– Боюсь, не только управление, – сказал Лобанов, расслабляясь. – Если учесть, что в «музее» так и остались стоять захваченные старогеями лодки, их экипажи погибли.
– Так им и надо! – буркнул Пинчук.
– Кому?
– Пиндосам! Пусть не размахивают кулаками! Везде пытаются взять нахрапом.
Последние светлые и более тёмные пятнышки, олицетворяющие отдельных особей стаи «осьминогов», окончательно пропали в глубине зала.
– Интересно, куда они её понесли?
Лобанов не ответил, остановил батиплав.
– Возвращаемся? – с надеждой посмотрел на него Шторкин.
Максим оглянулся на молчавшего Шпачкова.
– Виктор Степанович, почему эти твари не напали на нас?
– По-моему, вы уже отвечали на этот вопрос.
– Боятся? – хмыкнул Пинчук.
– Вряд ли, пара-тройка «осьминогов» может легко повредить батискаф. Уверен, что каким-то образом старогеи чуют, имеем ли мы оружие или нет и хотим ли его использовать.
– У нас есть оружие, – поднял автомат Шторкин.
– Вряд ли оно представляет для них серьёзную угрозу. Вот торпеда – это опасная штуковина.
Лобанов кивнул, раздумывая над проблемой возвращения Дениса и Богушанской. Вопрос он задал не для того, чтобы получить ответ, а для успокоения экипажа. Нервы у всех были натянуты как струны.
– Возвращаемся, парни.
«Краб» сделал круг, направляясь обратно к конусу.
Однако никого возле необычного сооружения видно не было. Прошло два часа, но Денис Вербов и его спутница всё ещё оставались внутри пористой горы, и что с ними стало, можно было только гадать.
– Я пойду за ними! – решительно заявил Шторкин.
– Остынь, – не менее решительно отрезал Лобанов. – Не хватало ещё, чтобы и ты пропал без вести! Сообщим Брайдеру и решим, что делать дальше.
– Давайте хотя бы оставим беспилотник! – Взмолился лейтенант. – Если полковник выберется, дрон сообщит ему, что происходит и где мы.
– Это другой разговор. Иван, Володя – займитесь беспилотником.
Вскоре дельфиноподобный робот отделился от батиплава и начал медленно наматывать круги вокруг конуса, ожидая появления водолазов.
«Краб» заторопился к проходу между залами.
Из мрака в глубине зала выплыл сгусток разлапистой тьмы и проводил аппарат внимательным безглазым взглядом.
Глава 28
Центр
Торчать в воде перед конусом не хотелось, Вербов покричал в темноту, ответа не получил, и они вернулись в тоннель. Неглубоко, на метр, чтобы можно было видеть толщу воды в направлении на проход в соседний зал.
– Что будем делать? – спросила Инга с нарочитым спокойствием.
Вербов снова глянул на часы.
Они пребывали в гидрокостюмах больше двух часов, и хотя запаса воздуха хватало ещё на три часа, надо было что-то предпринимать.
– Подождём.
– Как ты думаешь, где они?
– Макс? Скорее всего, вернулись к «Десне».
– «Мистик» исчез.
– Меня это тоже беспокоит. Если американцы починили движок, могли решиться на обследование «музея». Если наткнутся на «изделие 101», возникнут вопросы.
Помолчали.
– Вообще, я не понимаю действий старогеев, – призналась девушка. – То они хватают лодки и тащат сюда, в «музей», кстати, зачем? То не обращают на нас внимания. «Мистик» они хорошенько потрепали, нас не тронули. Что за непоследовательность?
– У них свои мозги, своя логика и свои резоны. Лодки они поместили в «музей» не для экспозиции, а для того, чтобы никто не смог установить место их потопления. Если бы лодки просто лежали на дне, их в конце концов обнаружили бы, и люди узнали бы координаты базы старогеев. А так поди докажи, что в этом районе что-то находится. Дно пусто, обломков нет, лодки исчезли, и всё. Да и избирательность старогеев по отношению к разным аппаратам имеет объяснение. Нападают они исключительно на тех, кто имеет достаточно серьёзное оружие. На «Крабе» его нет, не считая автоматов, а «Мистик», скорее всего, вооружён.
– Он слишком мал, чтобы нести торпеды или ракетные комплексы.
– Есть ещё подводные гранатомёты, у американцев это «Морской скунс».
– Ни разу не видела.
Вербов промолчал. На полигоне в Дербенте, на Каспии, он когда-то участвовал в испытании подводных гранатомётов АПГ-18 и неплохо знал характеристики этих комплексов. Удлинённые стреловидные гранаты АПГ, ласково названные «мальками», на расстоянии до трёхсот метров легко разносили в лоскуты металлические баки, имитирующие подводные беспилотники и небольшие подлодки. Американские «Морские скунсы», скорее всего, мало уступали российским в эффективности.
Что-то мелькнуло в темноте за устьем тоннеля.
Вербов высунулся, включил фонарь.
Луч отразился тусклым металлическим отблеском.
– Дрон!
Инга вскочила на ноги, стукнулась макушкой шлема о потолок тоннеля, толкнула Дениса в спину.
– Где?
Вербов начал мигать фонарём, крикнул:
– Эй, на борту! Подойдите!
Беспилотник, круживший у конуса на высоте пяти метров над дном зала, повернул к ним. В наушнике рации возник тихий скрип, превратился в голос Лобанова:
– Командир, здесь полно «осьминогов»! Они только что утащили американскую подлодку, запустившую торпеду! Мы возвращаемся к «Десне», сообщим Брайдеру о том, что происходит, и вернёмся за вами. Не высовывайтесь, ждите.
– Макс, мы сами сможем… – Вербов осекся. Беспилотник просто передал запись, оставленную Лобановым в памяти аппарата. Ответа он услышать не мог.
– Ситуация! – вслух проговорил он. – Непонятно, сколько ждать придётся.
– Не люблю ждать, – согласилась девушка. – У нас гидроциклы, рванём в зал с «Десной» на форсаже, никто и не опомнится.
– А если «осьминогам» покажется подозрительным наш скоростной бросок?
– Отобьёмся «фитилями».
Вербов задумался, прикидывая степень реалистичности предложенного Ингой действа, и в это время на висевший в десятке метров от них дрон свалился ком водорослей. Во всяком случае, это сравнение пришло в голову первым. Однако «ком» растопырился и превратился в «осьминога», обхватившего сигаровидное тело беспилотника щупальцами. «Осьминог» выдул струю воды, отбросившую водолазов вглубь хода, и когда Вербов снова выглянул наружу, никого возле конуса уже не увидел. Беспилотник и «осьминог» исчезли.
– Едят они их, что ли? – глубокомысленно произнёс Денис. – Дроны-то чем угрожают старогеям?
– Видеокамеры…
– Камеры не торпеды. Не понимаю. Вот бы где пригодился опыт уфологов, того же Шпачкова. Они должны разбираться в логике пришельцев.
