Прошло дней 10, они вернулись, бабушка уже стояла на ногах, и два года, до освобождения, она везде была с отрядом “Мститель”. Куда бы они ни шли – наступали, отступали, – она им готовила, убирала, шила. Ее звали Бабушка леса.
Когда освободили Долгиново, она на коне вместе с партизанами въехала в местечко.
Когда она стала партизанкой, ей уже было около 80 лет. Через много лет в Израиле о ней напишут книгу.
Сафонов не только ее спас. Знаю еще одну историю, связанную с одной молодой девушкой. Ей было лет 18–19, когда она убежала из гетто в лес, в партизаны. А там стал к ней приставать один парень, чтобы она спала с ним. Но она убегала от него, и он бил ее.
И однажды Сафонов увидел, что она плачет, узнал причину и постоянно стал держать ее возле себя. И не отпускал ее, помогал. Никто не посмел больше ее обижать.
Евреи, которым он помогал и спасал их, уже в 90-е годы добились присвоения Сафонову звания Праведника Народов Мира. Когда в начале 90-х годов я стал ездить в Беларусь, то нашел его. Он жил в Вилейке со своей женой. Сейчас его уже нет, но мы всегда приезжаем к его жене и семье
[98].
Об отношении к евреям комиссара отряда Ивана Тимчука сохранились воспоминания партизан и некоторые документы. О нем вспоминали как о человеке, хорошо относившемся к евреям.
Партизан И. Норман, рассказывая о приеме его в отряд “Мститель”, вспоминает:
Мы шли по ночам окольными путями. Иногда встречали группы партизан, выходивших на вылазки. Каждый раз мы пытали свое счастье и просились к ним. Всегда получали один и тот же краткий ответ: “Если вы без оружия – разговоры бесполезны”.
В селе Большевик в районе Логойск – Плещеницы мы оставались несколько дней, не имея возможности идти дальше. Случайно через село проходил комиссар бригады “Дяди Васи” Иван Матвеевич Тимчук, очень симпатичный человек. Мы обратились к нему и рассказали обо всем, что пережили. Мы подчеркнули, что бежали из города не только для спасения шкуры. Мы хотели бороться с немцами и отомстить за кровь наших близких – ведь мы единственные остались в живых. Я также рассказал ему, что работал у немцев в типографии и печатал листовки для подполья, которые имели отклик во всей округе.
Наши слова тронули этого дорогого человека – нееврея. Он решил принять нас и направил в третью роту “Дяди Васи”
[99].
Иван Тимчук оставил уникальные воспоминания, посвященные белорусским евреям в годы войны. На 13 страницах машинописного текста, датированного 10 мая 1946 года, он рассказал о героизме евреев-подпольщиков и евреев-партизан, с которыми ему пришлось вместе сражаться. Наиболее ценное в этих записках – имена конкретных людей, описание их героизма в борьбе с фашистами. Не много можно найти подобных воспоминаний о евреях-партизанах и подпольщиках…
Однако не ко всем фактам, приводимым Тимчуком, следует относиться с равным доверием. Например, он неверно указал дату боя в Долгинове. Долгиновский бой проходил в марте 1943-го, а не в 1942 году, и вела его партизанская бригада “Железняк”, в которой в то время Тимчук был комиссаром, а не бригада “Народные мстители”. В Долгинове после акции, проведенной фашистами в мае 1942-го, евреев уже не было. Из 2 тысяч узников гетто удалось скрыться в лесу нескольким десяткам, но к их спасению партизаны не имели отношения. Однако о евреях в партизанском отряде “Мститель” и о семейном еврейском лагере, расположенном рядом с отрядом, Тимчук пишет подробно и, что важно, благожелательно
[100].
В обширном массиве опубликованных партизанских воспоминаний, вышедших после войны и написанных неевреями, редко попадаются страницы, посвященные героизму евреев-партизан. А уж о помощи партизанам евреев из семейных лагерей информации вообще не встретишь. Прочесть об этом можно лишь в одной книге
[101].
Именно поэтому воспоминания Тимчука, комиссара партизанского отряда “Мститель”, так важны.
Разумеется, они не лишены традиционной для воспоминаний советского руководителя тех лет идеализации событий. В первую очередь это относится к стремлению показать дружбу народов в годы оккупации и в особенности постоянную помощь белорусского населения евреям. Несмотря на это, искренность автора в описании конкретных людей и их деятельности, несомненно, характеризует его личное отношение к евреям, что не могло не отразиться на принятии решения руководства именно этого партизанского отряда о выводе евреев через линию фронта.
Из воспоминаний Ивана Тимчука
Массовое партизанское движение развернулось в широких размерах с наступлением весны 1942 года. В это время наш отряд уже насчитывал более 500 человек. Это был один из крупнейших отрядов в северной части Минской области. Мы охватывали около семи районов.
Первые бои были очень крупные, нападение на немецкие гарнизоны. Они относятся к концу апреля 1942 года. В этих боях, при нападении на немецкий гарнизон, освободили всех тех, кто был захвачен немцами в тюрьмы и в гетто. В Долгиновском гетто находилось около 2 тысяч человек еврейского населения. Долгиновский гарнизон составлял в то время примерно около 200 человек немцев.
В мае мы решили напасть на этот немецкий гарнизон. Мы подготовили нападение с помощью еврейского населения. Из этого гетто к нам пришли 28 человек. Они пришли еще раньше, в марте. Они организовали свою отдельную партизанскую группу. Эту группу возглавляли Сегальчик, Фридман Аврам и Фридман Дмитрий. Эти товарищи помогли напасть на Долгиново.
Мы полностью не уничтожили этот гарнизон, но все-таки его смяли и дали возможность людям разойтись. В это время пришло к нам в лес много людей из Долгинова. Особенно много пришло стариков, старушек, детей. Молодых девушек и парней мы собрали в боевые группы, а стариков, старух и детей в сентябре человек по 200–250 переправили за линию фронта.
