НАТО — это катастрофа и пустое место. Солдаты сказали ему, что персонал НАТО совершенно недееспособен.
«Пакистан не помогает нам. Его нельзя называть настоящим другом», несмотря на помощь в размере $1,3 млрд в год, которую предоставляют США. Трамп сказал, что не будет больше выделять им помощь.
Афганское руководство коррумпировано и тянет деньги из Соединенных Штатов. Маковые поля, находящиеся в основном на занятой талибами территории, уничтожить не удается.
«Рядовые солдаты могут руководить намного лучше вас, — сказал президент своим генералам и советникам. — Они могут справляться с работой намного лучше. Я не знаю, чем мы занимаемся».
Выволочка, которую Трамп устроил генералам и руководителям высшего уровня, продолжалась 25 минут.
«Послушайте, нельзя рассматривать Афганистан в изоляции, — сказал Тиллерсон. — Необходимо смотреть на ситуацию в региональном контексте. А мы ни разу не подходили к Афганистану и региону комплексно».
«Ценой скольких жизней? — спросил Трамп. — Сколько еще нужно оторванных рук и ног? Сколько мы еще будем торчать там?» Эта антивоенная риторика, практически вырванная из песен Боба Дилана, отражала пожелания его избирателей, семьи которых в значительной мере были связаны с вооруженными силами.
«Самый быстрый способ — это сдаться», — сказал Мэттис.
Трамп повернулся. Моди, премьер-министр Индии, — мой друг. Он мне очень симпатичен. Он сказал мне, что США ничего не вытянут из Афганистана. Ничего. В Афганистане много полезных ископаемых. Мы не получим их, как другие, например Китай. А Соединенным Штатам нужно получить кое-какие афганские ресурсы в обмен на поддержку. «Я не буду заключать никаких сделок до тех пор, пока мы не получим доступ к полезным ископаемым». А кроме того, США «не должны платить Пакистану до тех пор, пока он не начнет сотрудничать».
Мэттис обрисовал стратегическую концепцию и цели в сфере нераспространения ядерного оружия. Нам требуется переходная стратегия, пока мы не можем положиться на афганцев, сказал он.
«А почему мы не можем платить наемникам, чтобы они делали работу за нас?» — спросил Трамп.
«Мы хотим знать, полностью ли главнокомандующий на нашей стороне или нет, — сказал Мэттис. — Мы не можем больше вести войну без полного согласия». Чтобы военные добились успеха, Мэттису была необходима полная поддержка стратегии со стороны Трампа.
«Я устал от бесконечных разговоров о том, что нам надо сделать то или другое для защиты своей территории или обеспечения национальной безопасности», — сказал Трамп.
В официальной полной стенограмме заседания Совета национальной безопасности просто говорится, что Трамп «одобрил» использование «набора инструментов», призванных заставить Пакистан отказаться от тайной поддержки «Талибана». Вопреки его словам документ утверждает, что США продолжат взаимодействие с Пакистаном при взаимной заинтересованности и что гражданская помощь Пакистану не прекратится, в то время как военное сотрудничество будет зависеть от его поведения. Риторически и практически это означало принятие новой, более жесткой стратегии.
Позднее в тот же день участники совещания собрались в кабинете Прибуса, чтобы обсудить стратегию в Афганистане и Южной Азии. По тому, как Макмастер направлял разговор, можно было понять, что он услышал мнение президента и теперь старается максимально учитывать его. Он пытался говорить оптимистично, однако было ясно, что терпение у него, как и у Мэттиса с Тиллерсоном, вот-вот лопнет.
Вечером Прибус устроил обед, на котором совещание по стратегии продолжилось. Тон задавал Бэннон. Прибус, Бэннон и Стивен Миллер, молодой бескомпромиссный советник по вопросам политики и спичрайтер, который прежде был директором по коммуникациям у Джеффа Сешнса, жаловались друг другу на процесс принятия решений в Совете национальной безопасности. Макмастер, похоже, не слишком горел желанием реализовывать взгляды президента, а пытался убедить Трампа в своей правоте. Бэннон хотел заменить Макмастера на Келлога, начальника аппарата Совета национальной безопасности, чьи представления в большей мере соответствовали президентским и его собственным.
Грэм сказал Трампу, что Ашраф Гани, президент Афганистана, разрешит ему иметь столько контртеррористических групп, сколько нужно, плюс базы ЦРУ в любом месте. Это был лучший пост перехвата информации и плацдарм для борьбы с международным терроризмом в мире. «Они готовы выставить 100 000 военных, — сказал Грэм, преувеличивая. — Вы должны радоваться, что в лице Афганистана получаете партнера, который не допустит повторения событий 11 сентября».
«Это не государственное строительство», — ответил Трамп.
«Мы пришли туда не затем, чтобы насаждать джефферсоновскую демократию», — согласился Грэм. Его беспокоили углубляющиеся противоречия между Пакистаном и Индией. «Пакистан вкладывает кучу денег в наращивание ядерного арсенала. Он реально выходит из-под контроля».
Грэм недавно побывал в Афганистане и вернулся в подавленном настроении. «У нас нет программы действий в Афганистане на дипломатическом уровне». У нас нет специального представителя, роль которого при Обаме поначалу играл Ричард Холбрук. «Отсутствует даже посол». Все, что есть, — это один человек в секторе Южной Азии Госдепартамента.
«Нам грозит политический провал», — сказал он. Мирное урегулирование с талибами — это единственный выход. «Пакистанцы намерены удваивать усилия до тех пор, пока не увидят, что “Талибан” уступает».
Трамп получил решение. Он поинтересовался, не хочет ли Грэм стать послом в Пакистане.
«Нет, я не хочу быть послом в Пакистане», — ответил Грэм.
На этом они остановились.
В Белом доме Трамп вернулся к идее, которую он вынес из совещания: «Чтобы победить, нам нужно направить повстанческое движение против талибов».
Трампу понравилась мысль о такой операции — кампании, в которой наверняка никто не мог победить. Президент сказал: «Эти парни верхом на лошадях дрались с русскими в восьмидесятых». Идеально.
Бэннон подлил масла в огонь, раскритиковав слабость афганской армии. «Мы угробили миллионы долларов на то, чтобы взять лучших в мире бойцов, — сказал он, — и превратить их в худшую в мире армию».
Это тоже понравилось Трампу. Бэннон зашел так далеко, как только было можно. Они пытались выстроить политику на веренице однострочных клише.
Грэм хотел предостеречь Трампа еще от одного.
«Если вывести всех, поскольку 8600 [солдат] не приносят результата, то нужно готовиться к последствиям, — предупредил он Трампа, имея в виду нынешнюю численность военных в Афганистане. — А последствия будут такими: новый гипертрофированный Ирак. В Афганистане больше международных террористов, чем их было когда-либо в Ираке. Ситуация ухудшится очень быстро, и терроризм из Афганистана будет масштабироваться экспоненциально. Мы получим следующее 11 сентября ровно оттуда, откуда получили предыдущее. Вот и все. Вопрос в том, пойдете ли вы по дороге Обамы, т.е. покончите с войной и поставите всех нас под удар, или же выберете путь стабилизации Афганистана».
