Оригена позже обвиняли в том, что он одобрял магию
Веру Оригена в то, что звезды являются разумными существами разделяли люди, входившие в секту Оригенистов, а также еретик Присциллиан и его последователи, жившие в конце 4-го века. Присциллиана, как мы уже писали, обвинили в занятиях магией и в 385 году казнили. Но, к своему удивлению, мы узнаем, что Феофил Александрийский, называвший некоторые идеи Оригена еретическими и убедивший в этом Папу Анастасия, в своем письме, написанном в 405 году и переведенным на латынь Иеронимом, обвинял Оригена в том, что тот одобрял занятия магией. Феофил заявляет, что в одном из своих трактатов он писал: «Магическое искусство кажется мне названием того, чего нет», — это очень смелое, и вызывающее восхищение заявление, которое, как мы уже видели, больше подходит эпикурейцу Цельсу, чем христианину Оригену — «Но, если оно существует, то это не название дьявольской работы». Феофил не мог понять, как Ориген, называвший себя христианином, мог стать защитником колдуна Элимаса, противостоявшего апостолам, и Джемина и Мамбра, которые сопротивлялись Моисею. Юэ, ученый издатель Оригена, живший в 17 веке, говорит, что не нашел в дошедших до нас работах этого автора того отрывка, который цитирует Феофил.
20. ДРУГИЕ ХРИСТИАНСКИЕ ДИСКУССИИ, ПОСВЯЩЕННЫЕ МАГИИ, ДО АВГУСТИНА
План этой главы
В этой главе мы дополним картину отношения христиан к магии рассказом о магии в произведениях других христианских авторов, живших до Августина. Приведя отношение к магии некоторых латинских отцов церкви, Минуция Феликса, Тертуллиана и Лактанция, мы обратимся к трактату «опровержению всех ересей» Ипполита, потом сравним высказывания других отцов о ведьме, которую называли Аэндорской с высказываниями Оригена и, наконец, обсудим рассказы о Волхвах и Вифлеемской звезде, приведенные в подлинной и подложной проповеди Златоуста на эту тему. После этого расскажем, как изменялась в Средние века легенда о трех Волхвах, хотя и оставим на будущее обсуждение мнений средневековых теологов и астрономов о звезде этих Волхвов. Все это образует довольно обширную главу, но ее составные части слишком кратки, чтобы выделять их в отдельные главы, к тому же они дополняют предыдущую информацию об Оригене и Цельсе.
Тертуллиан о магии
Несколько очень важных тем из рассказа Оригена о магии повторяются в трудах западного отца церкви Тертуллиана, который писал об этом примерно в одно и то же время, что и Ориген, или, быть может, лет за десять до него. Тертуллиан тоже утверждал, что евреи называли Христа колдуном, а когда Тертуллиан предлагает императорам принять христианского экзорциста и позволить ему изгнать беса из какого-нибудь человека, одержимого им, и заставить этого демона признать свою злобную сущность, то боялся, что его христианского экзорциста обвинят в занятиях магией. И снова, прорицание и магия приписываются падшим ангелам; Тертуллиан, и вправду, следовал «Книге Еноха», заявляя, что падшие ангелы научили людей изготавливать металлы, а также разбираться в травах, а не только заклинаниям и астрологии. Демонов Тертуллиан считал невидимыми и присутствующими «в данный момент повсюду». А, поскольку они живут в воздухе, неподалеку от облаков и звезд, то умеют предсказывать погоду. Они насылают на людей болезни, а потом делают вид, что стараются их вылечить, рекомендуя новые лекарства, или рецепты, находящиеся в противоречии с принятыми медицинскими практиками. «Того, кому не помогает демон, вряд ли можно назвать человеческим существом». Колдуны, по мнению Тертуллиана, порождают привидения, оскорбляют души умерших, калечат мальчиков ради прорицания, посылают сны и совершают многочисленные чудеса с помощью своих хитроумных обманов. «Магическая наука» — это «разнообразные способы отравления человеческого ума, причина всех ошибок, губитель безопасности и души». В качестве примера хорошо известных колдунов Тертуллиан называет Остана, Тифона, Дардана, Дамигерона, Нектабия и Беренику. Он пишет, что издается много книг, в которых рассказывается, как можно вызвать призраков из подземного мира, только в этом случае человеку является бес в образе умершего. Так и произошло, когда Пифия показала Саулу Самуила. В этом вопросе Тертуллиан расходится во мнении с Оригеном. Таким образом, магия — это обман; этот вывод Тертуллиан подчеркивал гораздо сильнее, чем Ориген, хотя и не прямым текстом. Он заявлял, что «не так уж трудно обмануть того, чей внутренний взгляд легко поддается ослеплению». Жезлы фараоновых колдунов, казалось, превратились в змей, «но Моисей разоблачил их обман»
[39].
Критика астрологии
Тертуллиан, в отличие от Оригена, называет астрологию разновидностью магии, сравнивая ее с другой отраслью этой науки — сотворением чудес. Астрология — это искусство, которое было придумано падшими ангелами, и к которому христиане не должны иметь никакого отношения. Тертуллиан не стал бы об этом говорить, если бы недавно один человек не сказал ему, что он занялся этим делом после того, как обратился в христианство. Тертуллиан, в отличие от Оригена, заявлял, что Волхвы, пришедшие с Востока поклониться младенцу Христу, были астрологами — «Мы знаем, что между магией и астрологией существует союз» — последователи Христа не имеют никаких обязательств по отношению к астрологии, хотя он и признает существование христианских астрологов, саркастически заметив: «Астрология в наши дни занялась Христом; это наука о звездах Христа, а не о Сатурне и Марсе». Подобно тому, как Ориген заявлял, что власть демонов и магии сильно ослабла после рождения Христа, так и Тертуллиан полагал, что науке о звездах позволяли существовать до появления Евангелия, но после рождения Христа никто не должен больше заниматься составлением гороскопов. «Ибо после Евангелия вы никогда не найдете софиста или халдея или чародея или прорицателя или колдуна, который не подвергся бы жестокому наказанию». Тертуллиан радуется, что математикам и астрологам запрещено появляться в Риме и в Италии, по причине того, как он объясняет в другом месте, что с ними очень часто консультировались по поводу продолжительности жизни императора.
Сходство с Минуцием Феликсом
Рассказ Тертуллиана о магии был, вероятно, позаимствован из диалога «Октавий» Минуция Феликса, который, по общему мнению, считался самым старым из сохранившихся трактатов христианской латинской литературы и, вероятно, был создан во времена Марка Аврелия. Отдельные слова и фразы, которые использовали Тертуллиан и Минуций Феликс при описании магии, почти полностью совпадают, а третий абзац подобного рода появляется в труде Киприана Карфагенского, жившего в 3-м веке. Остана, который упоминается в тертуллиановом списке колдунов, Минуций Феликс и Киприан называли первым выдающимся колдуном. Минуций Феликс приписывал магию демонам, считал ее ложным и нереальным искусством. Он писал: «Колдуны не только водят знакомство с демонами, но все свои чудеса они совершают с помощью демонов; под их влиянием и воздействием они создают иллюзии, заставляют вещи выглядеть не такими, какие они есть, вынуждая [людей верить] в то, что реальных вещей не существует».
