– Мне очень хотелось секса. А религия запрещает секс до свадьбы. Потом я понял, что жажда секса – это не очень хорошая причина для заключения брака.
– Так вы не запрещаете секс без брака? – уточнила я. На тот момент мне было 19, и у меня наконец-то появился первый настоящий бойфренд. Спустя несколько месяцев свиданий – прогулок под луной, оперных театров, походов в клубы и в горы – он был готов к более интимным отношениям, а я все еще сомневалась.
Джордж ответил:
– Я против того, чтобы давать обет, не убедившись, что это именно тот человек, с которым ты хочешь провести всю свою жизнь. Но секс без глубоких взаимоотношений также губителен, как и брак ради секса. Ну а какой выбор сделать сейчас – решать тебе.
– А почему вы женились во второй раз?
– Потому что я нашел свою женщину.
Я никогда не получала от него навязчивого наставления или четкой инструкции, как мне надо жить. Каждый раз, когда мне нужен был совет, он оставлял мне право на собственное мнение и решение, вместе со мной рассуждая о возможных вариантах.
Но самое лучшее, что он дал мне, – это веру в себя. Джордж видел во мне то, что тогда я еще не видела в себе. И в первый же день нашего знакомства он сказал: «Я уже очень долго преподаю и через мои курсы прошло много студентов. Так что поверь сейчас моим словам: «Ты сделаешь грандиозные вещи в своей жизни».
Для девочки, выросшей без папы, с чувством неполноценности, которое постоянно жило в конфликте с верой в собственную уникальность, это было целительным эликсиром. Если доктор Проктор-Смит, выпускник одного из лучших вузов страны и по совместительству священник, так хорошо думал обо мне, то, возможно, я действительно чего-то стою и смогу сделать со своей жизнью что-то значимое?
Джордж стал первым учителем, который никогда меня не принижал, а напротив, возвышал до своего уровня. Который всегда давал личный пример интеллигентности, великодушия и благородства. Джордж мыл ноги своим ученикам во время Пасхи, потому что так делал Иисус для своих учеников.
Но главное, что он мне дал, – это веру в лучшую версию меня. После общения с ним я думала о себе лучше, чем была на самом деле. Возвышеннее, сильнее, умнее. А это и есть главная работа учителя.
Практика № 5. Обрести учителя
Есть ли у вас близкий учитель, с кем вы можете откровенно поговорить и спросить совет?
Если нет, то найдите для себя того, кто будет для вас примером и авторитетом.
P.S. Все последующие годы я буду поддерживать связь с Джорджем и обращаться к нему, когда мне будет нужна поддержка.
3.3 Доктор Стрингер
На втором году учебы в Наварро Линда и Дэвид попросили нас переехать жить в общежитие. Это стало для меня ударом. Во-первых, моральным. До этого у нас были настолько теплые отношения, что я почувствовала, будто моя родная семья выгнала меня из дома. Но знакомые объяснили мне, что они просто очень устали. Во-вторых, это был финансовый удар. Теперь мне нужно было где-то найти денег на жилье и питание. Целый месяц я не знала, вернусь ли я в Техас, пока мама вела переговоры и искала финансовую помощь. Ее поддержали друзья, они поднажали и вывели 3000 долларов из своего бизнеса на годовую оплату жилья в студенческом городке. Два моих Фея. Спасибо вам, Владимир Игоревич и Дмитрий Алексеевич! Но наличными везти такую огромную сумму нам не рекомендовали, поэтому мы положили их на банковский счет, чтобы по приезде я смогла сразу снять деньги и оплатить проживание.
17 августа 1998 года, в день моего рождения, спустя несколько дней после того как я вернулась в Техас, в России случился дефолт. Экономика была в тотальном коллапсе, рынок ценных бумаг в хаосе, банки закрывались по несколько штук в день. Банк, где лежали мои 3000 долларов, заморозил все вклады, чтобы не рухнуть вслед за теми, кто уже ушел в финансовую могилу.
От нашего вуза на второй год в Наварро приехало уже 10 человек, и половина из нас стали жертвами экономического инсульта нашей страны. Наличными у меня с собой было всего 500$, по плану эти деньги я должна была растянуть хотя бы на семестр, пока не заработаю новые.
Моя жизнь, которую мы так тщательно проектировали и на которую по кусочкам собирали финансовую помощь, в один момент рассыпается:
1) Семья переселяет меня в общежитие.
2) Денег на оплату проживания и питание нет.
3) Других ресурсов в США у меня нет. Вы можете спросить, почему я не обратилась к своим калифорнийским семьям? Потому, что их дети тоже пошли учиться в колледжи, и я понимала, что им так же трудно, как и моей маме. Все жили от зарплаты до зарплаты.
4) Нет денег даже на учебники. Учебники для вузов – громадный бизнес в США и громадная статья расходов для студентов.
5) Все это усугубилось тем, что администрация колледжа ужесточила условия, при которых иностранным студентам можно было работать. Было разрешено работать только на территории колледжа, но все вакансии к тому моменту были заняты – предпочтение отдавалось американцам, получившим финансовое пособие на учебу.
Я оказалась в западне.
И вот я иду по коридору, смотрю в пол и думаю: наверное, мне придется вернуться в Россию. Переносить дату билета и уезжать. Навстречу мне идет доктор Стрингер – декан колледжа. Годом раньше я училась у него (хорошо училась) на курсе социологии, и поэтому он тепло ко мне относился.
– Что случилось, Лиза? – спросил он. – Я впервые вижу тебя без улыбки на лице.
– У меня большие проблемы, доктор Стрингер, – ответила я.
– Зайди ко мне в офис, поговорим.
Я зашла, присела, и из моих глаз брызнули слезы.
– Talk to me
[15], – сказал декан, – может быть, я смогу как-то тебе помочь.
Я рассказала о том, с чем столкнулась. Про необходимость жить в общежитии, про дефолт и замороженный счет, про отсутствие работы на кампусе.
– Думаю, доктор Стрингер, что мне надо менять билет, закончила я с очередным всхлипом.
– Да, сложная ситуация. Но нет ничего нерешаемого, – оптимистично настроился доктор Стрингер. – Домой ты не поедешь – это первое. Он поднял трубку и позвонил президенту колледжа, и за несколько минут объяснил ситуацию с банком. Когда он повесил трубку, с улыбкой посмотрел на меня и сказал:
– Первую проблему решили. Вам всем дадут необходимую рассрочку. Можете оплатить обучение, как только банки разморозят ваши счета.
Это было большим облегчением, это означало, что мы могли жить и питаться. Но это не решало всех остальных проблем.
