– Мистер Дрюитт позвонил мне сам, – сказала Мисса.
Такого начала Рабия никак не ожидала.
– Священник позвонил тебе сам?
– Он сказал, что ему сказали, что мне нужен кто-то, с кем я могла бы поговорить о своем уходе из колледжа. Думаю, что его послал ко мне мой тьютор. Понимаешь, он был против. Так же, как и все остальные.
– Дрюитт был против?
«Ничего себе загогулина», – подумала Рабия.
– Мой тьютор был против. Я рассказала ему, что собираюсь уходить, а он считал, что я слишком тороплюсь.
– И поэтому он натравил на тебя священника?
– Именно так все и произошло. Мне кажется, он думал, что я смогу лучше во всем разобраться с помощью… я не знаю. Человека, посвятившего себя Богу?
– Но так как ты сейчас здесь, мистер Дрюитт, очевидно, поддержал идею бросить колледж. Это так? – Рабия постаралась, чтобы вопрос прозвучал небрежно, потому что самоубийство этого человека было свершившимся фактом. А Мисса уехала из Ладлоу вскоре после этого. – Полиция тебя вычислит, Мисса.
– Но ты же говорила, что сказала им, что это ты встречалась с Дрюиттом.
– Правильно. Но от Динь такого подарка можешь не ждать. А они наверняка захотят поговорить с ней после того, как сегодня видели нас вместе.
– Хорошо. Я все поняла. Кроме одного – какое отношение все это имеет к самоубийству?
– Полагаю, что, среди всего прочего, они захотят узнать, каковы были ваши отношения накануне его смерти. Ты готова рассказать об этом?
Пока Мисса обдумывала сказанное, ее рука непроизвольно сжалась в кулак, который смял бумажную салфетку.
– Мои отношения с ним? – переспросила она.
– Если между вами что-то было…
– Не понимаю. Что это могло быть?
– Мисса, я не знаю. Но наше имя появлялось в еженедельнике этого человека так часто, что это вызвало подозрение у полиции. А так как они приехали в Ладлоу по поводу его самоубийства, логично предположить, что здесь они решат выяснить причины, которые привели его к нему.
– Но это не может быть как-то связано со мной. Мы говорили только о колледже и универе.
– Тогда так ты им и ответишь, если тебя спросят. Правда, в этом случае возникает простой вопрос – почему ты не сказала мне об этом, когда я звонила тебе? – Рабия замолчала в ожидании ответа. Здесь было что-то еще. Она видела это по напряженному телу Миссы. И осторожно продолжила, хотя ее недовольство внучкой все росло и росло: – А если существует какая-то другая причина, Мисса, то ты должна будешь назвать ее полиции… если, как я уже сказала, детективы возьмут тебя в оборот.
– Других причин нет, – заверила ее Мисса. – Просто я наконец-то стала самой собой, Ба. Я стала тем, кем я стала, и вовсе не хочу продолжать оправдываться за свои решения. И ничего другого я к этому добавить не могу.
С этими словами она встала. Ее перерыв закончился, и пора было возвращаться в мастерскую. «Все хорошо, – заверила она, – все хорошо и со мной, и в жизни, и вообще…» И ее бабушке совсем не обязательно врать полицейским, чтобы защитить ее от них. Если они захотят задать ей вопросы по поводу мистера Дрюитта, она с удовольствием все им расскажет.
– Он не сделал ничего, кроме как попытался помочь мне принять решение, – сказала Мисса. – В тот момент мне нужен был хоть кто-нибудь, с кем я могла бы поговорить, и он оказался этим человеком, Ба.
Колбрукдейл, Шропшир
Работая в своей клинике, Ясмина Ломакс ежедневно старалась не смотреть туда, где в аптеке трудился ее муж. И бóльшую часть времени ей это удавалось, потому что она бывала по горло занята своими маленькими пациентами и их родителями. Поэтому женщина могла убедить себя в том, что Тимоти не ворует опиаты. А еще в том, что ей не о чем больше беспокоиться, потому что он смог резко завязать с выпивкой сразу же после рождения Миссы. И тогда у нее появлялась уверенность, что со временем он опять найдет дорогу к ней, так же как и она найдет дорогу к нему. Она не могла представить себе, во что превратится их жизнь, если этого не произойдет. Сложности возникли у них еще до того, как умерла Янна.
Они были слишком молоды, когда встретились. Ясмина была совершенно неопытна – дитя родителей, чей договорной брак оказался неожиданно удачным. Теперь ее родители были уверены, что будет мудро так же подойти и к будущему их дочери. Впервые Ясмина услышала об их планах, когда была с ними в Индии, где кузина рассказала ей о своем собственном договорном браке с человеком, который уже успел изнасиловать и забить до смерти одну жену и сейчас заканчивал делать то же самое со второй. Все заверения родителей, что это было нехарактерно для договорных браков, мало успокоили страхи Ясмины. Но так как родители пообещали, что ни о каком браке не пойдет речи до тех пор, пока Ясмина не закончит своего образования, девушка стала смотреть в будущее с некоторой надеждой.
Она не собиралась ни с кем заводить шашни, учась в университете, и была сосредоточена лишь на своих занятиях. И именно этим она занималась, когда встретила Тимоти Ломакса, с его глупыми, слегка торчащими ушами, вьющимися волосами и сияющей улыбкой, увидев которую люди забывали обо всем, даже о торчащих ушах.
Он появился после очередной университетской пьянки. Ясмина сидела с учебником в кафе, держа в руках чашку совсем остывшего чая. Он был немного пьян и сразу же признался ей в этом, добавив, что если б не напился, то никогда не набрался бы храбрости подойти к ней.
– Вы просто роскошны, – сказал Тимоти. – А таких простых парней, как я, роскошь отпугивает.
У нее не было достаточного опыта, чтобы поинтересоваться, была ли эта фраза стандартной в его разговорах с понравившимися ему женщинами, хотя позже она и задумалась над этим. Но к тому времени Ясмина уже успела влюбиться в него по уши, или, по крайней мере, находилась в таком состоянии, когда мозг отключается и работают только инстинкты, которые жестоко разрушают планы на будущее в угоду наслаждениям плоти. Так что она назвала свою страсть к его телу и к тому, что его тело может делать с ее телом, единственным известным ей словом – любовь. Ведь именно его используют во всех фильмах, правильно? А что еще это может быть?
Они провели вместе четыре счастливых месяца, прежде чем Ясмина забеременела. Он предохранялся, но стопроцентной гарантии не было. Кроме того, был один-единственный раз, когда желание взяло верх над здравым смыслом – презервативов под рукой не оказалось, но как, черт возьми, она может залететь, если они не собираются закончить акт традиционным способом? В результате последовало изгнание из родной семьи. Появление на свет Миссы, а позже Янны и Сати смягчило для нее эту потерю, а поддержка и доброта Рабии помогли им преодолеть самые большие сложности, связанные с тремя маленькими детьми и двумя карьерными амбициями.
Но жить становилось все труднее, несмотря на помощь Рабии. Ясмина была слишком занята своей практикой и подрастающими девочками, чтобы заметить, что их отношения с мужем превратились в набор стандартных телодвижений. Она уверяла себя, что делает все возможное, потому что даже когда валилась от усталости, старалась быть своему мужу хорошей любовницей, считая, что это одна из обязанностей добросовестной жены, доставшихся ей вместе с поспешным замужеством. В конце концов, она выросла в обществе, в котором считалось, что разница в двух хромосомах превратила ее в то, чем она была, – в женщину. Поэтому Ясмина соглашалась с тем, что в ее обязанности входит готовка, уборка дома, купание, кормление и обихаживание детей, еженедельные поездки в магазины и тщательное отглаживание рубашек мужа. А когда он касался в темноте ее бедра или рано утром будил ее, лаская грудь, она уступала его желаниям в надежде, что он быстро кончит и она сможет еще поспать.
