благодарна Корнеллскому университету, который предоставил мне возможность заниматься преподаванием, пока я дорабатывала «Историю волков».
Еще я хочу помянуть добрым словом несколько книг, вдохновивших меня написать эту. В главе 1 Линда цитирует в своем докладе книгу Барри Лопеса «О волках и людях». Целиком этот абзац звучит так: «Но термин «альфа-самец» – его придумали, чтобы описывать поведение животных в неволе, – может ввести в заблуждение. Альфа-самцы не всегда ведут стаю на охоту, прокладывают тропу по снежной целине или первыми едят добычу. Альфа-самец ведет себя как альфа только в определенные моменты и в силу определенных причин, и, надо особо отметить, он является альфой в силу уважения к нему со стороны других волков в стае».
В главе 8 есть неявная отсылка к книге Мориса Сендака «Там, где живут чудовища». Я воспользовалась многими источниками информации о флоре, фауне и жизни в Северной Миннесоте, но две книги стоят особняком: «Поющая глушь» Сигурда Олсона и «Годы в лесу» Хелен Гувер. Я благодарна, что у меня под рукой была книга Кэролайн Фрезер «Идеальное дитя Господа: жизнь и смерть в церкви Христианской науки», а также «Голубые окна: детство по законам Христианской науки Барбары Уилсон и «Папамамабог: мое путешествие прочь от «Христианской науки» Люсии Гринхаус. Должна заметить, что история Пола – это вымышленная комбинация многих подобных случаев в нашей стране, и в ней речь не идет о каком-то конкретном ребенке или о каком-то судебном процессе, состоявшемся в каком-то определенном городе, в какое-то определенное время. Тем, кому это интересно: в книге Кэролайн Фрезер приводится немало ярких документальных историй о детях и их родителях, приверженцах «Христианской науки», в том числе с подробным описанием фактов религиозного, юридического и социального характера. Я благодарна Шарон Остфелд-Джонс за консультации по медицинским вопросам в ходе работы над рукописью и за то, что она познакомила меня с врачебным онлайн-ресурсом «Аптудейт», откуда я почерпнула сведения о симптомах диабетического кетоацидоза и церебральной эдемы.
