«Рождество Богоматери» Себастьяно дель Пьомбо, выполненное около 1532 года, хранит все признаки большого стиля Высокого Возрождения, после смерти Рафаэля начавшего угасать. Великая картина, спокойная и мощная, выглядит как скала среди бушующего вокруг маньеризма, в своём начале по-аваградистски нервозного. «Рождество Богоматери» – чудесное бабье лето классики среди сгущающегося декаданса. Себастьяно дель Пьомбо, венецианец по рождению, но большую часть жизни проживший в Риме, великий художник. Сочетая венецианскую красочность с микеланджеловской грандиозностью, он создал свой особый, величественный и утончённый стиль, очень римский по сути. Себастьяно красочен и статуарен в одно и то же время. Созданные им несколько портретов римских красавиц, вылитых римских Юнон в венецианском сверкании, пользовались огромной популярностью. Его монументальные дивы, сплошь безымянные, самые настоящие иконы стиля: в одной из них, находящейся в Берлинской картинной галерее и прозванной «Доротеей» из-за того, что она держит – точнее было бы сказать: «держится за» – корзину с фруктами, атрибут святой Доротеи, многие хотят видеть портрет Франчески Ордеаски. Не столь уж существенно, подлинная ли это Ордеаски или нет, она должна быть именно такой, во вкусе Рафаэлевой Форнарины, отяжелённой своей красотой, так что, когда стан говорит ей «встань», то бёдра говорят «сядь». Августовская полнота бытия Высокого Ренессанса. Свадьба Агостино Киджи была сыграна как раз в августе.
Себастьяно дель Пьомбо. «Доротея»
Уже только в середине 1550-х годов по заказу Лоренцо Леоне Киджи, изрядно повзрослевшего старшего сына Агостино, моднейший художник зрелого маньеризма Франческо Сальвиати в следующем под Рафаэлевыми «Богом Отцом творящим» и «Планетами» ярусе исполнил восемь фресок на сюжет остальных дней творения. С творениями Господа нашего запутаешься, ибо Он очень торопился уложиться в шесть дней, чтобы неделя получилась – отдохнуть тоже надо, поэтому растительность Бог создал в тот же день, когда сказал: «Да соберется вода в одно место и да явится суша!», а создание человека объединил с созданием животных. Сальвиати надо было всё растянуть на восемь сцен, поэтому он ещё добавил «Сотворение Евы», а также «Грехопадение» и «Изгнание из Рая». Ещё ниже Сальвиати написал четыре тондо с изображениями четырёх времён года. Тогда же, в 1552 году, Лоренцо Леоне купил большой бронзовый рельеф «Христос и самаритянская жена», исполненный Лоренцетто для гробницы Франчески Ордеаски по заказу тогда ещё живого Агостино, изящный и слабый, как всё, что Лоренцетто делал. Из-за неожиданной смерти обоих заказчиков рельеф остался в мастерской и перешёл к наследникам Лоренцетто, скончавшегося в 1541 году. Сигизмондо, как мы видим из того, что такая дорогая вещь пролежала невостребованной, даже и не подумал за рельеф заплатить. «Христос и самаритянская жена», память о маме, украсил не её могилу, а главный алтарь капеллы.
Капелла Киджи была готова только к концу XVI века, но её история на этом не закончилась. Римская ветвь Киджи как-то потухла, но из сиенской ветви происходил Фабио Киджи, в 1655 году ставший папой Александром VII. Начинается новый виток в истории семейства, забросавшего Рим своими куличами. Фамильная капелла была и без того хороша, но Александр VII не мог удержаться от того, чтобы сделать её ещё лучше и заказал переделку Бернини, снова вошедшему в полный фавор. То, что мы сейчас видим, – барочная интерпретация Ренессанса. Бернини к Илье и Ионе добавил Даниила со львом и Аввакума с ангелом. Последний во многих русскоязычных путеводителях называется Вакхом с ангелом, что крайне загадочно и вроде как вторит рафаэлевским Венере и Юпитеру с ангелами на головах, но является просто ошибкой при прочтении имени пророка, по-древнееврейски звучащему как Хаваккук, а по-итальянски – как Abacucco, Абакукко. Оба пророка Бернини гораздо лучше качеством, чем творения Лоренцетто, но, судя по всему, Бернини очень себя сдерживал: имя Рафаэля, святое для Рима, обязывало. Он добавил скульптурные рельефы с портретами Агостино и Сигизмондо, абсолютно вымышленные, на пирамидальные гробницы, до того идеально пустые, расцветил всё цветными мраморами и переделал пол, украсив его большим медальоном с очаровательным крылатым скелетом, сжимающим в своих костяшках щит с римским гербом Киджи: куличами и делла-роверовскими дубками. Скелет у Бернини получился какой-то развесёлый, под ним – бандероль с надписью Mors aD CaeLos, «Смерть с небес», причём заглавными буквами MDCL особо выделена дата, 1650 год. Папа Иннокентий X объявил этот год очередным Юбилеем и тогда же призвал Фабио Киджи, служившего папским нунцием (то есть послом) в Кёльне, в Рим. Вскоре после этого Фабио стал государственным секретарём Святого Престола и вторым лицом по значимости в Ватикане. Возвращение в Рим семейства Киджи и отмечает скелет своим радостным полётом. Вскоре после своего ватиканского повышения Фабио Киджи начал прихорашивать капеллу.
Весьма безалаберная писанина, псевдоинтеллектуальный детектив «Ангелы и демоны» Дэна Брауна, чьё главное достоинство заключается в том, что действие происходит в Риме, начинается в Капелла Киджи. Там находят труп кардинала Эбнера с забитым землёй ртом и надписью terra, «земля», на груди. Символика Брауна имеет смысл, так как жест Бога на мозаике Рафаэля, хотя и непонятно какое именно из своих творений в данный момент совершает, так что чаще всего композицию расплывчато называют «Бог Отец творящий», как бы осеняет сверху земной мир, что послужило причиной считать, что на ней изображён Бог Отец, творящий твердь земную. Последнее сомнительно, скорее всего, Бог творит свет, ибо мозаика светла, а изначально «земля была пуста и безвидна; тьма царила повсюду». Капелла стала началом снятого по роману Дэна Брауна одноименного фильма, там главным героем становится не скульптуры и картина, а пол со «Смертью с небес» Бернини, как наиболее соответствующий современному вкусу. Скелет, как киногерой, сейчас привлекает к капелле публики больше, чем Рафаэль с Лоренцетто и Себастьяно дель Пьомбо.
До переделок Капелла Киджи выглядела более просто и стильно: неуемный темперамент Бернини её расцветил и несколько запутал. Несмотря на барочные переделки, капелла даже производит впечатление ансамбля Высокого Возрождения. Мозаики купола и «Рождество Богоматери» исполнены такой силы, что отодвигают Бернини на второй план. Мастерами, непосредственно создававшими Капелла Киджи, были Лоренцетто и Себастьяно: они сочетали в ней рафаэлевскую уравновешенность с микеланджеловской энергией, и сделали это неплохо. Решающим всё же было имя Рафаэля, оно обеспечило Капелла Киджи известность: ещё не будучи готова, она была знаменита на весь Рим. Тридцатилетнему Караваджо, получившему заказ на создание двух картин для капеллы в той же церкви, предстояло выдержать сравнение с мифом Рафаэля. Вольно или невольно он вступал в соревнование с искусством прошлого века, уже воспринимавшимся как классика.
Бернини. Mors aD CaeLos c Bernd Bragelmann / Wikimedia Commons / CC BY-SA 2.5
* * *
