Холл жаловался только на броски, после которых шайба попадала ему в рот. Это случалось с ним трижды, и каждый раз приходилось накладывать не менее двадцати пяти швов. Он играл в Детройте, когда шайба попала ему прямо под нижнюю губу. В те дни заморозка во время зашивания не использовалась. Доктор орудовал иглой, а Гленн повторял: «О, хватит, хватит». Врач отвечал: «Нет, еще несколько». Но Гленн остановил его, и поэтому ему пришлось через несколько месяцев снова прийти к врачу для удаления рубцовой ткани.
В следующий раз шайба попала в него в Чикаго. После броска Алекса Дельвеччо шайба срикошетила от Горди Хоу и попала Гленну в рот. Он вернулся в раздевалку, где ему наложили тридцать швов. Заморозка не применялась, но в этот раз Гленн позволил врачу доделать все до конца.
Третий раз шайба попала Гленну в рот во время второго предпоследнего матча в составе «Чикаго». Это было самое большое рассечение, повлекшее тридцать шесть швов и стало единственным случаем, когда Гленн лишился зуба. Он сыграл 1021 матч в НХЛ, большинство из них без маски, и потерял только один зуб.
Сумма контракта Гленна на второй год в «Сент-Луисе» составила 50 000 долларов, и он стал третьим самым высокооплачиваемым игроком в НХЛ после Бобби Халла и Горди Хоу. Гленн играл в команде с сезона 1967/68 г. до сезона 1970/71 г., и все четыре года они выходили в плей-офф, а в первые три года – в финал. Вы помните тот знаменитый момент, когда Бобби Орр в финале Кубка Стэнли в 1970 г. оказывается в воздухе после того, как забрасывает шайбу, благодаря которой «Брюинз» выигрывают свой первый с 1941 г. Кубок Стэнли? Вратарь в том эпизоде – Гленн Холл. Он все еще шутит, что никто никогда не говорит обо всех тех случаях, когда он не давал Бобби забить гол.
…Человек за скамейкой также попал в Зал славы, выиграв 1244 матча в регулярных сезонах, одержав еще 223 победы в плей-офф и завоевав девять Кубков Стэнли – все это рекорды.
Крэйг, сын Линна Патрика, играл в юниорской команде Монреаля в 60-х гг. Ее тренером был Скотти Боумен. Поэтому Линн спросил у него, что он думает о своем бывшем тренере. Крэйгу нравилось, что Боумен учит надежной защите и что он – новатор. Он поручал хоккеистам вести записи обо всех сыгранных ими матчах и оценивать свою игру. А затем он сам оценивал каждого игрока и производил сравнения. Боумен учил ответственности, и Крэйг думал, что это все перейдет в НХЛ. Он был прав.
Боумен в тот первый год жил с Патриками, поэтому его босс мог видеть, что он всецело отдает себя работе. Боумен также был методичным. Он много работал над подготовкой к матчам и во время самих матчей вел тщательные наблюдения. Он хотел видеть, каких игроков выставит тот или иной тренер против его ребят, чтобы сопоставить действия своих звеньев против обороны соперника. Как тренеру Боумену не было равных.
Боумен также продолжил традицию, начатую Лестером Патриком и другими тренерами, такими, как Дик Ирвин. Перед утренним катанием Лестер велел игрокам полчаса изучать правила. По его распоряжению игроки всегда имели при себе сборник правил. На утренних собраниях он называл какое-нибудь правило, а затем просил кого-то из игроков сформулировать это правило (и игроку лучше было бы знать его). Лестер считал, что, если вы хотите поговорить с рефери, вам лучше владеть предметом разговора, потому что тогда он вас выслушает. Но если вы не будете точно знать соответствующее правило, он от вас отмахнется.
Вот почему игроки из определенных команд, таких, как старые «Нью-Йорк Рейнджерз» Лестера Патрика и «Блюз» Линна Патрика, становятся менеджерами и тренерами. Подобная культура передавалась через игроков, таких, как Эмиль Франсис. Даже сегодня посмотрите, например, на наследие руководства команды «Сент-Луис»: Джим Нилл, Пол Маклин, Марк Ридс (он недавно скончался). Все они играли в «Сент-Луисе».
С другой стороны, для Скотти Боумена дело было не только в правилах. Он хотел, чтобы его хоккеисты по возможности мыслили так же, как он, потому что многие игроки не думают о том, против кого им придется играть дальше. Поэтому Боумен ставил в комнате доску, чтобы показать команде, что противник делает во время игры в большинстве или в меньшинстве, выхода из зоны, как выбирает позицию.
Время от времени он также устраивал неожиданные проверки. Он объявлял собрание игроков, на котором задавал им различные вопросы. «С кем мы играем на следующей неделе?», «Сколько голов мы пропустили?» или «Какова наша цель до конца сезона? У нас осталось двадцать игр. Сколько голов может забить каждый игрок?». Скотти задавал игрокам все эти вопросы, чтобы они были начеку и не расслаблялись. Он узнал о подобном подходе от диктора Дика Ирвина-младшего – он рассказал ему, что так делает его отец.
Боумен не был слишком приятным или дружелюбным человеком, но он умел мотивировать игроков. В течение сезона 1968/69 г. у «Блюз» был двухдневный перерыв, но перед этим они играли далеко не блестяще. Поэтому в эти два дня Боумен назначил две тренировки: первую на девять часов, вторую – на четыре. Большинство ребят жили в пригородах. Это означало, что им нужно было ехать на каток и обратно в то время, когда на дорогах было больше всего машин. Перед следующей игрой Боумен спросил их:
– Вам понравилось ездить на тренировки в последние несколько дней?
Игроки в ответ стали ворчать. Боумен сказал:
– Когда все эти машины выезжали утром на дорогу, было ведь не слишком весело, верно?
– Да.
– И домой ехать тоже было невесело, да?
– Да.
Скотти сказал:
– Да, хорошо, добро пожаловать в мир людей, которые приходят на трибуны и платят вам зарплату.
Это подействовало на игроков. У команды после этого началась череда побед – она выиграла пять матчей подряд.
В 1968 г. вратарь Жак Плант работал на пивоварне «Молсон брюэри». Он объявил о завершении карьеры в 1965 г., поэтому он не играл три года, пока «Блюз» не приобрели права на него у «Рейнджерз» и Боумен не убедил его приехать в Сент-Луис. Жаку и Гленну Холлу было уже далеко за тридцать, и в том сезоне они поделили между собой приз Везины. Они великолепно защищали ворота: «Сент-Луис Блюз» выиграли тринадцать матчей «всухую» и уступили в двадцати двух в одну шайбу.
Как и большинство вратарей, Жак был эксцентричным человеком. Характерной его особенностью являлась скупость. Жак, например, не покупал газет. Он дожидался, когда кто-нибудь дочитывал газету до конца, и тут же хватал ее. Когда он был моложе, он начал вязать себе хоккейные носки и шапочки, чтобы у него не мерзли уши во время матчей на холоде в Шавиниган-Фолс в Квебеке. Начав играть в НХЛ, Жак продолжал вязать, чтобы успокоить нервы.
В 1940-х гг. у «Канадиенс» был один из величайших вратарей всех времен, Билл Дернан, шестикратный обладатель приза Везины. Томми Горман, генеральный менеджер «Монреаля», говорил, что Билл «большой, как лошадь, и проворный, как кошка». Но в 1950 г., когда было сыграно три матча в полуфинале Кубка Стэнли против «Рейнджерз» и прошел год контракта Жака Планта с командой «Монреаль Ройалз» (эта команда была связана с командой «Монреаль Канадиенс»), Дернан ушел. Когда он сказал своему тренеру Дику Ирвину, что ему придется уйти, поскольку иначе он не выдержит, он плакал.
