Керис подавила вспышку раздражения. Зять не упускал возможности выстрелить в нее из укрытия. Девушка с болью сознавала, что Ральф действительно может быть причастен к разбоям. Это терзало и зодчего. Элфрик же получал огромное удовольствие. Дик Пивовар высказал свое мнение:
— Я думаю, это Тэм Невидимка.
— Может быть, оба, — пожала плечами Суконщица. — Ральф Фитцджеральд, который обучен воевать, мог объединиться с уже существующей бандой и просто лучше ее организовать.
Толстая Бетти Бакстер всплеснула руками:
— Да кто бы там ни был, они погубят город! Больше никто не придет на рынок!
Это, конечно, некоторое преувеличение, но еженедельный рынок действительно стал малолюднее и последствия ощущали на себе почти все — от пекарей до проституток.
— Более того, — продолжила Керис, — через четыре недели начинается шерстяная ярмарка. Некоторые вложили огромные деньги в новый мост, на котором к ее открытию должен лежать временный деревянный настил. Многие из нас существуют благодаря этой ежегодной ярмарке. Лично у меня полный склад недешевого алого сукна. Если поползут слухи, что по дороге в Кингсбридж грабят, мы можем остаться без покупателей.
Девушка беспокоилась даже больше, чем хотела показать. Ни у нее, ни у отца не осталось наличных денег. Все было вложено либо в мост, либо в грубую шерсть и алое сукно. Выручить деньги можно только на ярмарке. Если приедет мало народу, они окажутся в очень сложном положении. Кроме всего прочего, предстояли расходы на свадьбу. Суконщица беспокоилась не одна.
— Это будет уже третий неудачный год подряд, — подал голос Рик Ювелир, аккуратный, подтянутый, всегда безукоризненно одетый глава соответствующей гильдии. — Для многих моих собратьев это конец. На шерстяной ярмарке мы делаем половину годового оборота.
Эдмунд кивнул:
— Это конец для города. Нельзя этого допустить.
В том же духе высказались и другие. Керис, которая, по сути, вела собрание, дала членам приходской гильдии поворчать. Остро ощутив необходимость, они скорее примут ее радикальное предложение.
— Должен же что-то предпринять шериф Ширинга! — воскликнул Элфрик. — За что ему платят, если не за соблюдение порядка?
— Он не в состоянии прочесать весь лес, — ответила Керис. — У него не хватит людей.
— Которые имеются у графа Роланда.
Пустые мечты, но девушка вновь дала всем свободно высказаться. Потом гильдейцы поймут, что существует только один выход. Олдермен махнул на Элфрика рукой:
— Граф нам не поможет, я уже обращался к нему.
Керис, которой Эдмунд диктовал письмо Роланду, объяснила:
— Ральф был вассалом графа, да и остается им. Как вы могли заметить, разбойники не нападают на тех, кто идет в Ширинг.
Новый строитель моста возмутился:
— Нечего было этим крестьянам из Вигли жаловаться на графского вассала. Что они себе думают?
Суконщица уже собиралась дать негодующий ответ, но Бетти Бакстер опередила ее:
— Так ты думаешь, что лорды могут насиловать кого вздумается?
— Это уже другой вопрос, — быстро вмешался Эдмунд, демонстрируя слабеющие способности. — Случилось то, что случилось, и Ральф объявил на нас охоту. Так что же нам делать? Шериф помочь не может, граф не хочет.
Рик Ювелир думал вслух:
— А лорд Уильям, который занял сторону крестьян Вигли? Это он виноват, что Ральф стал разбойником.
— Его я тоже просил, — ответил Эдмунд. — Кастер сказал, что Кингсбридж не его владения.
— Вот беда, когда у тебя лендлорд — аббат. — Рик схватился за щеку. — Какой от него толк, если нужна защита?
— Это еще одна причина, почему необходимо обратиться к королю за хартией, — вставила Керис. — Тогда мы будем под королевской защитой.
— Но есть же у нас констебль! — снова воскликнул Элфрик. — Он-то чем занимается?
— Мы готовы делать все необходимое, — откликнулся Марк Ткач, один из помощников Джона. — Только скажите, что именно.
— Никто не сомневается в вашей храбрости, — улыбнулась ему Суконщица. — Но ваше дело — разбираться со смутьянами в городе. У Джона Констебля нет опыта преследования разбойников.
Марк даже возмутился:
— Интересно, а у кого же он есть?
Так Керис подвела разговор к тому, что ей было нужно:
— У нас есть опытный воин, желающий нам помочь. Я взяла на себя смелость попросить его прийти сюда сегодня, он ждет в часовне. — Девушка позвала: — Томас, вы не зайдете?
Из небольшой часовни в другом конце зала вышел Томас Лэнгли. Рик Ювелир не поверил своим глазам:
— Монах?
— Прежде чем стать монахом, он был воином, — ответила Керис. — Так и потерял руку.
— Прежде чем приглашать, нужно спрашивать разрешения членов гильдии, — мрачно заметил Элфрик.
Керис с облегчением отметила, что на это никто не обратил внимания. Все хотели послушать Томаса.
— Нужно собрать ополчение, — начал тот. — По всем подсчетам, в банде человек двадцать — тридцать. Не так уж много. Большинство горожан, благодаря воскресным стрельбищам, хорошо владеют луком. Сотня мужчин, хорошо подготовленных и под умелым руководством, легко расправится с разбойниками.
— Это все прекрасно, — заметил Рик Ювелир. — Но сначала нам нужно найти этих головорезов.
— Конечно, — ответил Томас. — Однако я уверен, в Кингсбридже есть люди, которые знают, где их искать.
Мерфин попросил торговца деревом Джейка Чепстоу привезти ему из Уэльса самый большой кусок шифера, какой он только сможет найти. Джейк вернулся из очередной поездки за деревом с тонкой квадратной, в шестнадцать квадратных футов, пластиной серого валлийского шифера, и Мостник вставил ее в деревянную раму — для чертежей.
Этим вечером Керис отправилась на собрание гильдии, а мастер у себя дома на острове Прокаженных составлял карту острова. Меньше всего зодчий хотел сдавать землю под пристани и склады. Строитель мечтал об улице с постоялыми дворами, лавками, которая пересекала бы остров от одного моста до другого. Он сам поставит дома и сдаст их предприимчивым кингсбриджским купцам. Архитектор взволнованно думал о будущем города, представлял удобные дома, улицы. Вообще-то об этом должно заботиться аббатство — если бы во главе его стояли более толковые люди.
На карте Фитцджеральд также пометил их новый с Керис дом. В том, где он сейчас жил, им будет уютно, но, вероятно, тесно, особенно если пойдут дети. Молодой человек подыскал место на южном берегу, где всегда дул свежий речной ветер. В основном остров каменистый, но имелся небольшой пятачок плодородной земли, где можно посадить фруктовые деревья. Работая над чертежом, он с радостью думал, как заживут с женой, день за днем.
