В последующие годы люди поймут и оценят то, что Чогьям Трунгпа Ринпоче никогда не называл себя пророком или мессией, он называл себя лишь последователем Шакьямуни. Это его самое важное качество. Он гордился своей линией кагью. Тщательность, с которой он организовал визит Его Святейшества Шестнадцатого Кармапы Рангджунга Дордже и Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче в Боулдер, то, как он представил их своим ученикам – со смиренной преданностью и добросовестностью, – подобное не свойственно Дэвиду Корешу.
И его последователи не болваны. Они успешные члены общества: доктора, адвокаты, психологи, наделённые острым критическим умом. У них было много возможностей в своей жизни встретиться с внешне благонравными учителями, но их сердца всё ещё с Трунгпой Ринпоче. Они выбрали его не только потому, что восхищались им, а из-за того, чему он учил и что он делал, чтобы воодушевить их.
В свою очередь, он истинно верил своим ученикам. Тибетские ламы, у которых есть власть, не очень-то стремятся передавать чужакам роль лидеров. Поэтому то, что Трунгпа Ринпоче назначил западного регента, было смелым шагом, опережающим своё время. Это имело такое значение, поскольку дало ученикам надежду, что, возможно, однажды их смогут принять и, возможно, однажды они смогут сыграть свою роль.
Искусность в выборе подлинного тантрического мастера требует гораздо большего умения, чем искусность в выборе настоящего итальянского ресторана. У вас должна быть способность к критическому мышлению, сила обуздать свои чувства и эмоции, и в то же время открытость ума и смелость, достаточные для того, чтобы ценить эти чувства и эмоции. Сидя перед полупьяным, наполовину парализованным человеком в военной форме, у которого нет официальной армии и который часами хранит полное молчание, ваш ум может сказать: «Да он сумасшедший». Но если вы уже знаете, чего хотите, и вас убеждает то, что он говорит, а не то, как он выглядит, и если вы достаточно открытые и смелые, непреодолимый порыв может родиться в вашем сердце, и, движимые всеобъемлющим доверием, вы броситесь в объятия этого странного человека.
Где все женщины-гуру?
Сейчас о гендерных вопросах говорят более открыто, и это можно только приветствовать. Многие спрашивали, почему в прошлом не было больше учителей женщин и появится ли больше учителей женщин в будущем. Строго говоря, пол никоим образом не влияет на то, является ли кто-то квалифицированным мастером или нет. Точно так же как гуру необязательно должен быть с вами одной культуры, он не должен быть с вами одного пола. Но у людей есть страсть к равноправному представительству – чернокожий, гей, гермафродит. Однако подобные чаяния не должны мешать вашему поиску просветления.
Женщина или нет, лесбиянка или нет – не имеет значения. Гуру должен проложить и указать путь, а затем терпеливо вести темпераментных, глупых, упрямых, потерянных существ по пути, никогда не отказываясь от них, пока ученики не достигнут просветления. Внешние проявления не должны иметь к этому никакого отношения. Женщина-гуру вовсе не обязательно превосходит мужчин в искусстве общения с женщинами. Женщина-гуру может на самом деле вдохновлять ученика-мужчину, поскольку существует естественная предрасположенность к общению между противоположными полами, что может этому способствовать. Необходимо помнить, что всё, что кажется полезным, может быть вредным, и всё, что кажется вредным, может оказаться полезным.
Однако в воздухе явно витает некое возбуждённое ожидание по поводу женщин-гуру, и мы видим, как в наши дни появляется всё больше и больше женщин – учителей Дхармы. Сердце радуется, когда видишь, как эти надежды начинают сбываться. Исторический факт, что в Тибете или в традиции тхеравады не было культуры поддержки учителей-женщин, в силу главенствовавшего в этих обществах мужского шовинизма. И именно по этой причине у нас меньше женщин, готовых учить. Это довольно новое явление, и слишком большая шумиха, поднятая слишком рано, может привести к обратным результатам. Это немного похоже на то, если бы Бутан начал пытаться производить фотоаппараты такого качества, как «Лейка». Конечно, в итоге они могли бы делать это, но поскольку там нет такой традиции, необходимо оставить некоторый зазор для периода проб и ошибок. Немцы уже прошли через это и достигли совершенства в технике производства фотоаппаратов.
Несмотря на всё вышесказанное, этот мир благословлён наличием нескольких исключительных ныне живущих женщин-гуру. К примеру, Джецун Кушок прошла всестороннюю подготовку в своей традиции. Будучи дочерью почитаемой семьи Кён, она даровала учения пути и плода большому собранию монахов монастыря Сакья в Тибете в 1955 году, когда ей было семнадцать лет. Это примечательно по многим причинам: не только потому, что она была молода, но также потому, что в ту эпоху женщины не учили в Тибете, не говоря уже о том, чтобы давать учения в монастыре Сакья собранию из нескольких сотен монахов. Вскоре после этого ей пришлось эмигрировать в Северную Америку. Это подобно тому, если бы принцессу Анну, наделённую всеми атрибутами монаршей власти, заставили жить в чужой стране. Годами Джецун Кушок жила анонимно, подрабатывая, как только могла, чтобы выжить, – например, ткала. Она была матерью и женой, готовила и убирала, и всё же продолжала даровать учения на уровне любого великого мастера нашего времени. Сейчас она снова признана как одна из наиболее выдающихся держателей линии традиции сакья.
Также есть Чагдуд Кхандро, не являющаяся тибеткой по рождению, проведшая долгое время с Чагдудом Ринпоче, одним из наиболее реализованных мастеров ваджраяны, в качестве его ученицы и супруги. Она доказала, что является великим практиком, способным вдохновить многих учеников и трудиться не покладая рук для того, чтобы сохранить наследие Чагдуда Ринпоче, несмотря на подозрительные завистливые взгляды тибетских оппортунистов. Её скромность и совершенно обычная манера поведения нисколько не меняются, независимо от того, руководит ли она многолюдными церемониями и ритуалами ваджраяны или моет посуду.
Наблюдая за тем, как меняется наш мир, можно смело утверждать, что женщин-гуру ожидает светлое будущее.
Причуды гуру
Есть гуру, которые являются квалифицированными наставниками с духовной точки зрения, но их ученикам приходится иметь дело с их причудами и странностями. С мирской, человеческой точки зрения такие гуру не являются обычными, приятными в общении, лёгкими людьми. Это не то, к чему они стремятся. С ними может быть трудно общаться, они могут быть привередливыми, у них могут быть всевозможные предрассудки. Они не похожи на ваших закадычных друзей. Вы не захотите пригласить их на чашку чая, чтобы излить им душу и рассказать обо всех взлётах и падениях вашей повседневной жизни. Также вы не захотите пригласить такого гуру на конференцию по лидерству в управлении монастырями и дхарма-центрами.
Конечно, всё это очень субъективно. Я видел много учеников, преданных таким гуру, и очевидно, что они способны производить на свет великих практикующих. Я встретился с одной ученицей Чатрала Ринпоче, западной женщиной, которая незадолго до нашего разговора виделась с ним, и я спросил её, какой совет он ей дал. Она сказала: «Не планируй ничего более чем на три месяца вперёд». Какой хороший совет. Всё, что я мог ответить: «О да, плакали ваши дешёвые авиабилеты».
