Олег шел первым, за ним, приотстав на пару шагов Галя, Диля замыкала процессию, двигаясь вполоборота, а то и вовсе спиной вперед – готовая отразить нападение с тыла. Сколько развилок уже осталось у них позади? Пятнадцать? Двадцать? А ни конца, ни края коридорам не видно. Как и других отрядов, кстати, – расставшись на входе, больше они с ними не пересекались. Какого же размера должен быть этот проклятый лабиринт?! И кто и как ухитрился запихнуть его в «Ковчег»? И главное: зачем? Впрочем, нет, не главное. Главное – найти Инну. Но как это сделать, если тоннели бесконечны, повороты неисчислимы, а перекрестки как две капли воды похожи один на другой?!
Олег яростно мотнул головой: снова всякая чушь в голову лезет! Отставить нытье! Они справятся, непременно справятся – иначе зачем они здесь?!
– Тихо! – выдохнула внезапно ему в спину Галя. – Кажется, шаги!
Юноша замер, прислушиваясь. Так и есть: какой-то посторонний звук! Не очень, правда, понятно, спереди или сзади…
Рука с дубинкой сама собой начала подниматься в замахе.
– Если это шаги, то принадлежат они слону, – бросила из арьергарда Диля. – Аж пол качается!
– Я не чувствую, – удивленно прошептал Олег, посмотрев под ноги: на его взгляд, пол был совершенно недвижим.
– Да нет, точно же!.. Э, что за фигня?! – голос Измайловой-младшей внезапно оборвался.
Олег резко обернулся: сразу за спиной Гали – там, где сам юноша прошел буквально несколько секунд назад, – коридор перегораживала стальная стена.
– Диля? – растерянно выговорил он.
– Диля? – выронив свое копье, старшая из сестер в ужасе метнулась назад, словно намереваясь пробить невесть откуда взявшуюся преграду лбом. – Диля! – Стена стояла непоколебимо. – Диля!!!
«…иля… ия…» – ответом им было лишь робкое, затухающее эхо.
35
«Ковчег», день пятый, а возможно, уже шестой или даже седьмой, кто знает…
– Все, больше не могу, – просипела Галя, усаживаясь на пол и приваливаясь спиной к стене коридора.
Олег остановился, замер, согнувшись и уперев ладони в колени, облизал пересохшие губы шершавым языком.
– Давай еще три развилки, – предложил он, борясь с соблазном немедленно последовать примеру спутницы.
– Нет, – обессиленно мотнула головой та. – Не Moiy.
– Хотя бы две, – выдохнул юноша, уже понимая, что почти наверняка спорит впустую. В позапрошлый раз он уговорил Галю на десять, в прошлый – на пять, рано или поздно это должно было закончиться. – Ладно, одну…
– Нет, – одними губами проговорила Измайлова. – Все, пришли.
– Хорошо, – кивнул Олег, усаживаясь с ней рядом. – Давай отдохнем. Пятнадцать минут. Или даже полчаса. И пойдем дальше. Нельзя сидеть на месте. Бессмысленно.
– Бессмысленно по Kpyiy ходить, – выдохнула Галя.
– Мы не ходим по кругу! – возмущенно заявил он, хотя уже и не с той убежденностью, что делал это раньше – сколько раз? Три? Четыре? Десять? Сто?
Девушка не ответила.
Два часа назад они перестали помечать маркером пройденные перекрестки. Это не было осознанным решением: просто в какой-то момент Олег понял, что они больше не делают этого. Предложил вернуться назад, к последней метке, и Галя даже согласилась, но отыскать туда дорогу им не удалось.
Свое копье девушка забыла после одного из коротких – тогда еще коротких – привалов. Присев, прислонила к стене, а поднявшись, ушла с пустыми руками. Пропажи хватились не сразу, и на этот раз возвращаться они уже даже не пытались.
А вот дубинка оставалась с Олегом почти до самого конца. Он точно помнил, как вертел ее в руках, в прошлый (или все же в позапрошлый?) раз уговаривая Галю пройти еще немного вперед. Куда и как подевалась «палица», юноша понятия не имел.
Измайлова что-то едва слышно прошептала – Олег разобрал одно лишь слово «Диля», но и так прекрасно знал, о чем думает его спутница.
– Диля уже, наверное, давно наверху в каюте спит, – заявил юноша – тоже уже не второй и не третий раз за последние часы. – Наши метки остались с ее стороны – она наверняка успела вернуться по ним… – О том, что на пути сестре его спутницы могли встретиться препятствия, начиная от перегородивших коридор спятивших стен и заканчивая рыщущим по закоулкам Чужим, напоминать сейчас было, конечно же, неуместно.
– Нет, – мотнула головой Галя. – Она не спит. Наверное, она ждет нас там, у выхода…
– Так идем к ней скорее, – предпринял очередную попытку сдвинуть спутницу с места Олег.
Девушка кивнула, но осталась сидеть.
С минуту они молчали. Как он уже успел заметить, в тишине все прочие мысли быстро вытеснялись одной-единственной: «Пить! Хочу пить!» Олег потерся языком о зубы, силясь выдавить хоть каплю слюны, но не преуспел.
Галя снова что-то пробормотала, и он повернул к ней голову:
– Что?
– Инна, – выговорила Измайлова.
– Что Инна?
– Ты… Ты любишь ее?
Олег вздрогнул.
– Ты уверена, что сейчас лучшее время, чтобы обсудить это? – спросил он надтреснутым голосом.
– А когда еще?
Действительно: когда?
– Потом, когда спасем ее и выберемся сами.
– А если не будет никакого потом?
– Прекрати, – попытался повысить он голос. – Мы выберемся. И Инну вытащим…
– Ты любишь ее, – это уже был не вопрос – утверждение.
– Мы знакомы всего пять дней, – покачал головой Олег.
– Разве имеет значение, пять или пятьсот?
– А разве нет?
– Нет конечно же…
– Ну, не знаю… – пожал он плечами. Отрицать, что Инна ему нравится, было бы глупо. Но говорить об этом с Галей казалось Олегу еще глупее. Уж лучше, наверное, тишина и мысли о жажде! Хотя нет, не лучше… – Что? – Измайлова что-то сказала, но он снова не расслышал, отвлекшись на собственные мысли.
– А она любит не тебя, – повторила девушка.
Вот к такому он оказался не готов: ни к самим этим словам, ни к той боли, что они вызвали. Легче, наверное, было бы пережить удар копьем в сердце. Но Галино копье осталось где-то в недрах лабиринта, а вот слова все еще были при ней. Пока.
Задохнувшись, ответил Олег не сразу.
– А кого? – выговорил он наконец. – Романа?
– Романа? – наморщила лоб Измайлова, словно припоминая, кто бы это мог такой быть. – Ты имеешь в виду Сорокина, что ли? Из ее группы? Нет, конечно, при чем тут он?
– А кого тогда? – спросил юноша, тут же усомнившись, что в самом деле хочет услышать ответ.
– Вербицкого, конечно, – сказала Галя.
