— Почему ты спрашиваешь?
— Значит, все-таки странный…
— Ну, да, пожалуй, — пожала плечами женщина.
— Возможно, это птичье зрение, — осторожно высказал предположение Август. — Или кошачье. Некоторые волшебники могут смотреть глазами зверей. Чаще птиц. Но это редкая способность, которую к тому же надо развивать. Да, и колдовство непростое…
— А я ничему такому не обучена и даже не знала, что такое возможно, — женщина задумчиво посмотрела в окно кареты, за которым мелькали темные силуэты деревьев. — Да, похоже, это птица. Точно не кошка!
— Откуда тебе знать?
— Просто знаю, — снова пожала плечами женщина. — Не могу объяснить. И знаешь, что еще! Это был подарок. Ну, что-то вроде подарка. Жест доброй воли?
— Теа, я про такое даже не слышал никогда, — честно признал Август, он был заинтригован ее рассказом и не собирался этого скрывать.
— Буду искать, — пообещал он. — Если в книгах что-нибудь есть, я найду.
— Ну, ладно тогда, — кивнула женщина. — Ищи. И заодно… Впрочем, сначала послушай. Я ведь даже не знаю, как это назвать.
— Рассказывай, — Август уже взял себя в руки и был готов слушать дальше, тем более, что от рассказа Теа у него вовсю разыгралось любопытство.
— Я вошла в комнату, дверь за мной закрылась, и тогда мужчина вышел из тени. Высокий, худой, не старый, но и немолодой. Напудренный парик, лицо тоже припудрено, модный камзол, шпага на перевязи… Поздоровался со мной. Вежливо, с уважением. Я спросила, как мне к нему обращаться. Он ответил, что можно попросту «сударь», но он, как ты понимаешь на простого человека никак не похож. Я так и подумала, и сама себе удивилась. Ну, какой же он простой человек, если целый князь.
— Князь? — переспросил Август. — С чего ты взяла, что он князь.
— Вот то-то и оно! — усмехнулась в ответ Теа. — Я сначала удивилась, а потом как раз и сообразила, что я этого знать никак не могу. Но, Август, я с ним двух фраз сказать не успела, а уже знала, что он князь Ганс Ульрих фон Эггенберг — президент тайного совета Священной Римской империи и еще много чего вдогон.
— Фон Эггенберг… — как эхо, повторил за Теа хорошо известное ему имя Август. — Фактический глава правительства. Что ему от тебя нужно?
— Да, вот, понимаешь, интересуется князь, могу ли я снять с человека проклятье.
— Что ты ему ответила?
— Ответила, что не практикую. А он предложил за работу пятьсот тысяч талеров.
— Серьезный, надо полагать, клиент, если за него просит сам глава тайного совета, да и сумма впечатляющая.
— Ну, да, — кивнула женщина. — Но я же не побираюсь!
— То есть, ты отказалась?
— Да. Но он, Август, продолжал настаивать и довел сумму гонорара до восьмисот тысяч. Я ему сказала, что мне денег на жизнь вполне хватает. А он не выдержал, и говорит что-то типа, сама поставила, сама и снять должна!
— Вот как!
— Вот так, — согласилась Теа. — Тогда я ему объяснила, что в свое время отличалась непозволительной гневливостью, не говоря уже о мстительности, и много кого прокляла. Иногда успешно, иногда — нет, но, в любом случае, тех, кого я прокляла, давно нет в живых.
— Что он тебе на это ответил?
— Сказал, что прокляла я того человека вместе со всеми его потомками до седьмого колена. Это, к слову, вообще-то возможно, проклясть до седьмого колена?
— Некоторым удается, — осторожно подтвердил Август.
— Ну вот он мне об этом типа все время и твердил: сама прокляла, сама проклятие и снимай. А как же я его сниму, если я в проклятиях ничего не понимаю?
— А имя он назвал?
— В том-то и дело, что не назвал. Очень нервничал по этому поводу. И знаешь, Август, в тот момент это случилось со мной во второй раз. Вдруг в памяти всплыло имя, но я даже не знаю кто он такой.
— Леопольд Бабенберг, — пожала она плечами в ответ на вопросительный взгляд Августа.
— Бебенберг, — кивнул Август, — ну надо же!
— Ты его знаешь?
— Знаю, и, кажется, понял, о каком проклятье говорил князь. Леопольд Бабенберг, душа моя, эрцгерцог Свещенной Римской империи, но может в ближайшее время стать кронпринцем.
— Эрцгерцог? — нахмурилась Теа. — Я знаю титул герцог, а что такое эрцгерцог? Хотя нет! Постой! Все я знаю! Эрцгерцог — это член императорской фамилии, так?
— Так, — кивнул Август. — А по нынешним обстоятельствам может сменить титул и стать наследником престола…
— А я, тогда, кого прокляла?
— А ты, душа моя, прокляла эрцгерцога Альбрехта — прадеда нынешнего Леопольда.
— Вот chert!
— Не знаю точно, что ты имеешь в виду, — ухмыльнулся Август, — но я с тобой согласен. Хотя и понимаю, что ты была права, но правящая династия… Похоже, нам придется согласиться.
— Но я ничего не умею! — вскинулась Теа. — Что я могу теперь с этим сделать?
— Я сниму, — отмахнулся Август. — Но сделаем вид, что я тебе только ассистирую.
— А ты умеешь? — прищурилась Теа.
— Умею, — успокоил ее Август, который действительно умел, хотя и предполагал, что просто не будет.
— Ну, ладно тогда, — не стала упрямиться она. — Пошлем завтра письмо герцогу д’Эсте.
— Не так быстро! — усмехнулся Август. — Во-первых, тебе некуда торопиться. Это они спешат, а не ты. А, во-вторых, ты должна высказать свои требования.
— А какие у меня требования?
— Мы едем вдвоем, это раз.
— Ну, да! — согласилась Теа. — Без тебя, любимый мой,!
лететь с одним крылом
— Любимый? — улыбнулся Август.
— Вообще-то, это песня у нас там такая была, — растерялась Теа. — Я только перевела и чуть переделала… А какое второе условие?
— Заговариваешь мне зубы?
— Скользкая тема, не находишь?
— Ну, когда-то же все равно придется расставить все точки над «i».
— Прямо сейчас? — чувствовалось, Теа растерялась по-настоящему и не знает, как поступить.
— А чего тянуть? — он смотрел ей прямо в глаза и не отводил взгляд. — Я тебе уже все сказал. Могу повторить. Я тебя люблю! И да, Теа, тебе нечего боятся. Я тебя не оставлю в любом случае. Мое слово крепко. Но одно дело дружба и совсем другое — любовь!
— Давай все-таки не будем спешить, — взяла себя в руки Теа. — Не обижайся, но я чувствую, еще не время.
— Не смею настаивать, — отвел взгляд Август.
— Обиделся…
— Расстроился… Продолжаем разговор…
Глава 8. Слова и обстоятельства
1. Генуя, двадцать шестое сентября 1763 года
