Я осознавала, что если Джон не поддержит меня, то перспектив в Крестлайне у меня не останется.
– Я тебя услышал, – сказал Джон. – У меня нет сейчас быстрого решения. Ты права, Тереза действительно ценный сотрудник, но и что стиль ее управления нездоровый, ты тоже права. Ты же понимаешь, что это nothing personal?
[42]
– Да, я понимаю, но это мне не помогает.
– Дай мне месяц, потерпи еще чуть-чуть, и я обещаю, что решу этот вопрос, и все для тебя поменяется.
Я задумалась.
– Ты сможешь дать мне месяц? Мы не хотим потерять тебя.
– Да, конечно, спасибо большое, Джон.
Я выходила из офиса с чувством победы. Не победы над Терезой, нет, я не хотела причинять ей вред. Но победы над своими страхами. Я заявила о своих человеческих правах и уважала себя за то, что смогла достойно донести проблему до руководства.
Когда я уже была в дверях, Джон сказал мне вдогонку:
– Ты можешь не общаться с ней, если она ведет себя агрессивно.
– Но как?
– Можешь сказать: «Джон дал мне право прервать разговор, если вы ведете себя неуважительно».
После этого Тереза притихла, но в ее голосе появилось столько стали, что если раньше она была просто нервной женщиной, то теперь зазвучала как робот, планирующий апокалипсис. Я понимала, что она сама страдает от своих эмоций, но я больше не хотела быть буфером между ее нервами и результатами. А пока Джон придумывал новый формат работы для нас, я весь месяц делала внутреннюю работу.
Вот из чего состояла моя личная программа по управлению эмоциями:
№ 1: Список положительного опыта и благодарности
Я составила список всего хорошего, что получила от Терезы. Он оказался внушительным. Я поделюсь только его частью.
1) Именно она приняла меня на работу, именно она поверила в меня и дала мне возможность профессионально развиваться с бешеной скоростью. Ну ладно, вынудила меня. Но именно благодаря ее постоянной неудовлетворенности я так стремительно росла в карьере.
2) Она была высоким профессионалом. Каждый ее проект восхищал меня и обучал чему-то важному. Она была мастером мирового масштаба.
3) Часто она работала даже больше, чем я. Иногда поздними вечерами, перед утренней встречей с большим фондом, мы вместе дорабатывали презентации, порой даже печатали их вместо секретаря, которая уже в это время спала дома. Когда сроки поджимали, мы вместе вкалывали, чтобы не подвести компанию. Она научила меня тому, что если ты – мастер своего дела, для тебя нет черной работы. Ты готова засучить рукава и сделать все, чтобы твоя компания каждый раз демонстрировала мировой уровень.
4) Иногда ее душа оттаивала. Несколько раз на корпоративных мероприятиях после бокала шампанского она расслаблялась и становилась мягкой и даже трогательной. Именно в такие моменты я понимала, что она не железная леди, а раненая душа, которая слишком много боролась в своей жизни, отчего стала тревожной и взрывоопасной. И когда я вспоминала ее в те считаные минуты, когда с нее сходили маска и броня, я чувствовала ее боль так близко, как будто она была моей сестрой. И тогда мне хотелось не защищаться от нее, а поддержать и помочь.
5) Она была очень красивой и всегда хорошо выглядела. Даже вернувшись из командировки после ночного рейса, она появлялась в офисе в прекрасной форме.
6) Тереза отлично завязывала беседу и чувствовала себя уверенно на светских мероприятиях. Я училась у нее этому навыку при каждой возможности.
7) У нее был острейший ум, бизнес-чутье и хватка. Качества, которые восхищают меня в каждом профессионале, а особенно в женщине, которая сделала себя сама, стартовав с нуля.
№ 2: Оправдание поведения
Имея в голове этот список, каждый раз, когда она звонила мне, я вспоминала, что ее отношение ко мне – не результат моей работы, а результат ее сложной судьбы. И тогда мне было легче ее оправдать. «Ведь что-то вынуждает человека стать таким», – объясняла я себе. Ведь люди не рождаются в таком диком стрессе. Возможно, ей одиноко. Возможно, президент компании оказывает на нее слишком сильное давление. Я знала, что у нее не ладилась личная жизнь. Возможно, она страдала и от этого.
№ 3: Личные границы
Я разработала для себя способы взаимодействия с ней во время ее всплесков, которые все еще случались, особенно когда Джон был в командировке. То есть внутри я ее оправдывала, но внешне выставляла границы.
В ответ на крик я говорила: «Тереза, я очень вас уважаю, но я не могу общаться, когда на меня кричат. Давайте продолжим, когда вы сможете говорить спокойно».
№ 4: Перевод внимания
Когда я уже сама входила в стресс, я переводила внимание на что-то положительное. В моем арсенале были музыка, письмо или звонок маме или подруге, чтение книг. Да, в качестве средства борьбы со стрессом на работе я всегда имела под рукой несколько духовно развивающих книг в электронном формате. А так как я всегда работала сверхурочно, в стрессовые моменты могла себе позволить переключиться и почитать 10–20 минут. А еще я начала в обед ходить на йогу или на фитнес.
№ 5: Медитация любви
Каждый вечер, когда я приходила домой, я садилась в полулотос и представляла, как перед мной сидит Тереза. И вместо того чтобы видеть в ней врага, я представляла, что это близкий мне человек, которому плохо. Я открывала свое сердце и представляла, как из него идет луч света, который я направляла в сердце Терезы. И так я сидела около 10 минут до тех пор, пока у меня не оставалось к ней никаких плохих чувств, а только принятие и благодарность за то, что она сделала для меня.
№ 6: Защита молитвой
Мама передала мне семейную молитву. Я читала ее в моменты, когда была вынуждена находиться в одном пространстве с Терезой. Например, на совещании всей компании. Каждый раз эта молитва успокаивала и меня, и, казалось, даже ее.
6.2 Новые стандарты
Спустя месяц Джон сдержал слово и решил мою проблему. Наш отдел разделили на два – Маркетинг и Отношения с инвесторами, и я перешла во второй.
Целый месяц я начинала утро с танца победителя. И уже подраскатала губу, настроилась возглавить новый отдел, но – увы. Среди инвесторов были такие большие шишки (договор конфиденциальности не позволяет мне раскрывать имена, но на вашем слуху точно есть несколько имен), что для такой важной должности нужен был кто-то более опытный.
Директором стал Дэвид, высокий и статный мужчина 45 лет, с 20-летним стажем в альтернативных инвестициях. Меня назначили его замом. Работы меньше не стало, но в качестве компенсации за моральный ущерб в виде бонуса мне дали новых сотрудников – финаналитика, секретаря на двоих с Дэвидом и даже моего собственного интерна. Ну, может, это и лучше, подумала я. Восстановлю силы и затем буду думать, как расти дальше.
