— Лаксу не нравятся незваные гости, — предупредил он.
— Полагаю, твои пустые руки понравятся ему еще меньше, — с вызовом парировала Элиот.
— Просто отдай «Рубаи» мне. Пожалуйста. Даю слово, ты можешь остаться в качестве члена нашей команды. — Фар старался не думать обо всем, что может случиться, если он возьмет Элиот с собой на виллу Лакса. — Как насчет взаимного доверия? Мм?
— Как насчет доверия? — Девушка вскинула голову, совсем как Антуанетта. — Возьми меня к Лаксу, и «Рубаи» будет доставлен туда в целости и сохранности. Я здесь не для того, чтобы одурачить тебя, Фар.
ТОГДА ЗАЧЕМ ТЫ ЗДЕСЬ? — чуть не закричал Фар. В голове бушевали гнев и похмелье, усугублявшее ситуацию. Вагнер смотрел в их сторону, на свет, льющийся из иллюминатора; по его взгляду Фар понял, что уже выбивается из расписания. Лакс не выносил, когда его заставляли ждать.
Имоджен откашлялась.
— Фарвей, я думаю, она говорит правду.
В ответ Фар посмотрел на кузину, устроившуюся в своем вращающемся кресле, скрестив ноги. Ее волосы напомнили Фару о сладкой вате, как-то раз привезенной Бергом контрабандой с одного из заданий, — ничего слаще ему до этого есть не доводилось. Только позже он понял, как рисковал Берг с этим угощением.
— Ты уверена? Готова поставить все свое будущее на Элиот? Если она не предъявит «Рубаи», Лакс спустит шкуру не только с меня. Мы все поставили подписи под контрактом. Каждый из нас воспользовался топливом, которое стоит кучу денег, для пяти прыжков, и ничего не привез. Такие убытки не прощаются.
Вагнер шел по причалу, до него оставалось двенадцать шагов. Фар физически ощутил, как от ужаса перехватывает дыхание. Выдержит ли он? Сможет ли смотреть Лаксу в глаза, зная, что его жизнь в руках Элиот? Жизнь его экипажа? Можно ли довериться шантажистке, шныряющей по ленте времени воровке, которая в любую минуту готова отречься от них?
Стук, стук.
— Капитан Маккарти? У вас там все нормально?
— Все тип-топ, Вагнер! — закричал он в сторону люка.
— Тип что? — долетело в ответ.
— Все просто замечательно! Я выйду через секунду.
Выбора не оставалось: либо нож в спину, либо в пропасть головой. Фар взглядом обвел свою команду. И они приняли его страх, это угадывалось по лицам — обреченные взгляды, побледневшие щеки… Грэм Райт, Имоджен Маккарти, Прия Парех — все эти имена стояли в контракте Лакса. По требованию Фара каждый расписался красными чернилами, похожими на кровь.
Он, и только он должен взять вину на себя.
— Установите новые топливные стержни и держите коммуникаторы включенными. На всякий случай. — Фар посмотрел на Прию. Наушники она приспустила, из них в такт биению его сердца рвался неистовый ритм. — Если что-то пойдет не так, я подам сигнал бедствия. Тогда вы, ребята, быстро убирайтесь отсюда. Поняли?
— Мы тебя не бросим, — возразила Прия.
— Насколько я знаю Лакса, бросать уже будет нечего. — Фар кивнул Грэму и Имоджен. — Взлетайте по моему сигналу. Это приказ.
Стук, стук, стук. Пора идти. Он вложил в поцелуй с Прией все обещания, которые собирался выполнить, в том числе и то, которое дала она: Мы с этим разберемся. Наушники скользнули ей на шею и бились между ними в такт музыке, золотистые и яростные, и Фару хотелось дослушать до конца, хотелось вот этой судьбы: смотреть ей в глаза, целовать ее губы и быть рядом с ней — величайшей радости по эту сторону вечности.
Но возле люка его ждала Элиот, дьяволица, с которой он заключил сделку. Задержка времени грозила увеличением суммы неустойки. Расплата, несомненно, последует. Не везде белый комбинезон облегал фигуру Элиот достаточно плотно, но и не был настолько мешковат, чтобы спрятать под ним книгу такого размера, как «Рубаи».
Фар понимал, что облажался.
— Впервые я был бы не против, если бы ты прятала что-нибудь в рукаве, но у тебя рукавов нет.
Элиот рассмеялась — должно быть, она относилась к людям, способным оценить юмор висельника, — и махнула рукой в сторону двери.
— Идем?
22
СКВОЗЬ ОГОНЬ И ВРЕМЯ
Замена топливных стержней — работа для людей в защитных костюмах и с крепкими руками. Прия справлялась с нею достаточно хорошо, хотя для поддержания духа включила киберметалл. Грохочущий, лязгающий ХАОС. Этот плей-лист, названный «невразумительными визгами», Прия обычно использовала для физической разминки, поэтому неудивительно, что сейчас она чувствовала выброс адреналина и ломоту во всем теле.
Возбуждение было вызвано вовсе не бодрящим чаем, и музыка играла только вспомогательную роль. Прия ощущала возможность утраты. Может, поэтому Фар никогда не стоял на месте? Она знала, что исчезновение матери мучает любимого, но только сейчас связала его постоянное стремление вперед с тоской. Всегда быть на шаг впереди, иначе она настигнет. Ожидание сигнала бедствия, который мог в любой момент вспыхнуть на интерфейсе, казалось невыносимым. (Как будто она собиралась что-то бросать: любовь была всем, а корабль Прия считала домом.) Она слонялась из конца в конец лазарета, стараясь избавиться от кома в горле.
— Привет! — Имоджен помахала рукой, привлекая внимание Прии. — Компания нужна?
Скривив губы, Прия вынужденно улыбнулась и сняла наушники.
— Конечно.
Имоджен плюхнулась на стул: волосы свежих цветов, наводящих на мысль о дожде над саванной.
— Знаешь, с ним все будет нормально. Лакс, конечно, страшен, еще тот шулер, но Фарвей и не из таких передряг выкручивался. Ты только взгляни на эти потрясающие записи мелом, вон туда. Что бы я там ни говорила, а ему есть чем гордиться.
— Тут другое. — Прия никогда не сомневалась в талантах Фара. — Тут… Элиот.
— Элиот не такая уж и плохая, — возразила Имоджен. — Честно говоря, я вообще не думаю, что она плохая. Просто по-настоящему одинокая. Ты не слышишь этого в ее словах? Всякий раз, когда мы разговариваем, поражает, насколько она печальна.
Теперь, когда Имоджен высказалась, Прия поняла, что замечала нечто похожее. Какая-то трудноуловимая безысходность, нарастающее отчаяние эхом отдавались в речах Элиот, как отзвуки призрачного оркестра с «Титаника», в которых звучала угроза всеобщей гибели. Кто же эта девушка, больше похожая на привидение? Почему она хочет отнять у них все?
Если кто и мог вытянуть ответы у Элиот, так только Имоджен. Ей по силам и рыбу уговорить отправиться на прогулку.
— О чем вы там вдвоем болтали?
— О чем нормальные люди разговаривают. Макияж. Тряпки. Парни. Она считает, что мне следует поговорить сама знаешь с кем. Боюсь, я вот-вот последую ее совету.
— Погоди, что-что? Я же уговариваю тебя сделать это уже… — Прия в уме прикинула, сколько времени они в одной команде, — …одиннадцать с половиной месяцев. Что случилось?
