Мы гастролировали повсюду, и куда бы мы не приезжали, повсюду были очереди на концерты. Мы выпустили «Spiral Scratch», и нам стали каждый день звонить по шесть представителей мэйджоров, жаждавших заключить с нами контракт. Парень из CBS предлагал нам столько денег, сколько нам хотелось, но мы еще хотели и творческой свободы, и мы знали, на что идем. Нам нравилась наша публика. Дело было не в славе, а в музыке. «Spiral Scratch» для нас очень много значил — когда ты часто гастролируешь, непросто быть рекорд-компанией на колесах. И нам с Питом не хотелось управлять рекорд-лейблом в той степени, в которой нам хотелось играть в группе. Однако нам так же не хотелось заключить сделку и исполнять то, что нам скажут другие люди. Следующим синглом должен был стать «Orgasm Addict» и нам совсем не хотелось, чтобы лейблы нам отказали в выпуске песни с таким названием.
Мы репетировали на Литтл-Питер-стрит. Joy Division были в одной части, а мы в другой. Мы просто приходили и бомбили песни. Мы очень быстро их писали; это было волшебство нашей группы. Другие команды часами репетировали вступление, а мы за это время уже записывали пару песен! Химия, возникшая между нами, была очень важна. Мы знали, что делаем.
За нами гонялись все эти рекорд-компании, и с нами связался этот парень из UA, Эндрю Лодер. Мы с ним познакомились, болтая после выступлений. Мы ему сказали, что нам нужен полный контроль над тем, что мы делали, и что нам не хотелось бы, чтобы кто-то накладывал запрет на наше творчество, если оно кому-то казалось возмутительным. Именно поэтому мы приняли его предложение. Мартин Рашент оказался бонусом к этому контракту. Он был кем-то вроде их штатного продюсера. Он уже добился большого успеха со Stranglers.
[214]
В общем, мы поехали в студию, где он работал, TW в Фулхэме, и приступили к записи альбома. Мартин Рашент был хорошим продюсером. Мы прогоняли песню раза три, потом выбирали лучшую из фонограмм и накладывали на неё вокал. Там это было легко сделать. Мы были очень крепкой группой. Многие говорят, что первый альбом спродюсирован лучше всех панк-альбомов. Он не был приглажен, он был правильно спродюсирован.
Линдер Стерлинг:
Я сделал фотомонтаж для «Orgasm Addict» в конце 76 года, хотя это было лишь частью серии. Buzzcocks попросили меня стать их дизайнером, однако типографские дела давались мне трудно. Типографские уроки были с утра по четвергам, а в среду вечером я всегда ходил в Poly Disco, одно из немногих мест в Манчестере, где играли интересную музыку. Из-за этого с утра в четверг я слегка плавал, и мне было непросто сосредоточиться на размерах шрифтов и наборе текста. Я попросил Малкольма Гарретта помочь мне с дизайном обложки для Buzzcocks.
[215]
Я слабо помню весь демократический процесс отбора, и мой фотомонтаж оказался лучше всех. UA заплатили мне 75 фунтов, на которые я купил себе бондажные штаны. Малоизвестный факт, но Энтони Уилсон позднее попросил меня поработать дизайнером для Factory, но я тогда двигался вперед и передал эту работу молодому Питеру Сэвиллу, который учился курсом младше.
Позднее я делал журнал Secret Public с Джоном Сэвиджем. Он публиковался в New Hormones. В типографии нам не давали квитанций, потому что посчитали журнал порнографическим. Интересно, что и книжные магазины вроде Grass Roots тоже отказывались его продавать. Даже копировать эти фотомонтажи в Манчестере казалось почти невозможным. Мне пришлось поехать в одно бюро фирмы Rank Xerox и объясниться с их менеджером. Не удивительно, что вышел только один номер Secret Public. Мой фотомонтаж, иллюстрирующий фразу Buzzcocks «TV Sex», был сделан разворотом и украсил многие стены у кроватей.
Клинт Бун:
Buzzcocks были очень значимой группой. Они были выдающимися. Они были первой местной панк-группой. Они были Beatles панк-сцены — все их синглы становились хитами. А еще были Drones, Slaughter and the Dogs и Worst, бывшие настоящими панками, потому что считали выпуск пластинки предательством идеалам. (Смеется.)
Марк Райли:
Концерты, на которые мы в то время бегали, проходили в Rafters/Jillys. Диджеем был Роб Греттон. Алан Уайз устраивал выступления таких групп, как The Fall, Warsaw, Buzzcocks.
[216]
Мы ходили на концерты Buzzcocks, проходившие в маленьких клубах. Потом плотину прорвало, и появилось много другого — Generation X, все эти панк-команды. К тому времени мы повсюду ездили за The Fall.
Buzzcocks нам тоже очень нравились. Пит писал отличные песни о любви — он мог бы существовать в любой эпохе. Пит считал себя панком, но то, что он писал, не особенно отличалось от чистой поп-музыки вроде Rubinoos.
[217]
Как только мы увидели выступление The Fall, то сразу же в них влюбились и ездили за ними повсюду. В основном мы ходили на концерты, проходившие в южном Манчестере. Electric Circus был не на той стороне города. Единственный раз я там побывал как раз перед его закрытием осенью 1977 года.
Роб Ллойд:
Мы играли с группами настолько разными, насколько можно себе это представить. Мы гастролировали в Йоркшире с Sham 69, мы играли с Ultravox, мы играли на всех концертах, какие удавалось заполучить. К счастью, Buzzcocks и Ричард Бун, заключив сделку с UA, взяли нас с собой в тур.
Мы часто выступали в Манчестере и по всей стране с манчестерскими группами. Там мы чувствовали себя как дома, тусуясь с группами типа The Fall, Worst, журналистом Полом Морли и фотографом Кевином Камминсом. Там была куча народа. По какой-то причине Манчестер нас полюбил.
В Бирмингеме панк-групп не было, были только паб-рок-группы, сменившие штаны, постригшиеся и начавшие играть свой репертуар чуть быстрее. Мы решили, что это отличное время поэкспериментировать и позлить людей. Наверное, в Манчестере на тот момент были такие же настроения. В Бирмингеме не было Пэтов Бунов, Хауэрдов Девото или Полов Морли, т. е. полуинтеллектуальных мыслителей, смелых Кей Кэрролс, поэтому мы все придумывали по ходу пьесы.
[218]
