В 1933 году в связи с переводом рабфака в район я перешел на учебу на уфимский рабфак “Востоксталь” на дневное отделение и вынужден был оставить работу в горсовете. На рабфаке “Востоксталь” я был избран членом комитета ВЛКСМ и председателем профбюро и выполнял эти обязанности вплоть до окончания рабфака.
По окончании рабфака я был командирован горкомом ВЛКСМ г. Уфы и ЦК Союза черной металлургии на учебу в Институт внешней торговли в город Ленинград. Во время учебы в институте все годы я был пропагандистом и агитатором. Участвовал в переписи населения; в 1937 году – в качестве счетчика, а в 1939 году – в качестве инструктора переписного отдела. После окончания института в январе 1941 года Центральными кадрами МВТ я был направлен на работу в В/О “Совинторг” в качестве старшего экономиста-финансиста.
В начале войны 1941–1945 годов добровольно пошел защищать Родину; участвовал в формировании 4-й Куйбышевской добровольческой дивизии, а затем по указанию Московского горкома партии вместе с 88 другими коммунистами (в том числе т. Харитонов – работник Хозуправления МВТ) был направлен на усиление партийной прослойки 7-й Бауманской добровольческой дивизии, с которой и выехал на фронт.
На фронте я был назначен политруком учебной роты дившколы младшего комсостава, а после окончания работы дившколы – комиссаром батареи вновь создаваемого отдельного артдивизиона. Но так как материальная часть еще не была получена, Политотдел дивизии направил меня на передовую линию по проверке состояния боевой и политической подготовки передовых частей дивизии. После возвращения с передовой линии и соответствующего доклада Политотделом я был снова направлен в свою часть. В это время, то есть 3 октября 1941 года, немцы начали генеральное наступление в районе Смоленска, Ярцева и Дорогобужа, и я вместе с частями Красной армии с боями отходил на Вязьму, но 5 октября немцы высадили десант в районе Вязьмы и сомкнули кольцо. Отступающие наши части стали с боями пробиваться из этого кольца. 9 октября 1941 года я был ранен в руку, 13 октября – тяжело контужен в голову, а 19 октября ранен в спину и взят в плен недалеко от д. Знаменка.
В плену я встретил своих командиров (товарищей Петровского М., Савлукова А., остальных фамилии не помню). Они помогли мне делать перевязки, и я с ними договорился о побеге из плена.
При переброске из Гомеля в Минск 24–25 октября 1941 года, при помощи вышеуказанных товарищей, я проломал проволочную решетку люка вагона и выпрыгнул из вагона. Начавшаяся стрельба немцев помешала мне встретиться с остальными товарищами, и я пошел в местечко Хотаевичи (Плещеницкого района Минской области) для встречи с ними, так как до этого мы договорились встретиться в этом месте у родителей т. Петровского. В м. Хотаевичи прибыл я 6 ноября 1941 года и сразу же направился к родителям Петровского, но отец Петровского, дав переночевать, рано утром 7 ноября 1941 года выгнал меня и не захотел организовывать встречи с сыном и другими командирами.
От Петровского я направился в лес и там встретился с майором т. Воронянским В. (впоследствии командир партизанской бригады “Мститель”, действующей в Белоруссии), а с ним было еще шесть бойцов
[68].
Ильянское подполье
Николай Киселев начал работать в кузнице Ильи молотобойцем. В окружающих деревнях, как и в Илье, в крестьянских хозяйствах работали под видом родственников и батраков многие бежавшие из плена красноармейцы. Киселев назвался Федором Васильевичем Баландиным (так звали его отчима). Товарищи дали Николаю кличку Федот.
Осмотревшись немного, Киселев начал организовывать пленных и местных крестьян для подпольной работы. Но скоро хозяин кузницы понял, что новый работник интересуется не столько работой, сколько встречами и беседами с разными людьми, и отказал в работе.
Федот перешел на работу к кузнецу Юзику Берману, помогавшему Киселеву в его подпольной работе. В группе было 10–15 человек. Основной задачей подпольщики считали помощь партизанам, которые тогда только начинали организовываться в отряды. В лесах поблизости от Ильи действовал отряд “Мститель”, или как его еще называли, “Дяди Васи”, по имени командира отряда Василия Воронянского. Позже на базе этого отряда сформировалась партизанская бригада “Народные мстители”.
Киселев с товарищами переправляли в партизаны новых людей, передавали оружие, которое крестьяне собрали по лесам еще в начале войны, помогали снабжать партизан продуктами, спрятанными сельчанами от немцев. Кроме того, активно занимались агитацией молодежи, чтобы не ехали работать в Германию, срывали лесозаготовки, сдачу оккупантам хлеба и пр.
Вот как оценивает деятельность ильянских подпольщиков Иван Мироненко, бывший секретарь Вилейского подпольного райкома партии:
Подполье, действующее в Илии, поддерживало постоянную связь с райкомом партии и командованием. Еще в ноябре 1941 года они объединились для совместной борьбы против оккупантов. 27 членов организации строго соблюдали правила конспирации, выполняя задания своего штаба, который возглавляли Киселев Н. Я. и Трофимов А. И. Они успешно вели работу по разложению ильянского гарнизона врага, и 23 полицая перешли к партизанам. Подпольщики добывали для народных мстителей бумагу, медикаменты, продукты. Члену подпольной организации Смирнову А. В. удалось устроиться на работу на немецкий продовольственный склад, и он переправил большое количество муки, сахара, соли
[69].
Активная деятельность Николая Киселева в местечке не прошла незамеченной и для немцев. Его успели предупредить о предстоящем аресте, и, оставив подполье на своего заместителя, также бывшего военнопленного Александра Тимофеева
[70], Киселев в марте 1942-го с группой подпольщиков ушел в партизанский отряд “Дяди Васи” (“Мститель”).
Среди подпольщиков находилось и несколько ильянских евреев. Это оказалось возможным лишь потому, что каждый из них, по различным причинам, смог находиться вне гетто, не скрываясь от немцев.
Файвл Соломянский родился в 1909 году, уроженец Ильи. До войны его семье принадлежали в местечке мельница и лесопильный завод. В 1939-м все это было национализировано советской властью, но Файвл остался работать на мельнице.
С приходом немцев в Илью Соломянский с женой и сыном попали в гетто. Однако вскоре, поскольку в округе не было другой мельницы, его назначают заведовать мукомольней. Таким образом Соломянский получил возможность жить вне гетто и активно помогать подполью. Мельница была очень удобным местом для конспиративной работы: здесь встречались подпольщики с партизанами, хранилось оружие, которое затем передавали в лес. Руководил подпольем непосредственно Киселев.
