И они все собрались в долине Цурпху. По обоим берегам реки, текущей в долине, самодостаточные монахи заполнили все пространство, подобно красным лотосам на реке Ганг. Они выполняли простирания и делали пожелания. Я, в свою очередь, каждый день давал им кров, еду и питье.
Я пригласил лучших ювелиров и серебряных дел мастеров из Непала
[346] и с их помощью построил ступу, чтобы поместить в нее тело Бодхисаттвы Чёкьи Вангчуга.
Я нанял очень опытных зодчих, чтобы возвести храм для ступы, и также сам принял участие в строительстве
[347].
БЛ
Кармапа провел сложную пуджу
[348] в том месте, где находилось тело (или кудунг, уважительное обращение к телу покойного), и сделал множество подношений. Затем кудунг Ринпоче переместили в монастырь Цурпху, где Кармапа каждый день делал обильные подношения. Во время похоронной церемонии он лично нес серебряный чайник для монахов
[349]. Он специально поехал в Лхасу и поднес богатые дары Будде Шакьямуни в храме. Он также отправил подношения всем крупным монастырям Центрального Тибета.
Кармапа получил много серебряных монет, жемчужин и золота от царя лиджанга и использовал их на создание ступы для тела своего учителя. Как тело Первого Шамарпы было помещено в ступу, так и кудунг Шестого Шамарпы с почтением расположили в золотой ступе, которую построил Десятый Кармапа.
Он соорудил для золотой ступы специальный храм, который стал продолжением монастыря Цурпху. Кармапа лично участвовал в строительстве храма, нося в руках камни и кирпичи. Чтобы исполнить пожелания своего учителя, он создал статуи Ченрези, Манджушри, Ваджрапани, Хаягривы и других Йидамов. Он также написал изображение Будды и шестнадцати архатов на стене храма.
Затем Кармапа отправил группу посланников со строительными материалами, чтобы рядом с Чубаром, где Шамарпа ушел из жизни, построить ретритный центр, который бы вместил сто восемь затворников.
Во время похорон Шестого Шамарпы в Цурпху Карма Чагме
[350] зажег свой палец как светильник
[351] в качестве «подношения света» кудунгу Ринпоче. Погрузившись в медитацию, Чагме делал безграничные пожелания Бодхисаттвы. Именно тогда он обрел суть постижения мудрости
[352].
26
In Memorium
Чтобы почтить смерть своего учителя, в 1630 году Десятый Кармапа сочинил молитвы, построил храм и ступу и начал с трепетным почтением составлять жизнеописание Шестого Шамарпы («Изобильная корова: Биография Бодхисаттвы»), которое закончил в 1648 году.
Во время похорон Шестого Шамарпы Кармапа обратился к своему учителю со следующей просьбой:
Я
[353] принимаю Прибежище в Держателе Красной короны Амитабхи, Чёкьи Вангчуге. С безграничной преданностью в сердце, я простираюсь.
Мы живем в Кали Югу (Темный век). Люди исполнены гнева и зависти. Вожди провинций сражаются друг с другом за власть и положение в обществе. От их оружия погибают невинные люди. Бедные умирают от болезней и голода. В эти темные времена я никому не доверяю. Я не полагаюсь ни на кого, к какому бы классу человек ни принадлежал – высокому, среднему или низкому; это все несущественно. Вот почему это самое подходящее время для практики Дхармы. Практикуйте ее из глубины сердца.
Я – лама, которого можно считать «десятым» в гирлянде держателей Темно-синей (т. е. черной) Короны
[354]. В любом случае, мне кажется, что в целом это моя последняя жизнь
[355].
Юноши, сейчас время обращаться с просьбами и благопожеланиями. Вы поймете, что я имею в виду, посмотрев под углом, и узнаете поверхность
[356].
Время показать лицо
[357].
Понимаете ли вы, дорогие матери, то, у чего нет лица?
Понимаете ли вы, дорогие матери, то, у чего нет страха
[358]?
Говорю вам, подумайте снова!
А-ла-ла! Благословение моего учителя!
Я смог скитаться без крова.
Я смог перестать быть учителем господ.
Я полностью осознаю, что это – благословение Дхармы Кагью
[359].
Я смог отречься от врага – цепляния за эго.
Я смог отречься от различения, свойственного обычным существам.
Я понимаю, что это благословение Дхармы Кагью.
Если приблизиться к Тункуну (Китай), там есть возможность помочь существам
[360].
