– Скай! – сурово перебил Хан.
– Симпатию… Тебе неприятно будет это слышать, но он по-своему мне дорог. Я люблю его как близкого друга.
– Тогда и веди себя соответственно. Не давай ему ложных надежд.
– Но я…
– Иногда достаточно короткого взгляда или невинного жеста, чтобы подарить надежду тому, кто любит тебя всем сердцем…
И он ушел, оставив меня переваривать услышанное.
Ласт
Амулеты или нет, а это не отменяет необходимости поиска лекарства. Так что мы с Онэром ушли в кабинет врачевателя и принялись за работу. По моим расчетам через несколько часов окончательный вариант зелья будет готов.
Игнис с Ясиной должны к вечеру привести первую группу больных. Так что действие лекарства можно будет испытать уже сегодня ночью. И я молю всех ангелов, чтобы нам повезло…
Мы с Онэром работали как ненормальные. Без перерывов и лишних разговоров. Уже часа четыре. Или пять…
И продолжили в том же духе, если бы не Скай.
– Вы бесспорно великие несокрушимые стихийники, – начала она с порога, – но даже вам нужно что-то есть.
– Мы почти закончили, – отмахнулся Онэр.
– Не ври, – отрезала сестренка. – Пробирки опустить. И марш за стол.
Мы с земляным переглянулись. И, кажется, подумали об одном и том же.
– Иди первый, – сказал он мне. – Потом я схожу.
– Хорошо.
Скай недовольно на нас посмотрела, но промолчала.
Не помню, о чем мы говорили за обедом. Не помню даже, что ел. Все мои мысли занимало лекарство.
Естественно, едва прожевав последний кусок, я поспешил вернуться к работе.
Время летело незаметно. Поэтому когда в комнату бесшумно вошел Игнис и объявил:
«Первая партия черняков готова», я чудом не подпрыгнул от испуга.
– Уже? – удивился Онэр.
– Уже?! Я целый день выбирал подходящих больных на разных стадиях хвори. Потом размещал их в пародии на лечебницу, которую местный олух выстроил на заднем дворе. Перекусил. И последний час ждал от вас какого-то сообщения. Уже почти полночь.
Вот это мы заработались…
– Извини, совсем потеряли счет времени, – покаялся я. – Дай нам еще минутку. И мы будем готовы идти к больным.
Ангел пробурчал что-то о ненормальных магах, свалившихся на его голову, и вышел. А мы с Онэром приступили к сборам.
Хворь странно действует на больных. К третьему дню тело начинает разлагаться, словно пролежавший лишнего перед захоронением труп.
Кстати, никогда не понимал этой странной традиции черняков. Их традиция закапывать своих умерших в землю кажется мне немного дикой. А погосты нагоняют тоску…
Что-то я отвлекся. Итак, что мы тут имеем.
Двое больных на первой стадии. Температура, сильный кашель, зуд по всему телу.
Двое больных на второй стадии. Температура, сильный кашель с кровью, зуд по всему телу, покраснения на коже. Часто бывает еще рвота и онемение конечностей.
И двое больных на третьей стадии. Все вышеперечисленное, кроме покраснений. Они к этому времени синеют и начинают раскрываться. За ночь появляются струпья, гнойники, кожа лопается. И примерно за час-два до смерти ткани начинают разлагаться.
Глядя на этих обреченных людей, хочется найти и собственными руками задушить Терру. Ума не приложу, кем надо быть, что обречь ни в чем не повинных черняков на такие страдания…
Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Онэр меня не торопил. Он, молча, изучал больных. Для него все это все еще было в новинку.
– Начнем? – шепотом спросил Игнис.
Я снова посмотрел на черняков. Хорошо, что здесь только мужчины и женщины. Надежду такой силы в детском взгляде я бы не вынес…
– Начнем…
Наши подопытные не говорили. Только внимательно следили за тем, как мы с Онэром переливаем лекарства по кружкам. На первую стадию – треть. На последнюю – целую до краев.
Молчали они и когда мы помогали им пить. Тишину комнаты нарушал только надсадный кашель и хриплое дыхание больных.
Закончив, мы столпились у входа.
– Теперь только ждать, – пробормотал Онэр, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Идите поспите немного, – велел Игнис. – Я посижу с ними. Потом кто-нибудь меня сменит.
– Хорошо.
– Только ради всего, во что вы верите, не пускайте сюда Скай!
Спорить с ним никто не стал. Я и сам бы не хотел, чтобы сестренка смотрела на все это.
Я спал часа три. Не больше. И те – беспокойно метался на постели, волнуясь из-за больных.
Провалявшись последние полчаса, бездумно разглядывая потолок, я сдался. Оделся и пошел сменить Игниса.
– Плохо выглядишь, – поприветствовал меня ангел.
– Ты не лучше, – огрызнулся я. – Какие новости?
– Те, что на первой стадии, стабильны. Вторая стадия пока под вопросом. Не могу сказать, прогрессирует ли хворь. А вот те, что на третьей не доживут до утра.
– Оптимистично.
– Как уж есть, – он встал и потянулся. – Завтра поиском добровольцев займется Ясина.
– Как скажешь, – не стал я спорить. Ангелу следовало отдохнуть. Хотя я сильно сомневаюсь, что отдых входит в его планы на ближайшие дни.
Игнис бросил на меня долгий взгляд. Вздохнул и вышел вон.
Вскоре я остался один в окружении медленно умирающих черняков…
Все случилось так, как и предсказывал Игнис. Два черняка умерли еще до рассвета. Под пристальными взглядами остальных, я взял у погибших кровь для анализов и ушел.
Мне нужно было собраться с силами перед осмотрами тех четверых, что еще живы…
Хантер
Первым моим порывом было пойти и найти своего озабоченного прародителя. Естественно, не для светской беседы. Кулаки так и чесались наглядно продемонстрировать ему все, что у меня на душе. А по коже бегали языки пламени.
Давно со мной такого не было. Виорн научил меня контролю над эмоциями. Но, кажется, Нестория снова расшатала мои нервы.
Черт, мне безумно хотелось испепелить этого… ангела!
Но я не стал этого делать.
Потому что вопреки всему я его понимал… Я сам был в таком положении пять долгих виорнских лет. С той разницей, что в глубине души я всегда знал – Скай меня любит. И любой ее жест служил подтверждением, а не ложной надеждой.
А он все понимает. Но приказать себе не чувствовать не может.
В итоге я просто ушел. Шлялся по городу до наступления темноты. Гулял, ел, смотрел. Старательно не думал.
