— Извините, сударыня, но я не говорю на вашем языке, — он позволил себе скромную улыбку и продолжил:
— Может быть вы знаете немецкий или итальянский?
— Ital’ano? — переспросила женщина, хмурясь еще больше.
Ну, как минимум, она знала это слово, однако, как тут же выяснилось, по-итальянски не говорила, точно также, как не знала она немецкий и французский языки. В следующие пару минут Август попробовал говорить с ней на латыни, древнегреческом и древнееврейском, но все впустую. Испанский и арабский языки не пригодились тоже. Зато выяснилось, что, кроме «предположительно славянского», женщина говорит еще на двух незнакомых Августу языках. Один из них он неуверенно опознал, как родственный древнегерманскому. Зато о втором у Августа даже предположений не возникло.
— Что ж, — разочаровано вздохнул он, — общего языка у нас пока нет, но не будем отчаиваться!
Он позвонил в колокольчик, заставив женщину вздрогнуть — чего он, естественно, не желал — и, дождавшись, когда в покои войдет Маленькая Клод, указал на нее пальцем:
— Клод, — назвал он девушку по имени и показал пальцем на себя, — Август. Клод. Август. Ты? — указал он на незнакомку.
Этот вопрос она поняла, но это было и несложно — контекст способствовал. Она выпростала руку из-под одеяла и, указав поочередно на Августа и Клод, сказала:
— Август. Клод.
Август ее догадку подтвердил кивком. Женщина тоже кивнула, но скорее себе, чем ему. Затем, указала на себя и назвалась. Прозвучало, как «Танья».
— Та Наа? — переспросил Август, вспомнивший девушку, которую звали Та, но женщина отрицательно качнула головой:
— Танья, Тациана.
— Танья, — согласился Август, отказавшись для простоты от второго варианта, и осторожно встал из кресла.
— Клод, помоги даме принять ванну и одеться, — распорядился он. — Я буду ждать ее через час в Кавалерском зале.
Дав указания, он коротко поклонился женщине и вышел из ее покоев.
* * *
Знакомство продолжили за накрытым столом. Август распорядился сервировать его так, чтобы гостья села рядом с ним: он на своем обычном месте в торце стола, она — справа от него. Не по этикету, — ей следовало бы сесть с противоположного края и тоже в торце стола, — но зато удобно в плане общения и обучения, если в этом окажется необходимость. Август ведь не знал, кто она, где росла и умеет ли обращаться со столовыми приборами. К тому же, не имея общего языка, полагаться приходилось на выражение глаз и лица, улыбку и прочие инструменты мимики. Ну, и личный пример, разумеется. Куда же без него?
Впрочем, за стол женщина сразу не села. Постояла в дверях. Недолго, но достаточно, чтобы осмотреть зал. Август ее не торопил, понимая, что гостье нужно время освоится. Терпеливо ждал, стоя у стола. Смотрел, как она входит, идет к столу, оглядывает слуг, вошедших одновременно с ней и замерших, встав в линию со своими подносами. Двигалась она как-то неловко, угловато, дергано. Одним словом, без изящества. Немного сутулилась, на лице выражение озабоченности. В зеленых глазах — тревога. Но с другой стороны, как бы он сам повел себя, окажись на ее месте? Трудный вопрос. Неоднозначная ситуация.
— Прошу вас, сударыня! — улыбнулся Август, дав женщине оглядеться, и жестом пригласил занять место за столом.
Стул он подвинул ей сам. Незнакомка посмотрела ему в глаза, — без стеснения, отметил Август, — кивнула, как бы благодаря за предложение.
— Немного вина? — спросил Август.
Женщина его слов, разумеется, не поняла, зато увидела, что слуга хочет налить в ее бокал вино и ждет разрешения. Кивнула. Сказала что-то неразборчивое, добавила после короткой паузы еще пару слов, криво усмехнулась и, взяв бокал, понюхала вино. По-видимому, запах ее не разочаровал, и она сделала аккуратный глоток. Не по этикету, но утешает хотя бы то, что женщина знает, о чем идет речь.
В следующие полчаса, Август узнал, что ест она немного, предпочитая рыбу, зелень и фрукты, пьет еще меньше и умеет пользоваться столовыми приборами. Не всеми, но, как минимум, основными. Заминка вышла с водой. Всполаскивая в поданном ей тазике пальцы — с этим она разобралась не без помощи Августа, показавшего пример, — женщина объяснила жестами, что хочет пить не вино, а воду. Несколько разумных движений, сопровождаемых речью на все том же неизвестном Августу языке, и он ее понял, хотя и удивился. Кто же пьет за обедом воду? Тем не менее, приказал принести кувшин родниковой воды. Женщина его поступок оценила и, получив бокал с водой, благодарно улыбнулась.
За десертом Август решил уточнить некоторые небесполезные для дальнейшего общения детали. Воспользовавшись пирожными, он уточнил с гостьей счет на пальцах, установив, что они с ней одинаково понимают числовые значения, хотя женщина считала, загибая пальцы, тогда как он их разгибал. Ее это, впрочем, не удивило. Похоже, она уже встречалась с подобным методом. Но главное все-таки счет.
Встав из-за стола, Август показал сначала на себя, а потом продемонстрировал разные отрезки высоты от пола. До колена — один палец, до пояса — семь пальцев, до плеча — тринадцать пальцев. Теперь он снова показал на себя и начал считать пальцы. Один десяток, второй, третий — тридцать лет. Женщина его поняла. Кивнула и, показав на себя, отсчитала два десятка пальцев и еще один.
— Двадцать один год, — удовлетворенно улыбнулся Август.
Практически тот же возраст, в котором Теа д’Агарис срезала локон, послуживший исходным материалом для воссоздания ее тела. Начало обнадеживало, хотя Август и не знал пока, что за дорога открывается перед ним, и как далеко он готов по ней пройти. Все зависело сейчас от женщины. Свою часть работы он выполнил, двигаться дальше он мог только вместе с ней.
* * *
После обеда, Август предложил гостье руку, которую она, поколебавшись, все-таки приняла, и повел показывать дом. Вилла Аури небольшая, но и в ней есть на что посмотреть. Танья выглядела заинтересованной, но удивить ее, похоже, Август не сумел. Ничего нового для себя она, по-видимому, не увидела, хотя и проявила некоторый интерес к гобеленам, наборному паркету и шелковым обоям. Впрочем, самое интересное случилось, когда они пришли в личный кабинет Августа.
Просторное помещение едва освещалось огнем в камине да горящими свечами в двух торшерах по обе стороны рабочего стола. На его широкой столешнице стояло множество разнообразных предметов, необходимых Августу в работе, лежали книги и бумаги. Женщина вошла в это пятно света, подошла к столу. Взглянула вопросительно на Августа, словно спрашивала, удобно ли полюбопытствовать? Август не возражал. Ему было интересно, что именно заинтересует гостью больше всего, и заинтересует ли что-нибудь вообще? И она его не разочаровала, выбрав для начала наброски гороскопа, оставленные Августом дня три назад с краю стола. Однако, как тут же выяснилось, заинтересовали женщину не сами кроки, а инструменты, которыми пользуются составители гороскопов: циркуль, шаблоны и, наконец, логарифмическая линейка Отреда, которой, как тут же выяснилось, она умела пользоваться.
