— На балу… Как золушка?
— Вы не золушка! — возразил Август, эту сказку, похоже, рассказывали в обоих мирах.
— И тем не менее, — повела плечом Теа.
— Ну, если вам так нравится… — не стал спорить Август. — Но в тот момент, когда герольд выкрикнет перед всеми ваше имя…
— Как мы попадем на бал? — Перебила его Теа.
Вопрос по существу, значит, уже начала обдумывать.
— У вас есть приглашение?
— Мое приглашение — это вы, — улыбнулся в ответ Август, любуясь непосредственностью реакций женщины. Впрочем, именно это и придется убить на корню. Никакой спонтанности в реакциях. Суховатая ирония. Как минимум, на первое время.
— Объяснитесь!
— Вы графиня, — спокойно объяснил Август, — вам приглашение просто не нужно. Все аристократы приглашаются по умолчанию. Я — другое дело, но правила позволяют вам прийти со спутником. Так что, да. Вы мое приглашение, Теа. Если конечно не возражаете.
— Не возражаю… — задумалась она.
— Почему мне кажется, что вы сможете мне много рассказать о том, что и как происходит в королевском дворце? — спросила она через несколько мгновений.
— У вас хорошая интуиция, — пожал плечами Август. — Да, я и не скрываю. Во дворце я бывал много раз и по разным поводам. А на Большой Летний Бал хожу с пятнадцати лет.
— Расскажите? — прищурилась женщина.
— Расскажу, — кивнул Август. — Все равно ведь узнаете, поэтому лучше если я изложу вам эту историю в своей интерпретации. Это своего рода урок, те вещи, которые вы обязаны знать.
И он стал рассказывать о том, что случилось с ним восемь дней тому назад. Казалось, все это произошло не с ним или с ним, но много лет тому назад. А ведь прошло всего чуть больше недели.
«Сущие пустяки!»
— Простите! — сказал он, завершив свое повествование. — Если бы не я, вас бы здесь не было.
— Возможно, — кивнула она и посмотрела на Августа долгим взглядом.
О чем она думала? Август не знал, как не знал и того, что на самом деле означает ее взгляд.
— Мы поговорим об этом позже, — решительно завершила она разговор и встала из-за стола. — Набьете мне трубку?
— Да, конечно, — кивнул Август. — Я пришлю вам с кем-нибудь из служанок.
— Тогда, пришлите и кальвадос.
— Теа, мне не жаль, но вы выпили уже три бокала вина.
— Вот и не жадничайте! — снова вскинула она бровь. — Я тоже умею считать!
3. Вилла Аури, день тринадцатый
— Закрой глаза! — Август перевел дыхание и начал визуализировать образ, поднятый из глубин памяти. — Сосредоточься! Сейчас ты должна увидеть сияние…
Работать с потоками и одновременно говорить, и не просто говорить, а руководить «погружением» неофита, очень сложно. Однако август не зря носил профессорскую мантию, он такое уже делал и не раз. Да и ученица попалась на редкость толковая.
— Вижу! — сообщила Теа. — Похоже на benzin на воде в солнечный день!
«Опять двадцать пять!»
— Бензин, — повторил он за ней и предупредил, — Держи концентрацию!
Порой женщина употребляла слова и выражения, которых он никогда не слышал и о значении которых даже догадаться не мог.
— Каменное масло? — предположила Теа.
— Радужное пятно, — понял Август. — Ты видишь «нимб». Теперь надо «пройти» его насквозь.
— Как это сделать?
«И в самом деле, как это сделать! Взять и пройти!»
— Попробуй представить, что видишь мыльный пузырь. Тебе надо попасть внутрь. Вообрази, что можешь просочиться сквозь его стенки…
— Ох, ты ж! — воскликнула вдруг Теа.
— Что ты видишь? — Август почти закончил формировать «маску» и говорить стало сложнее, но он все-таки говорил.
— Тут прохладно и, словно бы, льдинки посверкивают! — Как бы то ни было, гостья не прекращала его по-хорошему удивлять. Студиозусы и адепты иной раз и по году тратили «на первый подход», а эта женщина изучала магию всего лишь десятый день. Но вот, глядишь ты, взяла и «вошла».
— Отлично! — похвалил он. — Теперь смотри!
— Что-нибудь видишь? — спросил, наконец, почувствовав, что пауза затягивается.
— Это король?
— Ты его видишь?
— Да, — откликнулась женщина, — высокий, худой, «gud luking», сердцеед, наверное. Любит красный цвет…
«Откуда она все это взяла?» удивился Август.
И в самом деле, он показал ей всего лишь визуализациювнешности Максимилиана III, откуда же взялись все эти подробности про рост или склонность к «охоте на дам»? Да, и о том, что это король, Август ей сказать не успел.
«Возможно, интуиция? Или она „читает“ тонкие смыслы?»
Чтение тонких смыслов — не искусство и, тем более, не наука. Это редкая врожденная способность, наподобие интуиции или так называемого «шестого чувства». Ты что-то знаешь, но не можешь объяснить, откуда и как.
— Ты права, Теа. — подтвердил Август. — Это король Максимилиан III. И все, что ты о нем сказала, тоже правда. Следует добавить, меня он не любит, и не без причины. Я отбил у него женщину. Разбил ей сердце… Все, как всегда. Случилось это давно. Он был еще принцем, но мне не забыл… Сумеешь узнать его величество в лицо?
— Да, — коротко, уверенно, в деловой манере, а ведь женщина не только ведет беседу, но и «видит сны на яву».
— В твое время правил Генрих IV Талисман, — продолжил лекцию Август. — Талисман — прозвище. Был помешан на талисманах, оберегах и волшебных камнях. Вот он, смотри!
Сейчас рядом с Максимилианом возник образ его прадеда Генриха. Родовое сходство можно увидеть не только в лице. Рост, комплекция, склонность к одежде красных тонов.
— Очень похожи, — согласилась женщина. — Но нынешний злее. Коварный, злопамятный и… я бы сказала, нерешительный и подловатый.
— Так и есть, — подтвердил Август. — Генриха вспоминают как благодушного и недалекого человека. Зла никому, вроде, не делал. Во всяком случае, специально. Много пил. Любил граппу. На картине Оливье Норсежака изображен с женой и обеими любовницами: королева — Франсуаза Лотарингская, любовницы — Елизавета де Корбей и Екатерина де Вандом. Видишь?
— Вижу… Я могла видеть, как Норсежак ее писал?
— Да, пожалуй. Он писал портреты с натуры прямо во дворце. Скорее всего, вот в этом зале. Его называют Малой приемной. Видишь?
— Да, спасибо. А где картина находится сейчас?
— В южной галерее, — объяснил Август, воспроизводя свои воспоминания об этом месте.
Вообще, сегодня визуализации получались у него гораздо лучше, чем когда-либо в прошлом. Возможно, потому что рядом была Теа. Она, словно бы, сама вытаскивала из его памяти нужные ей образы. Любопытная способность, учитывая, что она едва не высушила досуха несчастную Маргариту Браганца.
