– Думаете из любви к ней? – фыркнула Липа. – Раскаянье ее мучило? Ужас от того, что велела мне кочергу взять? Алька боялась, что у Зямки в голове просветлеет и она все вспомнит. Поэтому не отпускала ее от себя даже на шаг. Хотела вовремя ситуацию за хвост схватить! Не упустить момент, не дать девочке все разболтать.
– Она врет, – произнесла Зяма, – мамуля меня очень любила.
– Нет, – возразила Липа, – она вообще никого не любила. Царем ее души был Лешка! И только он. Зайдите в ее спальню. Окно черным занавешено. Траур у нее вечный в комнате!
– Сергей Баклан, он же Маркин, ваш муж, рассказал, что Алевтина Михайловна ему здорово помогла, – сказал полковник, – вы отказались выручить супруга, когда он на зону за убийство Казина попал. Аля же ему адвоката наняла, посылала продукты.
– Да ну? – изумилась Олимпиада. – Врет он! Правда, не понимаю зачем. Алевтина с Сергеем не общалась. Она всегда любила меня унизить, поэтому моего второго мужа подруженька иначе, как дятел, не называла.
Дегтярев взял пульт.
– А зачем вам самран? Ампулы, которые в вашей спальне в тумбочке нашли?
– С ума съехали? Там ничего нет! – закричала Липа.
Полковник нажал на кнопку, на экране появилось видео.
– Вы видите изъятие лекарства в вашем таун-хаусе, – спокойно сказал Александр Михайлович.
– Нет, нет! – заорала Липа. – Вы сами его подложили… Ладно. Слушайте правду. Я ни при чем. Вообще!
В кабинет без стука вошел мужчина, которому полковник в начале разговора отдал конверт с завещанием.
– Федор Иванович, наш эксперт по документам, – представил его Дегтярев, – слушаем вас!
– Завещание Алевтины Михайловны Зиновьевой не подлинное, – произнес Федор Иванович, – нотариуса Когетовой Эвелины Орестовны, которая заверила документ, не существует. Ни в городе Москве, ни где-либо еще. И нотариальной конторы на улице Филоменова никогда не было. Бланк очень похож на подлинный, но таковым не является, распечатан на принтере. Подпись госпожи Зиновьевой – поддельная. Для сравнения у меня есть ее подпись из паспорта.
– Она меня обманула, – прошептала Зяма, – вот оно что! Липа мою мамочку убила. Она… она… хотела получить наши деньги!
Девочка зашлась в рыданиях. Адвокат бросилась ее обнимать. Олимпиада вскочила, затопала ногами и завопила:
– Нет! Нет! Я здесь ни при чем. Конверт с завещанием мне Зямка принесла!
– Врет, врет! – захлебывалась слезами девочка.
– Это приду… – начала Липа, поперхнулась и медленно осела на пол.
Дегтярев нажал на кнопку.
– «Скорую»! – закричал полковник. – Живо!
Глава 35
Я вернулась домой разбитая, руки и ноги казались пудовыми. Я вышла из машины и услышала шепот.
– Дарья!
По спине пробежал холодок. Нет, только не госпожа Глобусова! Я так устала! Но Ирина уже возникла перед глазами.
– Добрый вечер!
Делать было нечего, пришлось через силу изобразить светскую улыбку.
– Здравствуйте.
Ирина схватила меня за руку.
– Мы с вами не подруги. Но в связи с тем, что вы откуда-то все узнали… Сколько вы хотите?
– Чего? – спросила я и попыталась отнять свою руку.
Куда там! Ирина держала меня мертвой хваткой.
– Денег! – объяснила соседка. – Все средства на счетах мужа, но он мне ни в чем не отказывает! У меня есть доступ к онлайн-банку, могу снять любую сумму. Миллион? Два?
– Хотите мне заплатить? – осторожно спросила я.
– Да!
– За что?
– За молчание!
Я открыла машину.
– На улице холодно. Давайте сядем. Вы правы, наши отношения поверхностны. Общаемся только по поводу неправильно доставленных посылок. Непременно найдем ваш пылесос, он куда-то забился и разрядился. Дом большой, робота трудно обнаружить. Но Ира! Я не знаю никаких ваших тайн! А если б и владела какой-то информацией, то никогда…
– Миллион! – перебила Ирина. – Тихо отдам, никто не узнает. А вы более не вспоминаете про труп.
– Чей? – изумилась я.
Ира заплакала.
– Вам нравится меня мучить? Но я не виновата. Все придумал Сергей! Казин-то был богат. Сережа изучил его историю болезни, а там уже было три инсульта. Баклан сказал…
– Кто? – подпрыгнула я.
– Баклан, – еле слышно произнесла соседка. – Дарья, умоляю, не надо прикидываться! Вы же говорили про труп в комнате! Не губите меня. Я заслужила свое маленькое счастье. Казин был урод, но богатый. А Сережу я очень любила, но он бедный, был женат на Олимпиаде. Бросить бабень не мог. Уйдет от противной супруги, и на что ему жить? У меня не было ни копейки. Средства все у Казина, он жадный был, мне кредитку не оформил, копейки давал. Но у него проблем со здоровьем было навалом: гипертония, инсульты, диабет. Сережа подумал: если мой муж нас вдвоем застанет, его точно четвертый удар хватит и он умрет. Тогда я стану вдовой с капиталом. Сережа уйдет от Липы, мы поженимся, уедем вместе далеко! Но Казин не умер, а бросился на нас. Сергей схватил стул…
Ирина заплакала. У меня начала кружиться голова.
– После того как Сережу посадили, – всхлипывала Ирина, – дочь Казина, она жена депутата, вся такая важная, мачеху, то есть меня, терпеть не могла, направо-налево кричала: «Ирка за папу из-за денег вышла, раньше проституткой работала. Отец ум потерял, на шлюхе женился». Но я никогда не стояла на обочине в красных трусах и ботфортах. В клубе танцевала перед клиентами. Казин там был постоянным посетителем. Он был богатый и старый. Я бедная, молодая и красивая. Он меня в загс отвел, я с ним честно в любой момент, когда ему надо, в кровать ложилась. Фууу! Но я терпела. И не я историю с инсультом придумала, а Баклан.
Я схватила Ирину за локоть.
– Сергей Петрович придумал план: муж-старик видит жену в объятиях другого и от стресса умирает от очередного инсульта? Но Казин бросился в драку. Баклан ударил его стулом. И вашего любовника посадили. Небось Сергей Казину анонимно позвонил и рассказал про свидание его жены.
– Верно, – судорожно всхлипнула Глобусова, – я Сергея не сдала, не разболтала, что он затеял. Твердила следователю про секс. Сереже поэтому ерунду дали. Он просил его дождаться, обещал развестись с женой. Но я случайно познакомилась с Глобусовым. Он богат и не стар. Я не двадцатилетняя, но хорошенькая. Мы поженились, я фамилию сменила. От Казина мне ничего не досталось. Его дочь все огребла! Все! Я попыталась хоть что-нибудь получить, но она мне пригрозила… Ну это неинтересно! А вы мой пылесос спрятали, намекали, что все знаете. Потом про труп в комнате сказали…
Я молча слушала Ирину. Давным-давно я читала юмористический рассказ, простите, автора не помню. Он здорово описал женщину, которая изменила своему мужу. И было-то это один раз! И раскаялась она в содеянном. Поняла, что совершила ужасную глупость! Стала до паники бояться, что кто-нибудь узнает про адюльтер, расскажет ее супругу, а тот прелюбодейку выгонит вон. Жизнь бедняжки превратилась в ад. Скажет ей булочник: «Вы прелестны в этом платье». А она думает: «Он знает, поэтому и хвалит платье, думает, что я доступная». Улыбнется ей незнакомый человек в парке, просто мимо пройдет, но у героини в душе паника: «Он знает, поэтому и ухмыляется». И так каждый день, да по много раз. Однажды в дверь ее квартиры постучали, дама открыла и увидела громадного парня, тот спросил:
