В конце концов, женщина все-таки проснулась, об этом Августу сообщила Маленькая Клод. По ее словам, гостья спросила, который теперь час и пошла приводить себя в порядок, чтобы через полчаса выйти к столу.
— Она голодна, — сообщила Клод. — У нее болит голова. Не очень сильно, но болит. И она хочет обтереться водой, потому что сильно потела всю ночь.
— Может быть, ей стоит принять ванную? — предположил Август.
— Нет, господин, она не хочет надолго откладывать завтрак, — возразила служанка. — Она очень голодна. Сказала, что у нее зверский аппетит.
— Зверский? — переспросил Август. — Ну-ну. А на каком языке она тебе это все сказала?
— На французском, — недоуменно посмотрела на него девушка. — На каком же еще?
— Полагаешь, она хорошо его знает? — Август был счастлив, но его удивила реакция молодой служанки на то, что женщина, еще вчера не умевшая говорить по-французски, заговорила вдруг на этом языке.
— Извините, господин, но я не поняла вашего вопроса, — смутилась Клод.
— Хорошо, — кивнул Август. — Неважно! Скажи, а вчера она говорила по-французски лучше или хуже, чем сегодня?
— Одинаково, я думаю…
— Значит, одинаково! Ну-ну!
Глава 4. Преображение
1. Вилла Аури, день четвертый
— Доброе утро, Танья!
Следует признать, выглядела она сегодня просто замечательно. Красивая, стройная, с идеальной осанкой, подчеркнутой строгим платьем из шелка двух оттенков зеленого: облегающий лиф и прямая сборчатая юбка. И, разумеется, стала выше, надев нормальные туфли с подходящими для ее статуса каблуками
«А каков твой статус, на самом деле, мы, возможно, узнаем прямо сейчас».
— Доброе утро, Август! — Голос у женщины не изменился. Как был низким с хрипотцой, таким и остался. Волнующий голос грудного регистра. А еще Август услышал в ее французском легкий акцент. Совсем легкий, почти незаметный, если специально не прислушиваться.
— К столу, сударыня? Я думаю, вы голодны?
— Благодарю вас, Август, вы сама любезность!
Сели к столу, и пока гостья кушала — суп из грибов с улитками, копченая северная сельдь, жареная форель с травами, сиенский пирог, ну и фрукты, разумеется, — по большей части молчали или обменивались ничего не значащими репликами. К серьезному разговору приступили только тогда, когда на стол подали сыр и сладости. Гостья взяла чашечку майсенского фарфора, понюхала кофе, улыбнулась мечтательно и сделала глоток.
— Итак, — сказала она, возвращая чашку на место, — вы, Август, волшебник, маг и чародей, я правильно поняла?
— Да, — чуть улыбнулся Август. — Впрочем, не маг. Маги и факиры живут на востоке. Чародеи вместе с волхвами, кажется, на вашей родине, в России. А у нас здесь все больше колдуны и волшебники. Я, например, колдун.
— То есть, у вас тут существует магия…
— Вчера вы не говорили по-французски, — усмехнулся в ответ Август, — а сегодня… Вы ведь понимаете, сударыня, что мы говорим по-французски?
— Значит, все-таки магия… — тяжело вздохнула женщина. — Абзац!
Последнее слово она произнесла по-русски. Август его не понял, но по интонации догадался, что это какое-то эмоциональное междометие. Возможно даже — ругательство.
— Видите ли, Август, мне трудно это принять, хотя все факты на лицо, — добавила женщина с грустной улыбкой. — У нас, там, знаете ли, нет магии. Разве что, по мелочам. Предсказания дурацкие, гадания на кофейной гуще, заговоры, привороты… Но никто в это не верит. Нет твердых доказательств.
«Великие боги! Она говорит, как ученый!» — Казалось его уже ничем не удивишь, но Танье это удалось, и уже не в первый раз.
— Давайте, начнем с начала! — предложил Август. — Разрешите представиться, сударыня, Август Агд де Сан-Северо кавалер де ла Аури.
— Офицер и джентльмен?
[15] — усмехнулась в ответ женщина.
— Что, простите? — не понял ее Август.
— Не берите в голову! — отмахнулась Танья. — Я имела в виду, дворянин и аристократ.
— В какой-то мере, — чуть пожал плечами Август. Время рассказывать гостье о причудах его личной судьбы еще не пришло. Точно так же, как и спрашивать ее, что значит «брать в голову». — Кстати, Аури — это название дома, в котором мы сейчас находимся. Вилла Аури вместе с участком леса и составляет, собственно, все мое состояние.
— У вас неплохое собрание скульптуры и живописи, — все с той же полуулыбкой напомнила Танья.
— Что вы имеете в виду?
И в самом деле, что она имела в виду?
— Донателло, Микеланджело, Тициан…
«Она еще и в искусстве разбирается? Значит ли это, что эти художники возникли и здесь, и там? Хотя, возможно, она почерпнула все это из памяти Маргариты?»
— Не спорю, — кивнул Август. — У меня есть несколько ценных вещей, приобретенных тогда, когда я не знал недостатка в деньгах.
— А сейчас, значит, обеднели? — Танья сделала еще один глоток кофе.
— Не то, чтобы обеднел, — объяснил Август, не желая пока вдаваться в подробности, — но уже не так богат, как прежде.
— Как вы стали колдуном? — сменила тему женщина. — И почему именно колдуном, а не волшебником?
— Я таким родился, — Август пригубил вино и промокнул губы салфеткой.
— Колдун, потому что имею склонность к темной волшбе, — добавил через мгновение. — Это врожденный дар, но его можно и нужно развивать. Я, например, много учился. Защитил диссертацию магистратрансцендентальных искусств и еще одну на соискание степени доктора высшей магии.
— Так у вас тут есть магическая академия? — удивленно вздернула бровь Танья.
— Магическая академия? — в свою очередь удивился Август. — Зачем нам магическая академия, если у нас есть университеты?
— Университеты? — переспросила Танья. — Университеты — это хорошо. А вы, стало быть… вы… Вы ученый?
— Да, мне кажется, это называется именно так.
— Хорошо, Август, — кивнула женщина. — Тогда, вопрос. Я здесь пленница? В смысле, я ваша пленница?
— Нет, конечно! — возмутился такому подозрению Август. — Вы можете уйти от меня в любой момент, я вам даже денег дам на первое время. Но что вы будете делать там, — махнул он рукой в сторону дороги, — одна, без связей, без друзей и знакомых?
— Чье это тело и как я в него попала? — правильный вопрос, и надо отдать должное женщине, она не спешила его задать. Но задала вовремя. Самое время коснуться этой деликатной темы.
