Колоннада Сан Пьетро насчитывает 284 колонны, поставленные в четыре ряда, а наверху стоит 140 статуй христианских святых и мучеников всех времён и народов. Ничего подобного не видел даже императорский Рим. Триумф церкви заодно стал и триумфом Бернини. С чувственной силой он буквально и физиологично вдавливает в сознание метафизические идеи. Борромини бы, конечно, не создал ничего подобного. Пьяцца Сан Пьетро имеет мало общего с отвлечённостью греческой Σοφία, Мудрости, она – торжественный гимн латинской Potentia, Могуществу. Воистину имперская площадь. Многих православных собор Святого Петра, как у православных базилику Сан Пьетро принято называть, отталкивал, раздражал и пугал. Зато официозное имперское православие сплошь и рядом на римский образец ориентировалось, что в Казанском соборе, что в Исаакиевском, что в ХХС. В России в XIX веке наплодилось огромное количество соборов, выстроенных по образцу двух столичных, подражающих римскому Сан Пьетро. По большей части все они были взорваны при советской власти и на их месте были построены горсоветы в виде языческих храмов. Советская власть папский католический Рим не жаловала.
Работы над колоннадой и площадью были завершены в 1667 году. Полное окончание всего комплекса Пьяцца Сан Пьетро – пик барокко и пик папского могущества в Новое Время. На тот момент базилика была самым высоким и самым большим зданием в мире. Когда всякие Эйфелевы башни её обскакали, Сан Пьетро оставался самым высоким и большим церковным зданием в мире вплоть до 1989 года, когда в Ямусукро, столице республики Кот-д'Ивуар, Берег Слоновой Кости, была построена базилика Нотр-Дам-де-ла-Пэ, Пресвятой Девы Марии Мира, спроектированная архитектором Пьером Факури, ливанцем по крови, но уроженцем Кот-д'Ивуар. Нотр-Дам-де-ла-Пэ являет миру слегка модернизированную копию Сан Пьетро. Она оттеснила главную католическую церковь на второе место. Это могло бы означать торжество религиозного Африканского континента над погрязшим в неверии Европейским, если бы Факури не спланировал её как-то так заковыристо, что базилика (она получила эту лычку от доброго Ватикана, не обидевшегося на её грандиозность) Нотр-Дам-де-ла-Пэ вмещает в три раза меньше народу, чем базилика Сан Пьетро.
* * *
Колоннада Пьяцца Сан Пьетро была последним этапом в соревновании Бернини и Борромини. Имя Бернини завершило длинный список архитекторов, принимавших участие в строительстве великого ансамбля. Под историей базилики Сан Пьетро была поставлена точка, и эта точка – имя Бернини. Она, как всё у Бернини, оказалась такой жирной и мясистой, что его имя затмило остальных, встав вровень с именем Микеланджело: когда говорят про собор, то вспоминают в первую очередь их, забыв и про Браманте, и про Мадерно. Оба при этом скульпторы. Бернини оправдал прозвище «маленький Микеланджело», данное ему папой Павлом V, первым папой, которому он был представлен. Потом он повидал ещё шестерых. Несмотря на то что Борромини построил гораздо больше, чем Бернини, завершение Пьяцца Сан Пьетро поставило впереди имя именно Бернини: говорят «барокко Бернини и Борромини», и никогда – наоборот. Справедливо ли это? Наверное, да. Борромини тоньше и мудрее, Бернини, безусловно, мощнее.
Александр VII скончался в том же 1667 году, в каком была закончена колоннада Сан Пьетро, Борромини умер на два месяца позже. Бернини, которому по окончании работ на Пьяцца Сан Пьетро стукнуло шестьдесят восемь, после этого успел пожить ещё при трёх папах. Со старческим брюзгливым сожалением он мог повторять, что папы конца сеиченто в подмётки не годились папам его первой половины. Он был прав. С этим был согласен даже Борромини, ждавший своего земного противника на небе. Мирское могущество пап, достигнув своего расцвета, пошло на убыль.
Навона значит Агон, то есть Борьба. На Пьяцца Навона голые речные боги продолжают махать руками и закрывать лицо, выясняя свои отношения со стоящей напротив церковью, но, сколько бы они ни возмущались при виде творения Борромини, на Пьяцца Навона оба соперника слились в своём противостоянии. Сегодня площадь воспринимается как единый прекрасный ансамбль времени пышного цветения барокко и триумфа папства. Страсти, кипевшие вокруг, улеглись. Всех примирило одиноко светящееся окно.
Сокол с Палаццо Фальконьери c Иван Фефелов
Альтана дель Борромини. Смерть
Палаццо Фарнезе и Виа Джулиа. – Палаццо Фальконьери: лапидарность Браманте и соколиные груди Борромини. – Обелиски и римская египтомания. – Макс Эрнст, мизогиния и «Птицы» Хичкока. – Гор, Сет и мужские игры. – Римская элегантность: Альтана, Анук Эме и Сильвана Мангано. – Братья Спада. – Alta moda Капелла Спада. – Барокетто: старость художника. – Шизофрения или депрессия? Вопрос политический. – Палаццо Спада. – О глубокомыслии финтифлюшек. – Идея Темпьетто и связь Борромини с русским духовным возрождением. – Сан Джованни деи Фиорентини. – Крипта. – Рассказ самоубийцы. – «Натюрморт со свечой»
Бернини торжествовал, получив грандиозный заказ на колоннаду базилики Сан Пьетро и вернув себе благоволение высшей власти после смерти Иннокентия X и восшествия на папский престол Александра VII. Борромини снова был отодвинут как архитектор на второе место. Продолжая работать над Сант'Иво и другими крупными стройками, доставшимися ему от предыдущих пап, он всё больше занят частными заказами. Почёта меньше, зато свободнее, да и денег, пожалуй, даже больше. В начале 1650-х годов к нему обращается Орацио Фальконьери, один из первых его частных заказчиков. Он предлагает Борромини возглавить работы по переустройству дворца, только что купленного им у семейства Фарнезе. Так как Фарнезе принадлежали ещё одни хоромы, расположенные неподалёку, на той же улице, то они решили, что два стоящих рядом дворца им ни к чему. Палаццо Фарнезе, самый большой частный дворец в Риме, был наконец-то полностью готов. Его строительство затянулось на целое столетие, и в нём, как в сооружении базилики Сан Пьетро, приняли участие все знаменитые архитекторы Рима. Создать первоначальный проект Палаццо Фарнезе кардинал Алессандро Фарнезе, прозванный Gran Cardinale, один из героев рассказа о Пьяцца ди Сант'Эустакио, поручил в 1514 году Антонио да Сангалло иль Джоване, [giovane, «младшему»]. Для возведения дворца было снесено несколько кварталов и обустроена площадь перед лицевым фасадом, Пьяцца Фарнезе. В 1546 году, когда Антонио да Сангалло умер, работы продолжались под руководством Микеланджело; с 1565 по 1675 год работами руководил Виньола, закончил же строительство Джакомо делла Порта в 1589 году, завершивший часть дворца, обращённую к Виа Джулиа и Тибру.
Виа Джулиа для ренессансного Рима была тем же, что Миллионная для Петербурга, – фешенебельной улицей высшего света. Адрес по Виа Джулиа, будучи признаком избранности, говорил сам за себя. Виа Джулия, Улица Юлия, была проложена папой Юлием II в 1508 году. Это была первая прямая улица Рима и к тому же самая длинная: только начавшая строиться, она играла роль главной, что потом у неё отобрала Виа Корсо, тогда ещё малозаселённая окраина города. Само собою, цены на недвижимость на Виа Джулия были самые высокие, поэтому улица состоит чуть ли не из сплошных дворцов. Привлекало ещё то, что она расположена вблизи Тибра, к которому выходили задние фасады, утопающие в садах. Те дворцы, что стоят на правой стороне и имеют участки у реки, были гораздо дороже. Когда в конце XIX века была проложена набережная Тибра, Лунго Тевере [Lungo Tevere, дословно – «Вдоль Тибра»], это преимущество свелось лишь к виду, так как все дворцы оказались от реки отрезанными и большая часть великолепных садов исчезла. Лицевые фасады зданий на Виа Джулиа тем не менее обращены на улицу, только Палаццо Фарнезе, самый грандиозный дворец с самым большим участком, к улице обращён спиной. Для того чтобы иметь доступ к реке, Фарнезе через Виа Джулия перекинули арку, не желая смешиваться с уличной толпой, когда им захочется на лодочке покататься.
