– Где именно в Италии и какие именно проблемы? Я могу помочь?
– В Монте-Кьянчано. И мне нужна твоя помощь.
– Боже, где это – Монте-Кьянчано?
– Тоскана. Провинция Сиена. Километров сто пятьдесят от Флоренции.
– Приезжай ко мне в Рим.
– Я не могу. Мои проблемы находятся здесь.
– Так… Но я смогу добраться туда… только к завтрашнему вечеру, не раньше.
– Нет, тебе совсем не надо сюда ехать! Но… Если бы ты смог прилететь завтра во Флоренцию…
– Хорошо. Я перезвоню тебе и скажу, когда буду во Флоренции. Я остановлюсь в отеле «Торнабуони», как всегда. А какого рода проблемы? Тебе, наверное, нужны деньги?
– Скорее, советы.
– Я рад помочь тебе, ты же знаешь. Увидимся завтра, сынок!
– Увидимся! И… спасибо… папа.
Прикинув время, Игнат подумал, что утром он, пожалуй, сможет еще раз съездить к вилле «Мираколо» – вдруг все-таки удастся что-нибудь разузнать?
Тут в дверь тихонько постучали – это оказался Вико:
– Не спишь? Слушай, я поговорил с дедом про эту виллу! Он сказал, тебе надо пообщаться с Безумным Клодом!
– Это еще кто такой?
– Вообще-то он француз. Прожил у нас лет сорок, а может, и больше. Работал в местном архиве. Я его помню – странный такой тип. Сейчас перебрался в Монтепульчано. Знаешь, там проходили съемки фильма «Сумерки». Видел «Новолуние»? Замок Вольтури – это и есть Монтепульчано. Там такие палаццо! Красивый город и побольше нашего. Теперь еще и с вампирской славой. Конечно, туристы так и валят туда…
Вико был пламенным патриотом родного Монте-Кьянчано и мечтал, чтобы на его узких улицах появились толпы туристов.
– А что, тут у вас и правда есть вампиры?
– Я тебя умоляю! Какие вампиры в наше время?
– Скажи, а не мог бы я для начала поговорить с твоим дедом?
– О, он будет счастлив! Можно прямо сейчас, он наверняка еще сидит у Джузеппе. Только смотри, не верь всему, что расскажет, – он всегда был выдумщиком, каких свет не видал.
Дед Рикардо, которому совсем недавно стукнуло девяносто три года, в компании таких же долгожителей приятно проводил время в кабачке Джузеппе, и оживился, когда Игнат поставил всем выпивку. Игнат довольно долго просидел со стариками. Те поведали ему множество разных историй, причем большинство из них не имели никакого отношения ни к загадочной вилле, ни к еще более загадочной деревне. Провожая Рикардо домой, Игнат обдумывал стариковские россказни, если отбросить все несущественное, получалось вот что: долину с деревней и виллой местные называли Запретной и избегали туда соваться – по преданиям, там можно было «увязнуть во времени».
– Как это? – удивился Игнат.
– Да очень просто. Тебе покажется, что ты там всего ничего, а вернешься – если вообще вернешься! – увидишь, что прошла неделя, а то и две.
Игнат задумался: а ведь и правда – расстояние, которое он сегодня проехал, никак не соответствовало потраченному времени…
Самый старый из собеседников помнил, что жители деревни когда-то поднимались в Монте-Кьянчано по рыночным дням. Теперь же из деревенских здесь бывал только Беззубый, в этом персонаже Игнат легко опознал продавца кастрюлек. Никто не знал, на каком языке изъясняются мрачные аборигены, откуда вообще тут взялись и каким богам молятся. Один из прежних кюре пытался было наставить их на путь истинный, да отступился. Гораздо больше знали долгожители о владельце виллы: «А, синьор Инганаморте! Этот нечестивец!» – взволновались старики.
– Инганаморте? – Игнат вдруг вспомнил, что Беззубый тоже несколько раз повторил слово «морте», но тогда он не понял, к чему.
– Понимаешь, что означает его фамилия? Победивший смерть!
– Обманувший смерть, – поправил другой старик.
– Обманувший смерть? Вы намекаете, что он?..
– Намекай не намекай, а так и выходит. Этот Бруно появился здесь лет эдак… пятьдесят назад, и тогда выглядел точно так же, как сейчас. Если он действительно сын Алоизо, почему никто никогда не видел их вместе? И никто никогда не видел ни одного из Инганаморте в детском, юношеском или дряхлом возрасте. Меняются имена, усы, бороды и прически, но рожа-то одна и та же!
– Но как это возможно?
– Говорят, он продал душу дьяволу.
– Но зачем дьяволу его душа, если он никогда не умрет?
– Э-э… И то правда… Но так рассказывали старики: во времена Великой чумы он совершил сделку с дьяволом, чтобы сохранить жизнь себе и своей женщине. По слухам, на вилле живет какая-то рыжеволосая красавица…
– Когда это было-то? Чума?
– Черная смерть? Да лет семьсот тому назад. Ну, может, он и не бессмертный, но точно зажился на этом свете.
– Еще про женщин расскажи, – подсказал один из стариков.
Эта история Игнату и вовсе не понравилась: время от времени в окрестностях бесследно пропадали молодые женщины, особенно часто – во времена Алоизо, отца Бруно. Последний раз, лет сорок назад, уже при Бруно, была громкая история, когда пропали четыре девушки подряд. Последняя – француженка, на ней все и закончилось. Шуму было много: пропавшие местные девушки славились своим легкомысленным поведением, поэтому их особенно и не искали, но муж француженки поднял на ноги всю полицию округа.
– Поговори с ним, сынок! Он, конечно, чокнутый – да и кто бы не чокнулся на его месте. Но Клод жизнь положил на разгадку тайны этих проклятых Инганаморте!
– Безумный Клод…
Игнат и Рикардо медленно брели по темным улочкам, старик тяжело опирался о руку молодого человека, но шел довольно бодро. У самого дома он остановился и, повернувшись к Игнату, произнес:
– Еще кое-что расскажу. Только тебе. Никому никогда не рассказывал. Я ведь бывал там, у виллы. И кое-что видел. Меня мой дед настропалил. Лет пятнадцать мне было, когда он до печенок пробрал меня этой историей. Совсем еще пацаном он как-то оказался на вилле «Мираколо» – заблудился, разыскивая козу. Из любопытства он перелез через забор…
– Да разве через такой забор перелезешь? Я ж видел!
– Ты не перебивай, а то все забуду. Вроде как он по ветке дерева смог перебраться. Ну, походил там везде, потом вышел к дому и увидел женщину необыкновенной красоты, рыжую. А он никогда до этого рыжих не встречал. Она его заметила, подошла. Увидела, что обалдел совсем, – засмеялась: «Что, мальчик? Нравлюсь? Это ты не все еще видел!» И распахнула перед ним одежду – так он чуть сознание не потерял. Ему лет семьдесят было, когда мне рассказывал, и то весь трясся. Такая, говорил, роскошная! Все при ней! Кожа золотая, гладкая, груди торчком, волосы гривой! И вся рыжая, везде – там тоже, понимаешь? Потом запахнулась и позвала слугу. Дальше дед как-то юлил, но мне кажется, что навалял ему тот слуга по первое число. Я так впечатлился, что тоже к этой вилле поперся. Не сразу сообразил, что с тех пор куча времени прошла, и эта красотка должна уже в бабку превратиться. Ну, просидел там три дня в засаде с биноклем – через забор не полез. И увидел! Ранним утром вышла она в сад, точно такая, как дед описывал: рыжая, гладкая, груди торчком! Голая вышла. Там у них бассейн, поплавать с утречка решила. И как это может быть, прикинь, а? Сколько лет прошло, а женщина не постарела! А когда я домой вернулся, оказалось дней десять прошло. Попало мне по первое число!
