– Вау!
Она мгновенно узнала его. Ошибиться было невозможно, несмотря на то, что большая часть была по-прежнему погребена в земельных пластах осыпающегося берега на дальней стороне ущелья. Очевидно, во время недавнего наводнения уровень реки поднялся, вымыв берег, так что огромный блок камней и земли отвалился, обнаружив тщательно хранимый секрет.
Омытые потоком монументальные арки ребер как будто росли из земли и создавали впечатление случайно разбросанных предметов, наполовину ушедших в каменистую почву нижней части берега: огромных, рельефных, странно согнутых. Это могли быть кости, а могли быть просто булыжники, но ее внимание сразу привлек бивень, массивной дугой выходящий из земли, невероятно знакомый и оттого еще более впечатляющий.
– Ты знаешь, что это? – с интересом спросил Йен, глядя на ее лицо. – Ты прежде видела подобное?
– О да, – ответила она, и, хотя солнце грело ей спину, она поежилась и ее руки покрылись мурашками. Причина была не в страхе, а скорее в благоговении и отчетливом, переполняющем ее существо наслаждении от вида этих останков. – О да, я знаю.
– Что это? – Йен говорил чуть приглушенно, как будто существо могло его услышать. – Что?
– Это мамонт, – ответила она и поняла, что тоже шепчет.
Солнце прошло зенит, нижняя часть ущелья уже погрузилась в тень. Свет коснулся древней слоновой кости, измазанной в грязи, и озарил высокую пещеру черепа, будто найдя для себя подходящую форму. Череп торчал из земли немного под углом, единственный видимый бивень поднимался высоко над ним, таинственно темнела глазница. Она снова задрожала и сдвинула плечи. Было легко представить, что в любой момент он может вырваться из земляного плена и повернуть свою огромную голову с пустыми глазницами в их сторону, жидкая грязь полетит с бивней и костистых плеч, когда он отряхнется и начнет шагать, и земля будет содрогаться под ударами его мощных ног, утопающих в глине.
– Как это называется? Мамонт? Ай, что ж… оно очень большое. – Голос Йена развеял зарождающуюся иллюзию движения, и Брианна смогла наконец отвести глаза от скелета, хотя ей каждую секунду хотелось посмотреть обратно, чтобы убедиться, что он по-прежнему там.
– На латыни он называется Mammuthus, – сказала она, прочистив горло. – В музее в Нью-Йорке есть скелет целиком. Я видела его несколько раз. А еще картинки в книжках. – Она снова посмотрела на замурованные в земле останки.
– В музее? Значит, у вас таких нет там, откуда…. То есть том времени… – он немного запнулся, – откуда ты пришла? В смысле, живых. – Он выглядел довольно обескураженным.
Ей захотелось рассмеяться, когда она представила мамонтов, разгуливающих по Бостон Коммон или лежащих на берегах Кембридж Ривер. На самом деле, на мгновение она даже ощутила укол разочарования оттого, что их там не было, – было бы так здорово их увидеть.
– Нет, – сказала она с сожалением. – Они все вымерли тысячи лет назад. Когда пришел лед.
– Лед? – Йен переводил глаза с нее на мамонта и обратно, как будто один из них вот-вот совершит что-нибудь странное.
– Ледниковый период. В мире стало холоднее, и с севера землю покрыли льды. Многие виды вымерли – в смысле, животные не могли найти пищу и умерли.
Йен побледнел от волнения.
– Я слышал похожие истории.
– Правда? – она удивилась такому заявлению.
– Да. Но ты говоришь, все было по-настоящему. – Он повернул голову, чтобы еще раз посмотреть на останки мамонта. – Животное вроде медведя или опоссума?
– Да, – ответила она, несколько сбитая с толку его реакциями, которые колебались где-то между интересом и смятением. – Больше них, но да. Что еще это могло бы быть?
– Ах, – отозвался он и сделал глубокий вдох. – Видишь ли, именно это я и хотел узнать, кузина. Кайенкехака… У них много историй о… всяких вещах. О животных, которые на самом деле духи. И если когда-либо я видел существо, которое могло бы быть духом… – Он по-прежнему смотрел на скелет, как будто тот мог вдруг вырваться из земли, и Брианна увидела, как легкая дрожь пробежала по его телу.
Она не смогла сдержать такой же дрожи, глядя на гигантский скелет. Он возвышался над ними, угрюмый и пугающий, и только ее знание о том, чем он на самом деле был, удерживало ее от желания съежиться от страха и убежать.
– Он настоящий, – повторила она, одновременно убеждая и себя. – И он мертвый. Действительно мертвый.
– Откуда ты знаешь такие вещи? – спросил он с любопытством. – Ты говоришь, он старый. Значит, ты гораздо дальше от… этого, – он дернул подбородком в сторону огромного скелета, – в твоем собственном времени, чем мы сейчас. Как ты можешь знать об этом больше, чем люди знают здесь?
Она покачала головой и беспомощно улыбнулась, не в силах объяснить.
– Когда ты его нашел, Йен?
– В прошлом месяце. Я поднимался к ущелью, – он снова кивнул в сторону мамонта, – и увидел его. Чуть не обделался.
– Могу себе представить, – отозвалась она, сдерживая желание засмеяться.
– Ай, – сказал он, слишком сосредоточенный на своем объяснении, чтобы заметить ее веселье. – Я был почти уверен, что это Равеннийо – дух, бог, – если бы не пес.
Ролло выбрался из воды и, отряхнув свой мех, животом кверху ерзал на поляне, при этом радостно виляя хвостом от удовольствия и явно не обращая никакого внимания на гиганта, замурованного в скалистом береге над ними.
– В смысле? Ты имеешь в виду, что Ролло его не боялся?
Йен кивнул.
– Ай. Он вел себя так, как будто там вообще ничего не было. И все же… – Он замялся и бросил на нее взгляд исподлобья. – Иногда в лесу. Он… он видит разное. Вещи, которые я не вижу, понимаешь?
– Понимаю, – ответила она и снова ощутила дрожь. – Собаки… видят.
Она вспомнила своих собак, и особенного Смоки, большого ньюфаундленда, который иногда вечером внезапно поднимал голову, прислушиваясь, и шерсть у него на загривке поднималась, пока он следовал глазами за чем-то… что проходило через комнату и исчезало.
Он облегченно кивнул, увидев, что она знала, о чем он говорил.
– Да, видят. Я побежал, когда увидел это, – он кивнул на скелет, – и спрятался за деревом. Но Ролло просто продолжил заниматься своими делами, не обращая на него никакого внимания. И тогда я подумал, что, быть может, это совсем не то, о чем я подумал.
– А что ты подумал? – спросила она. – Ты сказал, Равеннийо? – По мере того как возбуждение от увиденного начало проходить, она вспомнила о том, по какой причине они сюда пришли. – Йен, ты сказал, ты хочешь показать мне нечто, связанное с твоей женой. Это… – Приподняв брови, она указала на противоположный берег.
Он не ответил, вместо этого откинув голову назад и изучая изгиб могучего бивня.
– Я часто слышал истории. Я имею в виду среди могавков. Они рассказывали о странных вещах, которые люди находили во время охоты. О духах, заточенных в скале, и о том, как они там оказались. В основном это были зловещие истории и создания. И я подумал про себя, что, если это и есть то самое… – Он прервался и посмотрел на нее, серьезно и пристально. – Мне нужно было, чтобы ты сказала мне, ай? Если это такой дух или что-то другое. Потому что если бы я оказался прав, то, возможно, то, что я думал, было неправильно.
