— Не могу поверить, — раздался шепот моего последнего соседа по забегу слева от меня, — им удалось.
— Почему они стоят там? — спросила я.
— Полагаю, хотят взломать защиту, — выдохнул он.
— Тогда, почему им не сопротивляются наши маги? — поинтересовалась я, пытаясь разглядеть сквозь пелену дождя тех, с кем бежала в первый раз.
— Не могут, — покачал он головой. — Забыл, что ли? — подозрительно зыркнул он на меня. — Чтобы держалась структура, она должна быть стабильна изнутри.
— Испугался просто, — буркнула я, окончательно решив держать язык за зубами.
Боже мой, я словно жаба, которую кинули на дно бочки. Ни выбраться, ни выплыть. Все, что остается это бултыхаться по кругу в надежде найти щель. Женщины, что сейчас в мертвецкой, смогу ли я добраться до них и помочь им? Чем? Мужчины, что сейчас по обе стороны крепостной стены, женщины внутри своих домов, свято верящие, что Резиденция устоит, их дети, мужья, матери и отцы.
Вновь удушливая волна страха и паники стала расползаться в груди. Я вспомнила город, в котором однажды оказалась взаперти вместе с гниющими заживо людьми. Вспомнила собственное бессилие и понимание, что если не я, то больше никто. И боль, которая алым цветком расцветает в груди всякий раз, когда я не могла справиться или когда слишком поздно и ничего нельзя поделать. Всякий раз я молилась своему богу, чтобы он научил ценить их его единственный, бесценный и незаменимый дар. И всякий раз, мои молитвы тонут в веках и крови пролитой во имя чего-то, что уже и не вспомнить.
Сперва, я подумала, что так разволновалась, что прожитые годы наконец-то сказались на моем здоровье. Показалось, что ледяной обруч сомкнулся на сердце, странный холод стал расползаться по телу. Свело мышцы, а я, стиснув зубы, смотрела перед собой, совершенно не понимая, что со мной происходит. Но боль лишь казалась физической. Давненько я не испытывала ничего подобного, потому не смогла хотя бы немного закрыться от нахлынувших ощущений. Никто ведь не умирал рядом, пока я, бездействуя, таращилась вокруг. Время шло, ощущения не спешили исчезать. Лишь усиливались накатывая на меня поочередно огненными и ледяными волнами. Перед глазами потемнело. Все, на чем я могла сосредоточиться, так это на том, чтобы мои ноги не смели подкашиваться. Я должна стоять ровно! Я должна понять, кто нуждается во мне! Я должна понять, кто умирает рядом со мной!
Сосредоточившись на собственном дыхании, я попыталась отстраниться от собственных ощущений. Выходило очень плохо. Не знаю, сколько времени у меня ушло на то, чтобы вернуть себе способность не то, что мыслить здраво, но хотя бы двигаться. Дождь продолжал больно хлестать по моему онемевшему телу, но по крайне мере я могла видеть аланитов вокруг себя. Я могла повернуть голову, чтобы попытаться осмотреться. Очередная вспышка молнии, невольно испугала меня, и я подняла взгляд на небо, чтобы уже в следующее мгновение пораженно уставиться на небосклон. Лишь благодаря частым ярким всполохам я могла получше рассмотреть то, что происходило наверху. Та изумительная сияющая сеть защиты… Ее испещряли темные нити, они точно выжигали ее структуру. Я не видела прежде ничего подобного, хотя это было очень похоже на энергетическую структуру Рейна, когда мы только встретились с ним. Но, ведь тогда его уничтожал яд. И он был живым аланитом. Это же была просто изъятая структура, привязанная к магической защитной сети. Но ее нити точно обугливались и рассеивались. И боль этого давно умершего существа, проникала через каждую клеточку моего тела, сводя с ума от чувства беспомощности и моей безучастности!
— Двуликий, — часто дыша, прошептала я. — Как мне пройти через это?
* * *
— Похоже, Верховный омэн решил ударить всеми доступными ему силами, — докладывал начальник внутренней безопасности Дома Дриэлл.
Мужчина заметно нервничал, несмотря на то, что свой пост он занимал достаточно давно, но прежде он никогда не сталкивался с возможностью того, что защита резиденции может быть разрушена. Идеальный купол, который прошел множество проверок, учебных нападений от лучших магов Алании, был протестирован на всех возможных уровнях сложности и нагрузки. Как следствие, штат подчиненных ему воинов и охраны был значительно сокращен. К чему кормить и содержать ораву солдат, когда ничто и никто не способен проникнуть под купол возведенный его господином? Это было лишней нагрузкой для кармана Главы. Средства, сэкономленные после сокращения, были направлены на исследования, которые в ближайшем будущем должны были принести гораздо больше того, что они вложили и чем пожертвовали.
Да, с началом боевых действий, к ним перебросили минимальное количество воинов и магов для усиления, прибавить к этому личную охрану Императора и все равно выходило недостаточно, учитывая то количество ритаров, что сейчас разрушали купол резиденции.
— Ты запросил помощь у столицы? — так и не сменив тогу, что он надел этим утром, чтобы отпраздновать успех своего дома, Элтрайс стоял у окна, борясь с приступами мигрени и бессильной ярости, которые точно волны бушующего океана, то и дело захлестывали его, лишая самообладания. Его защита была идеальной. Это не было бравадой, он знал это совершенно точно. Но, как, айд побери, как она могла превратиться из идеальной защиты в идеальную ловушку? Как?!
Мужчина вздрогнул, тяжело сглотнул, но нашел в себе силы ответить:
— Император дал четкие указания отправить все силы на границу. Он сказал, что пока он тут, ему ничто не угрожает. Мой запрос был отклонен, — чуть тише закончил Нимар, и не успел даже вздохнуть, как его горло оказалось сжато в стальной хватке его господина. Ему едва удалось подавить собственные инстинкты, чтобы не ударить в ответ. Хватка усиливалась, и все, что он мог видеть сквозь неожиданно выступившие на глазах слезы, это изуродованное гневом лицо своего господина.
— Вы бесполезны, — сквозь зубы процедил он, — зачем мне держать целый Дом аланитов, если вы не справляетесь с элементарными задачами, — хватка усилилась и перед глазами мужчины все поплыло. Из последних сил он старался стоять недвижимо. Он знал, стоит начать сопротивляться, неловко пошевелиться и его уже ничто не спасет. Элтрайс Эль Дриэлл, казалось, его вскормили песчаные львы, иначе, откуда столько звериного в нем? Порой он расслаблен, точно пригревшаяся на солнце дикая кошка, стоит ему почувствовать, как подвластные его воле люди выходят из-под контроля, он пробует их горло на своих клыках. И пока ты покорен, есть шанс, что ты выживешь. Стоит тебе дернуться, как он тотчас разорвет тебя на мелкие кусочки. Нимар хорошо знал своего господина. Он научился выживать.
В этот самый момент раздался стук в дверь, а после, не дожидаясь дозволения войти, в кабинет Главы Дома вошел запыхавшийся молодой стражник из личной охраны.
— Простите, но вы просили немедленно… — с порога начал говорить он, не сразу поняв, что происходит внутри и свидетелем чего он невольно стал.
— Продолжай, — почти ласково приободрил его Дриэлл, убрав руку с горла начальника внутренней безопасности, и как-то хищно оскалившись на молодого война.
