собрал нас по лесам и, с Вашего разрешения, перебросил через фронт на Большую землю в количестве 218 человек.
Как уже отмечалось, в письме Пономаренко 1942 года подпольным партийным организациям говорилось о необходимости помощи партизан мирному населению на оккупированных территориях. В письме не было упоминаний о спасении людей какой-либо конкретной национальности. Но военный совет “Мстителя”, стремившийся найти как можно быстрее любую возможность избавления от находившихся рядом с ними в лесах бежавших из гетто евреев – женщин, детей и стариков, увидел в письме партийного руководителя подсказку выхода из непростой ситуации. “Ведь еврейские семьи тоже – мирное население”, – скажет позже комиссар отряда Иван Тимчук, рассказывая об организации перехода под руководством Киселева
[181].
Несомненно, что-то повлияло на Киселева, так как после отчета от 25 декабря 1942 года, в котором он несколько раз говорил о выводе через линию фронта именно евреев, прошло всего несколько недель: и вдруг возникли “мирные советские граждане”!
Возможно, помощники Пономаренко или руководители БШПД, зная отношение их руководителя к евреям (в основном негативное), подсказали Киселеву, что не следует писать в рапорте о национальности спасенных им людей.
Этот урок Киселев усвоил хорошо. В последующих обращениях к секретарю ЦК КП(б)Б Пономаренко, другим военным и партийным руководителям Белоруссии, которым Киселев будет писать до 1946 года по различным вопросам, связанным с его пребыванием в партизанах, он, как и в рапорте, обойдет неподобающее слово “евреи”.
При знакомстве с различными документами Киселева, написанными после января 1943 года, то есть после встречи в Москве с партийными и партизанскими руководителями Белоруссии, видно, как, характеризуя свою деятельность во время войны, все большее значение он придает работе в подполье, созданию партизанского отряда “Победа”, политико-просветительской работе среди партизан и т. п., а вывод евреев через линию фронта обозначается одной строкой, к тому же с формулировкой “мирные советские граждане”.
Этот документ написан рукой Николая Яковлевича, ведь это личный рапорт, адресованный Пономаренко. При встрече с Эйдиновым, заместителем Пономаренко, Киселев передал рапорт ему. Документ был направлен в военный отдел ЦК Компартии Белоруссии и принят этим отделом, что подтверждается стоящим на рапорте штампом штаба воинской части № 00133 с входящим № 121 и датой поступления – 26 января 1943 года
[182].
Благодарственное письмо спасенных
Письмо спасенных находится в том же архивном деле, что и рапорт Киселева:
Мы, мирное, в основном еврейское, население Вилейской области местечек Долгиново, Бусловец и др., а также Минской области, Плещеницкого, Логойского и других районов, а также и самого города Минска, после ряда погромов, устраиваемых фашистскими палачами, лишились своих отцов и матерей, мужей и жен, сестер и братьев, а также и детей, бежали в леса и долгое время полуголодные и нагие искали себе пристанища. Много страданий и мучений перенесли мы, ожидая с каждым днем расправы палачей.
Но в такую трудную минуту Вы подали нам руку. По Вашему указанию партизанский отряд “Мститель” прислал к нам сталинского питомца Киселева Николая Яковлевича во главе с пятеркой партизан, который собрал нас по лесам и, с Вашего разрешения, перебросил через фронт на Большую землю в количестве 218 человек.
Труден и опасен был наш путь и потому, что среди нас есть старики по 74 года и дети от двух лет, в силу чего двигаться быстро, да особенно ночью, мы не могли. Однако, несмотря на это, политрук Киселев вывел нас на Большую землю, не бросая отстающих и слабых.
На всем протяжении, как к нам явился т. Киселев, мы чувствовали и чувствуем сейчас его большую заботу и считаем его своим отцом и просим представить т. Киселева к правительственной награде. Мы же, со своей стороны, отдадим все свои силы, чтобы принести пользу своей Родине.
Направляясь в Башкирскую АССР, мы даем Вам обязательство, что будем работать по-стахановски. А товарищи, которые ушли на передовую, обязались бить врага до последнего дыхания, не щадя своей жизни. Товарищи, которые еще пойдут на фронт, тоже обязуются отомстить врагу за своих родителей, сестер и братьев, а также и детей, которых зверски убили палачи
[183].
Главная мысль письма – благодарность Пономаренко за то, что он прислал партизана Киселева с друзьями для спасения евреев из белорусских местечек от “неминуемой гибели”, и заверения в том, что они будут стараться “отдавать все силы, чтобы принести пользу своей Родине”. Кроме того, авторы письма обращаются с просьбой представить Киселева к правительственной награде.
Именно на эти слова необходимо обратить особое внимание. На первый взгляд эти слова закономерны, так как благодарность спасенных евреев Киселеву – безмерна. Однако текст всего письма, многие выражения, свойственные стилю документов, написанных самим Николаем Яковлевичем, не оставляют сомнений в том, что этот текст составлен им. И это также понятно. Ведь люди, от имени которых написано письмо, не знали в такой степени русский язык. Несомненно, что они были признательны Киселеву за саму идею и помощь в написании письма. Понятно и стремление Киселева, чтобы письмо представили руководству партизанского движения, которое, по мнению Киселева, и организовало переход. Он, хорошо знавший по прежней комсомольской работе официально-бюрократические приемы, существующие в советском и партийном аппарате, понимал, что наличие такого подтверждающего документа от евреев, приложенного к его рапорту, усилит воздействие на руководство.
Однако подобные действия не были продиктованы стремлением Николая Яковлевича сделать карьеру или получить незаслуженную награду. Эти качества не были свойственны Киселеву (что подтверждают письма ему от сослуживцев и друзей по партизанской борьбе). Проблема заключалась в другом.
Как известно, руководство партизанского отряда “Мститель”, отдавая приказ Киселеву о выводе большой группы евреев через линию фронта, пообещало за успешное выполнение приказа представить его к званию Героя Советского Союза. Киселев, человек, привыкший держать слово и отвечать за собственные поступки, был уверен, что руководство “Мстителя” выполнит свое обещание. Но уже после перехода линии фронта, когда он и комиссар группы Рогов встретились в Торопце с начальником БШПД, членом ЦК КП(б)Б Калининым, Киселев понял, что обещание вряд ли будет выполнено, во всяком случае, в данный момент. Кроме того, было обещано награждение других партизан, сопровождавших отряд и обеспечивавших безопасность евреев.
