Когда я позже спрошу его, почему он так быстро решился на этот шаг, Антон скажет: «Я понял, что, если я это не сделаю, я тебя потеряю. А у меня не было сомнений в том, что мы должны быть вместе».
– Но как переезжать? Мы же только начали встречаться.
– Ну, ты же хочешь моей ответственности? А как я могу ее взять, если мы не вместе?
Я подумала обо всем этом и решила сделать еще одно предупреждение, вдруг он не учел еще один нюанс.
– Но через полтора месяца мне надо возвращаться в США.
Он сделал паузу, а я внимательно изучала его лицо на предмет сомнений. Но их не было – ни растерянности, ни опасений.
– Тогда будем думать, как нам сделать это вместе.
В этот вечер Антон остался у меня. Под утро он стиснул меня в своих объятиях, прильнул к моему уху и произнес:
– Я люблю тебя.
– Я тоже, – прошептала я. – Я тоже тебя люблю.
На следующее утро он попросил меня собрать вещи, пока он забирал с парковки машину. Когда он вернулся, я не успела все закончить, и он спокойно помог мне собираться. Я почувствовала, что за последние 12 часов в нем что-то поменялось. Я наблюдала за ним и прислушивалась к своим ощущениям. Он был все так же нежен со мной, но теперь во всем его существе появилась уверенность. Он ходил по квартире как хозяин и деликатно, но твердо организовывал процесс сборов. Когда мы закончили, Антон сказал:
– Подожди меня здесь, пока я перенесу все вещи. Это займет минут 20, потому что близко на Арбате не припарковаться и мне надо будет несколько раз прогуляться.
– Давай я тебе помогу.
– Не надо, – сказал он. – Просто посиди и расслабься.
Через 20 минут он забрал последнюю сумку, взял у меня ключи от квартиры, сам запер ее и бросил ключи в почтовый ящик. Потом он взял меня за руку, довел до машины, открыл дверь, посадил в машину и закрыл дверцу за мной.
Я снова почувствовала шифт в отношениях. Это было настолько непривычное ощущение, что я не сразу поняла, что произошло. Только когда я позвонила маме и сказала: «Антон перевез меня к себе», я осознала.
Не я переехала к нему. Не мы съехались. А он пришел, помог мне упаковать вещи и все остальное сделал сам.
Он взял за меня ответственность на деле.
Жалею ли я, что раньше я не вела себя вот так с другими мужчинами? Конечно, нет. Возможно, если бы тогда я вела себя «правильно», мягко констатируя свои ценности и потребности, я бы никогда не встретила Антона. С другой стороны, я бы избежала большого количества отношений, которые причинили мне много боли.
С Антоном я впервые пережила, как мужчина реально поменял отношение ко мне за сутки. Теперь я была под его защитой, и он действительно берег меня, как и обещал.
Итак, правило для женщин, которые хотят серьезных отношений:
Не соглашайтесь на интимную близость и не начинайте жить вместе до тех пор, пока вы не проговорите свои ценности. До тех пор, пока мужчина не примет ваши потребности.
Вы можете ходить на свидания, но не допускайте близости, пока он не увидит в вас потенциальную жену. Это, конечно, не гарантия, что вы останетесь вместе. Но это убережет вас от страданий в случае, если вы сильно влюбились, а у мужчины нет серьезных намерений.
Сначала его ответственность за вас, затем все остальное.
11.4 Прыжок веры
Как вы уже поняли, череды свиданий у меня не состоялось. Купидон сработал профессионально, и knocked us out
[59] обоих с первого выстрела.
Мы с Антоном попали в параллельную реальность. Если раньше я чувствовала влюбленность как «бабочки в животе», то сейчас эти бабочки были везде. «Октава», которую я практиковала много лет, стала моим базовым состоянием. Когда мы были вместе, весь мир был наполнен волшебством. Мы жили в этом всеобъемлющем чувстве душевного родства, любви, нежности и страсти. В нашем God realm
[60], так Антон без шуток называл наше облако.
Когда Антон возвращался с работы, он так и говорил:
– Ну вот я и в God realm.
Мы получили самый большой подарок в своей жизни – своего идеального партнера. Мы не были идеальны сами по себе, но мы оказались идеальны друг для друга. Теперь нам нужно было придумать, как жить вместе дальше. В Москве у Антона был учитель, выдающийся мастер китайской медицины, который 10 лет вкладывал в него, пока он учился в медицинском университете. Теперь Антон был его главным учеником и преемником практики. За два года работы Антон уже заработал себе авторитет: у него был стабильный поток пациентов, которые доверяли ему свою жизнь. Чтобы создать подобные условия в США, на это ушло бы несколько лет, но сначала нужно было получить американскую лицензию.
Разорвать эти связи было сложно, поэтому в одном из разговоров о будущем я предположила:
– Наверное, в США мне придется вернуться одной, а ты прилетишь ко мне на зимние каникулы, а я к тебе прилечу поздней весной и проведу лето с тобой.
На это Антон твердо сказал:
– Нет, так не пойдет, мы будем жить вместе.
Постепенно у нас созрел план: сначала он поедет со мной в США на полгода, а потом мы вернемся в Москву, чтобы он мог возобновить свою практику. Главное, чтобы его учитель согласился его отпустить.
– Тебе трудно было решиться на переезд? – спросила я Антона спустя несколько месяцев.
– Это было самое непростое и одновременно легкое решение для меня, – ответил он. – Непростое – потому что мне пришлось оставить всю свою жизнь, которую я строил 10 лет. Практику, учителей, всех близких. Легкое – потому что знал: это единственно правильный путь.
Последний месяц в Москве мы виделись всего по несколько часов в день, даже на выходных Антон работал. Он удвоил нагрузку по пациентам, чтобы довести всех до результата до нашего отъезда, и параллельно оформлял бумаги, получал визу, пока я организовывала наш переезд в Майами. Это было интенсивное, но радостное время, когда мы предвкушали нашу будущую совместную жизнь. Оставалась только одна маааааленькая проблема. Оставшись без работы, он не мог продолжить нести за меня финансовую ответственность. И пока Антон не запустил новые источники дохода, нам нужно было придумать, что ему делать в этот период.
Я очень боялась ошибиться в своем поведении. Мне нужно было найти баланс: быть для него музой и поддержкой и при этом не взять на себя лидерство в решении финансовых задач. Я очень переживала, что это может разрушить наши только зарождающиеся отношения.
Единственный плюс этой ситуации был в том, что она давал нам возможность очень быстро проверить, будет ли нам так же хорошо в материальном, как в духовном.
