Ринпоче и Кристиан с другими людьми перенесли мужчину вниз. Кристиан спросил Ринпоче, что произошло, но Ринпоче лишь продолжал повторять: «Доброта мастеров поистине удивительна». Позже он сказал Кристиану, что в прошлом в Тибете многих людей поражало молнией. Его отец Кангьюр Ринпоче знал садхану, которая могла защитить от молнии, но он не передал её Тулку Ринпоче, когда тот был в Тибете. Когда Кангьюр Ринпоче поселился в Дарджилинге, он даровал передачу на садхану Тулку Ринпоче. Однако в Дарджилинге нечасто бывают молнии, и Тулку Ринпоче полагал, что от неё было бы больше пользы в Тибете.
В день, когда они пошли вверх по холму, Тулку Ринпоче почувствовал сильное присутствие Кангьюра Ринпоче. Когда началась гроза, он вспомнил о садхане и начал её делать. Он был убеждён, что Кангьюр Ринпоче даровал её ему ради этого конкретного момента. Он сказал, что почувствовал удивительное блаженство, когда молния прошла через его тело. Он добавил, что это, возможно, произошло потому, что Ньима Дзонг был твердыней тамплиеров и местные охранители были недовольны приходом буддизма.
Я почти уверен, что мало кто прежде слышал эту историю.
Являются ли тибетцы избранным народом?
Являются ли тибетцы единственными избранными людьми, способными учить ваджраяне? Если нет, тогда мы должны каким-то образом положить начало этой огромной и ответственной работе по передаче линии учения не-тибетцам. До сегодняшнего дня мало кто из тибетских лам смог зародить такое доверие. Этот недостаток доверия – повторение того, что случилось тысячи лет тому назад. Индийцы не верили тибетцам, когда буддизм был принесён в Тибет. Они завидовали, когда мастер давал тайные учения или любую степень власти тибетцу. И когда эти практикующие, учёные и переводчики отправились в Индию изучать Дхарму и вернулись домой в Тибет и Китай, неся с собой эти удивительные линии учения из Индии, они встретились со многими препятствиями. Люди лишались жизни. Люди шли на огромные жертвы. Государства разорялись. Мы должны понимать, насколько ценным является наше духовное наследие. Оно подобно бесценному наследству, полученному нами от предков. Если вы хотите уйти на пенсию и передать свой многомиллиардный бизнес следующему поколению, вы должны передать его кому-то, кто действительно знает, что с ним делать. Для духовных людей Дхарма куда ценнее, чем многомиллиардная компания.
В то же время мы должны дать знак последователям этого пути, что кто угодно может быть держателем линии. Успех здесь не зарезервирован для представителей единственной национальности или пола. Для бутанцев может быть больно слышать, что однажды будет учить гуру по имени Алекс Старки или что им придётся получать посвящение Ригдзин Дюпа от Джули Адлер. Но роль гуру не закреплена за одними только тибетцами. Любой человек, обладающий соответствующими качествами и духовным «ноу-хау», способен выполнить эту задачу. Об этом необходимо заявить, и это необходимо продемонстрировать людям.
Кумовство
Как-то я спросил Дэвида Нудла, что он думает о книге «Блистательное величие»
[16], и он ответил: «А, эта история о тибетском кумовстве?» Возможно, он шутил, но это правда: в тибетском буддизме много кумовства.
Во многих культурах родители организуют браки для своих детей, договариваясь связать семейными узами своих отпрысков с сыновьями и дочерями из богатых семей, и сейчас то же самое происходит с тулку. Монастыри без зазрения совести пытаются найти на роль перерожденца мальчика, родившегося в богатой и влиятельной семье. Затем тулку готовят к тому, чтобы они зарабатывали деньги и вели административные дела. Кумовство начинается, как только тулку возводят на трон. Если сами тулку лично не занимаются подобным, этим охотно займутся их родственники. Подобный протекционизм поразит буддизм в целом и тантрический путь в особенности, и это приведёт к нарушению самаи. Кузены, братья, сёстры и родители ламы – всем этим людям есть так много чего сказать, что со временем они начинают управлять тулку, а значит, и монастырём.
Истинно преданный ученик будет обладать преданностью даже к собаке гуру, поэтому к члену его семьи он безусловно будет относиться прекрасно. Но лишь после того, как ученик проанализировал и принял гуру. Итак, если ваш гуру – хороший учитель, следуйте ему невзирая ни на что; просто знайте, что некоторые ламы имеют склонность к кумовству. Какой объём кумовства вы можете выдержать? Всё это не имеет никакого отношения к тому духовному пути, который должен привести вас к просветлению. Но если вы не будете осторожными, ситуация может стать довольно запутанной. Поэтому в идеале, как сказал Лонгченпа, хорош тот лама, который держит разумную дистанцию со своей роднёй.
Таким образом, иногда лучше, если вы будете себя вести подобно пчеле, собирающей нектар с цветка: просто получайте учения и держитесь в стороне от политики.
Имущество
Слишком много тибетских лам относятся к своим дхарма-центрам как к личной собственности. Однажды, путешествуя, я встретил несколько западных учеников, брат учителя которых находился в то же время с визитом неподалёку, и они сказали, что этот брат проводил опись имущества дхарма-центра, чтобы посмотреть, что можно забрать домой. Собственность дхарма-центра никогда не следует рассматривать как простое имущество, особенно такие вещи, как золотые статуи и чаши для подношений. Это не имущество. Имущество – это мирские вещи. Как только золото или серебро было передано в качестве подношения, оно не принадлежит никому. Оно принадлежит Трём драгоценностям.
Как себя вести
В ответе только перед кармой
Многие мировые религии имеют иерархическую структуру с высшим руководящим звеном, которое получает отчёты от сети местных представителей. Если есть отчёт о недостойном поведении, вышестоящие инстанции уполномочены решать судьбу правонарушителя – к примеру, священника, растлевающего детей.
У некоторых монастырей есть свой вид иерархии: есть ринпоче, настоятель, кхенпо, ламы и лопоны, и также обычные монахи. Какая бы система ни существовала в том или ином монастыре, это всего лишь человеческое изобретение, соответствующее этой местности и культуре, это не Дхарма. Нигде в учениях вы не найдёте описания буддийской системы управления, не говоря уже об инструкциях о том, как создать приход или иерархию, демократически избираемую или назначаемую как-то иначе. Конечно, есть правила и наставления касательно сангхи, в особенности касательно того, как относиться к старшим её членам, но нигде нет инструкций о политических и административных системах и организации монастырей.
Если возникают жалобы внутри сангхи, не существует общепринятого буддийского процесса осуждения и наказания гуру. Нет системы, которая бы сказала: «Этому гуру запрещается учить». Ваджраяна целиком и полностью индивидуальна. Нет халифа, нет закона шариата или партийного лидера, который решает, кого следует наказать, а кого наградить. Если и существует какая-то система, то это закон причины и следствия. Гуру, если он не просветлённое существо, подвластен карме, и поэтому его поступки приведут к наказанию или награде.
