— Подойди ближе! — указала она веером на дворецкого. — Назовись!
Магия ее власти была такова, что дворецкий непроизвольно шагнул вперед и представился:
— Старший дворецкий Монтео Инзаги, к вашим услугам, — склонил он голову.
— Что же ты творишь, Монтео? — продолжила Теа все тем же голосом, от которого могла замерзнуть вода. — Ты знаешь, что за нанесенное оскорбление я могу убить тебя на месте?
Она сделала быстрое движение веером, и пораженный Август понял, наконец, почему Теа так обрадовалась, обнаружив в его коллекции корейский веер, который она назвала непонятным словом мубучхэ.
[25] Она умела им пользоваться, вот в чем дело, и сейчас продемонстрировала на что способна эта элегантная вещица в опытной руке. Одним движением Теа срезала и жабо с рубашки дворецкого, и лацканы с его ливреи. Раз, и их нет. Обомлевший Монтео Инзаги только икнул с перепуга и пошел красными пятнами.
— А представляешь, Монтео, — голос женщины стал нежным, едва ли не ласковым, — что случится, если я сделаю тоже самое с твоим горлом?
По-видимому, дворецкий представлял. Во всяком случае, выглядел он неважно. Да и штаны намочил, что было уже за гранью добра и зла. Скандал явно выходил из берегов.
— Кто тебя послал? — на вопрос, заданный в такой ситуации, трудно не ответить.
— Граф Макона, ваше сиятельство, — дворецкого била крупная дрожь и ответил он, отчетливо заикаясь.
— Это он велел тебе так к нам обратиться?
— Д-да
— Что ж, — раскрыла веер Теа, — иди и передай графу, что я не нуждаюсь в приглашении, потому что я приглашена давным-давно и не графом, а королем Генрихом, — она снова собрала веер и указала им на собственный портрет. — И не на один бал, а раз и навсегда!
Теперь и дворецкий, и собравшиеся вокруг них любопытствующие гости, посмотрели на картину, и у всех разом вырвался вздох удивления, легко перешедшего в потрясение.
Ну, что ж, первый ход сделала Теа, и, следовало признать, сделала она это блестяще. Теперь, зная на чей портрет она похожа, кто-нибудь из окружения короля обязательно вспомнит, кто такая Теа д’Агарис графиня Консуэнская. Имя не на слуху, но те, кто интересуется историей королевства, знают, о ком идет речь.
— Даже не знаю, что сказать! — шепнул Август с улыбкой.
— Если не знаете, что сказать, скажите комплимент! — так же тихо ответила женщина.
— Вы бесподобны, Теа! — сказал он.
— Я знаю, — ответила она.
И в этот момент их окликнул граф Новосильцев. Вернее, он окликнул Августа.
— Здравствуйте, Август! — поздоровался посол, подходя ближе. — Представите меня своей спутнице?
Ну, естественно! Как может русский Казанова пропустить такую «юбку»? Никак, даже если видит, что она не одна.
— Здравствуйте, Василий! — чуть поклонился Август и добавил, оборачиваясь к Теа:
— Теа, позвольте представить вам посла Российской империи графа Василия Петровича Новосильцева! Граф! Моя спутница — Теа д’Агарис графиня Консуэнская.
— Счастлив познакомиться! — граф перехватил поднимающуюся руку Теа на полпути и склонился для поцелуя.
— Vy davno iz Peterburga? — Теа смотрела доброжелательно, но скорее равнодушно, чем с интересом. Тем неожиданнее было то, что она заговорила по-русски.
— Велес великий! — удивленно воскликнул посол. — Вы русская?
Дальше они уже говорили на языке, которого Август не знал, он лишь надеялся, что Теа ничего лишнего не скажет. Впрочем, он знал, что женщина не дура и вскоре заметил, что «умная девочка» говорит исключительно короткими фразами или вообще обходится односложными ответами, если и вовсе не междометиями.
— Увы, граф, — перешла Теа на французский через пару минут, — как ни приятно поболтать с «почти соотечественником», Август по-русски не понимает, так что давайте перейдем на лингва франка.
[26]
— Кажется, вы давно не говорили по-русски? — Граф был явно заинтригован, хотя и не понимал пока, что именно здесь происходит.
— О, да! — улыбнулась Теа. — Лет двести, я думаю… Плюс минус.
— Что, простите? — посол, как и Август не понял очередной странной идиомы, но, если один к этому уже привык, второй столкнулся с таким впервые.
— Граф, как думаете, сколько мне лет?
— Восемнадцать?
— Вы куртуазны, — снова улыбнулась Теа. — Но правда, граф, в том, что выгляжу я на двадцать, а на самом деле…
— Теа, прошу вас! — вступил в разговор Август.
Время играть ва-банк еще не пришло, поэтому с шокирующими откровениями имело смысл повременить, тем более, что ее портрета посол не видел. Вернее, видел, но давно и в других обстоятельствах, и с живой женщиной, с которой сейчас разговаривал, не соотнес.
— Да, Август, — кивнула Теа. — Извините, увлеклась. Рада знакомству, граф!
— Извините за настойчивость, но всего один вопрос, графиня! — Август видел, сейчас Новосильцева пробрало до печенок. Он что-то такое почувствовал, но никак не мог понять, что именно. Интуиция, а не знание, вот что это было.
— Спрашивайте! — Голос ровный, лицо спокойно.
— Вы ведь не русская, я прав?
— Правы, — полуулыбка, туманный взгляд. — Может быть. Если честно, граф, не помню, но, если вы настаиваете, я могу попытаться вспомнить…
— Прошу прощения за настойчивость! — Отступил Новосильцев. То ли решил не дожимать из вежливости, то ли из страха.
— Не стоит, — повела веером женщина. — Пустяки!
«Хорошо у нее получается… — отметил Август. — Естественно! Играет, как дышит».
Это было неожиданно. Во всяком случае, еще совсем недавно он от нее такого не ожидал. Хорошая. Умная. Но не Теа. Однако посещение виллы Дориа много изменило. И за последние две недели гостья переменилась.
«Изменилась до неузнаваемости?»
Да, пожалуй, это верное слово «до неузнаваемости». И дело, разумеется, не во внешности. Внешность та же, а вот человек другой. Другая женщина. Такая, что временами начинаешь сомневаться, та ли это женщина, что еще недавно не умела говорить по-французски, или это уже настоящая графиня Консуэнская?
