— Теперь это не важно. Что произошло, то произошло. Пути назад все равно уже нет.
Виолетта пристально посмотрела на дочь, пытаясь подавить охватывавшую ее душевную боль и чувствуя, что это ей вряд ли удастся.
— Мне хотелось бы, чтобы ты поверила: то, что с тобой произошло, в общем-то, самое лучшее, что могло с тобой произойти. Когда-нибудь ты осозна́ешь это сама — когда встретишь человека, рядом с которым осуществятся твои мечты…
— Мне уже надоело терпеливо ждать и надеяться, что будущее принесет мне то, в чем я нуждаюсь и чего у меня нет сейчас. Тебе не кажется, что в подобном ожидании есть что-то по-детски наивное?
— А может, ты нуждаешься совсем не в том, в чем, по твоему мнению, ты нуждаешься, и, может, ты не умеешь ценить того, что у тебя уже есть сейчас. Задумайся хотя бы на секунду о том, чего ты ни в коем случае не хотела бы потерять, и научись это ценить.
Одри прекрасно знала, чего она ни в коем случае не хотела бы потерять: она поняла это, стоя перед лабиринтом. Пытаясь подавить в себе желание расплакаться, она улыбнулась и слегка небрежным тоном — сказала:
— Ты права. Ты всегда права. — Одри старалась не встречаться взглядом с матерью. — А вот я, наверное, буду права, если скажу, что ты наверняка уже хочешь есть.
— И как ты об этом догадалась?! — воскликнула, засмеявшись, Виолетта. — А еще у меня ноет шея оттого, что я так долго задирала голову, рассматривая эти твои удивительные витражи, и болят глаза, потому что я напряженно всматривалась в детали изображений, о которых ты мне рассказывала. Однако больше всего меня мучает, конечно же, голод.
— Мне сейчас тоже хочется чего-нибудь вкусненького. — Одри закрыла глаза и села на скамье поудобнее. — Жареную утку в посыпанных корицей яблоках, с приправой из малины. — Девушка открыла глаза и, резко поднявшись со скамьи, добавила: — Наша туристическая поездка отнимает у нас много энергии, и нам нужно ее восполнить.
Виолетта, прежде чем встать, посмотрела на дочь и улыбнулась:
— И как ты потом будешь жить в Англии без таких вот жареных уток?
— Не переживай. Я знаю, где их раздобыть, — ответила, подмигивая, Одри.
24
Сэм держался, как всегда, холодно и отчужденно. Его волосы были напомажены и очень аккуратно зачесаны назад — так, как когда-то у его отца. Он был удивительно похож на своего дедушку Теобальда, однако в нем угадывалось и много черт Сэмюеля. Сэм представлял собой «равновзвешенную смесь» этих двух своих ближайших предков. А вот ни одной черты Виолетты ни во внешности, ни в характере Сэма Арчибальду обнаружить не удалось. Было заметно, что Сэму от его матери не передалось ровным счетом ничего. Его голос, когда он позвонил Арчибальду, был четким и уверенным: Сэм хотел поговорить с дядей по очень важному делу, связанному с «Виллоу-Хаусом», причем сегодня же, и поэтому предлагал где-нибудь вместе пообедать. Уже сидя за столиком напротив Сэма в ресторане, Арчи заметил, что на загорелом лице племянника — особенно на лбу — появились морщины, а вот его тело оставалось, как и прежде, очень мускулистым, и костюм сидел на его широких и четко очерченных плечах как влитой. Элегантность передалась Сэму от отца — так же как любовь к роскоши и дорогим костюмам. Дела у него, по-видимому, шли успешно.
Еле слышное журчание воды добавляло ощущение свежести к уютной обстановке ресторана. Арчи подумал, что он выбрал бы для деловой встречи какое-нибудь другое заведение. Здесь обстановка была слишком уж романтичной. Вокруг них с Сэмом сидели за столиками молодые парочки — мужчины и женщины, не замечающие ничего вокруг и лишь обменивающиеся улыбками и заговорщическими взглядами, — а еще какие-то более многочисленные группки, ведущие непринужденный разговор. Арчибальду показалось, что этот ресторан подходит скорее для празднования какого-нибудь знаменательного события, чем для деловых переговоров, и что они с Сэмом тут как белые вороны.
Арчи понимал, что преимущество в данной ситуации на его стороне, а потому решил, что в предстоящем разговоре не станет щадить племянника. Наоборот, он заставит Сэма раскрыть карты.
— Давненько мы не виделись…
Сэм, проигнорировав упрек в голосе дяди, улыбнулся и сразу перешел к делу.
— Я узнал, что кое у кого имеются грандиозные планы относительно «Виллоу-Хауса». Есть вроде бы два конкурирующих проекта.
— Я об этом ничего не слышал, — соврал Арчибальд.
— Поскольку «Виллоу-Хаус» вызывает такой большой интерес, сейчас, возможно, самый подходящий момент для того, чтобы продать и землю, причем за немалые деньги.
— Это должна решать твоя мать.
Сэм посмотрел в окно на внутренний двор, в центре которого был расположен выложенный каменными плитами фонтан. Не отрывая от него взгляда, Сэм сказал:
— Просто невероятно, как быстро летит время. Сколько прошло с тех пор, как умер папа? Два года?
Арчи кивнул.
— А кажется, что это произошло лишь вчера. Очень многое изменилось, и надо признать, что «Виллоу-Хаус» слишком большой для мамы и не представляет ни для кого из нас особого интереса. Ну, ты же знаешь, что я не люблю жить в глухомани.
Арчи подумал, что его племянник сейчас разговаривает с ним так, как будто оправдывается.
— А как дела у тебя? Как ты живешь-поживаешь на белом свете? — спросил Сэм.
— Так же, как и раньше.
Они оба замолчали на довольно долгое время. Сэм смотрел в окно, а Арчибальд — на Сэма. Арчи был убежден, что, глядя на лицо человека, можно узнать о нем намного больше, чем если просто слушать то, что он говорит… Дядя первым нарушил молчание:
— Что еще ты хотел сказать мне о «Виллоу-Хаусе»?
Сэм посмотрел на него с таким видом, как будто не понял вопроса. Несколько секунд спустя он все же ответил:
— Я хотел выяснить, соответствуют ли действительности те слухи, которые до меня дошли, и если да, то попросить тебя убедить мою маму, что сейчас очень подходящий момент для продажи земли.
Сэм изначально не собирался говорить того, что только что сказал, — по крайней мере, именно в такой форме. Он заерзал на стуле, чувствуя, что ему очень хочется расслабить узел галстука.
— Я уже сказал тебе, что мне по этому поводу ничего не известно. Кроме того, мне нет необходимости в чем-то убеждать твою мать. Она не нуждается в деньгах, и если Виолетта не хочет продавать землю, то это ее личное дело…
Пристально взглянув на племянника, Арчи добавил:
— Она обожает этот дом. Тебе ведь известно, что ей очень не хотелось с ним расставаться.
Сэм на несколько секунд задумался, прежде чем попытаться отбить выпад своего дяди.
— Но и тебе известно, что так для нее было лучше. Ее шокировала смерть папы, а… а с этим домом связано много воспоминаний о нем… Ей там было бы очень тяжело. Маме намного лучше в том месте, в котором она живет сейчас, да и до меня и Одри оттуда все-таки ближе.
