Несмотря на то что это была первая золотая медаль США в хоккее, никаких торжеств по этому поводу не было. Только капитану Джеку Киррейну медаль была вручена официально, остальные игроки нашли их на своих кроватях в номерах. Хоккей еще не был американским видом спорта. Кроме нескольких хоккейных сообществ, таких, как Миннесота и Мичиган, особого интереса к нему никто не проявлял. Сборная США выиграла золото в воскресенье, а в понедельник большинство игроков просто вернулись к своей обычной работе.
В связи с этим турниром интересно также отметить битву будущих магнатов – производителей хоккейного снаряжения. Знаменитой компанией Bauer управлял тесть Бобби Бауэра. А члены американской команды Билл и Роджер Кристиан основали компанию Christian stick. Племянник Роджера Дейв играл клюшкой «Christian» на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде. Но об этом позже.
Гораздо важнее то, что благодаря победе американцев в Скво-Вэлли хоккей начал становиться американской игрой. В 1981 г., когда «Ойлерз» вышли на лед на третий матч в Эдмонтоне, нам устроили десятиминутную стоячую овацию. До 1979 г. люди в Эдмонтоне болели либо за «Лифс», либо за «Канадиенс». Когда мы вернулись из Монреаля, все в Эдмонтоне стали болельщиками «Ойлерз». Думаю, что американские болельщики начали чувствовать что-то подобное в 1960 г. Хоккей был и их игрой. И это сделало его лучше.
14. Величайший из всех
В 1960-х гг. вы болели за одну из шести команд: «Лифс», «Канадиенс», «Ред Уингз», «Брюинз», «Рейнджерз» или «Блэк Хокс». Моя бабушка была большой поклонницей «Мэйпл Лифс». А мой сосед Сил Риззетто был столь же большим поклонником «Монреаль Канадиенс». Из всех жителей в округе именно он первым приобрел цветной телевизор, поэтому я проводил у него много времени, смотря программу «Хоккейный вечер в Канаде». Любимым игроком Сила был Беливо. Как только вы определитесь с тем, за какого игрока или за какую команду болеете, ваши предпочтения уже не меняются. Я стал фанатом Горди Хоу, и с годами это так и не изменилось.
Самый лучший рождественский подарок я получил, когда мне было пять лет. Мне подарили свитер Горди Хоу. Я помню, как распечатывал и надевал его, словно это было вчера. Каждый ребенок любит Рождество, верно? Но я никогда ничего не хотел на Рождество, кроме того свитера.
Он был шерстяным, и от него чесалась кожа. Шея у меня была вся красная, но это не имело значения. Я надевал его каждый раз, когда выходил на лед на заднем дворе. В то время Горди вел хоккейную колонку в газете, и мой папа читал ее вслух – например, о том, как Сид Абель учил его: «Каждый раз, когда видишь ворота, забрасывай туда шайбу». И была песня Боба Дэвиса, которая звучала на радиостанциях во время хоккейных сезонов. Она называлась «Горди Хоу – величайший из всех». Когда я надевал коньки, шел в школу или, сидя в машине с папой, выглядывал в окно, эта песня звучала у меня в голове: «Горди Хоу – величайший из всех. Величайший из всех. Да, величайший из всех. Вы можете выбирать из всех остальных. Если вы болеете за Хоу, вы болеете за самого лучшего». Иногда даже сейчас, когда я чем-нибудь занимаюсь, я снова вспоминаю эти слова.
Все думают, что классический хоккеист – это парень с фермы в Саскачеване: у него бычья шея, руки, как у моряка Попая с оружием, а в хоккей он учился играть на замерзших прудах. Ну, таким и был Горди Хоу. Он вырос во времена Великой депрессии и не был избалован роскошью. Но, по словам Горди, это и привело его к хоккею. Сосед продавал всякую всячину, чтобы свести концы с концами, и именно так в дом Хоу попала первая пара коньков. С этого момента Горди стал хоккеистом.
Первой командой НХЛ, обратившей внимание на Горди, были «Нью-Йорк Рейнджерз», где позже играл его младший брат Вик. Когда Горди было пятнадцать лет, он занимался в тренировочном лагере «Рейнджерз» в Виннипеге. Тренер Фрэнк Буше (тот самый Фрэнк Буше, которого Конн Смайт взял в «Рейнджерз» в качестве игрока) и генеральный менеджер Лестер Патрик хотели там подписать с ним контракт, но Горди тосковал по дому. Некоторые ветераны в лагере не давали ему покоя, и он с нетерпением ожидал возвращения в Саскатун. Однако, когда к нему на следующий год обратились «Ред Уингз», он был на год старше и жестче, поэтому он решил попробовать еще раз. Он попал в тренировочный лагерь в Виндзоре, в Онтарио. На этот раз контракт с Хоу хотел подписать Джек Адамс, и он согласился.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы обратить на себя внимание среди других юниоров. Он сидел на скамейке запасных в «Омахе» до тех пор, пока однажды не перемахнул через борт, чтобы защитить своего соседа по комнате, которого избивали во время драки. Это произвело впечатление на тренера, и после этого Горди стал регулярно выходить на лед (и довольно часто участвовал в драках). Ему было всего восемнадцать лет, но благодаря работе в строительной компании своего отца он был силен как бык. Он мог спокойно таскать по два сорокакилограммовых мешка с бетоном.
К следующему сезону (1946/47 г.) он был в НХЛ. Но у величайшего игрока в истории старт карьеры был медленным – всего семь заброшенных шайб и 15 голевых передач в первом сезоне. Это показывает, насколько трудно судить о хоккеисте, когда ему лишь восемнадцать. Даже Горди Хоу пришлось учиться добиваться успеха в лиге. Но к сезону 1949/50 г. он забивал все больше, а в следующем выиграл приз Арта Росса, набрав больше всего очков в сезоне. Он выиграл его снова в следующем году. Помимо этого, он получил и приз Харта как самый ценный игрок лиги. И в следующем году он опять получил оба этих приза, и т. д. Появился самый доминирующий игрок его эпохи и, возможно, любой эпохи.
Тед Линдсей сказал, что перед каждым сезоном Горди беспокоился, что не попадет в основной состав, и поэтому в тренировочном лагере он был груб к остальным крайним правым нападающим. Горди говорил: «Этот парень сможет занять мое место в команде только через мой труп». В 2014 г. в интервью, которое я взял у Горди для TSN, он сказал мне, что, по его мнению, в командах «Первоначальной шестерки» было больше талантливых игроков, чем в сегодняшних командах. Он сказал, что тогда место игрока в команде с легкостью могли занять восемь других парней, если бы им представился шанс, и что даже если вы получали травму, вам приходилось играть, невзирая на боль, ведь выбыв из состава команды, вы могли туда и не вернуться. Именно поэтому матчи в те времена были столь интересными и напряженными.
Не то чтобы я хоть на мгновение поверил Горди, что на его место претендовали восемь парней. Не уверен, что когда-либо был хотя бы один претендент. Горди был настоящим мастером. Он одинаково хорошо владел обеими руками и мог играть любым хватом, поэтому в ходе игры он, сменив хват, мог либо прикрыть шайбу, либо обойти кого-нибудь. Также он великолепно выполнял бросок с неудобной руки. Особенно сильным такой бросок у Горди получался, когда он смещался к центру с фланга.
В те времена, когда Горди начинал свою карьеру, у клюшек был совершенно прямой крюк, поэтому Горди всегда подтачивал носок крюка, чтобы закруглить его. Сегодня клюшки делают на заказ, но раньше что вы получали, то у вас и было. Крюк был прямоугольный, поэтому Горди обрабатывал его напильником. Его философия заключалась в том, что чем большая часть лезвия соприкасается со льдом, тем легче управляться с шайбой. Если крюк не будет закруглен, его кончик будет вонзаться в лед, что помешает вам придать броску достаточную силу.
