Историю нью-йоркской кроссовочной культуры обычно начинают с появления в 1970-е годы сникерхантеров — охотников за редкими кроссовками (Just For Kicks 2005). Как отмечал в своей статье Боббито Гарсия, для «детей, выросших внутри баскетбольной субкультуры Нью-Йорка», было важно «иметь кроссовки, которых не было больше ни у кого»: «Твой день удался, если парень (который смотрит на твои кроссовки в поезде) спросит: „Эй йоу, где ты такие достал?“» (Bobbito 1991). Желанными редкостями были кроссовки, выпущенные для профессиональных команд и команд колледжей и не поступавшие в открытую продажу. Наибольшей удачей для сникерхантеров считалось найти новые неношенные пары в родной коробке — так называемый дедсток — например, нераспроданные остатки из магазинов, хранившиеся на складе. По словам участников документального фильма «Культ кроссовок» (Just For Kicks), посвященного кроссовочной культуре Нью-Йорка, интерес к ретромоделям был реакцией на моду на кроссовки и возник из желания обособить себя от обывателя в спортивной обуви. Поэтому для сникерхантеров было важно, чтобы их находки отличались от последних предложений рынка. Так в разряд счастливых находок попадали и старые модели кроссовок, которые удавалось найти в неношенном состоянии.
На примере Нью-Йорка видно, как кроссовочная культура может участвовать в формировании специфического субкультурного бренда города. Воспоминания Боббито Гарсии и других энтузиастов местной кроссовочной культуры работают на конструирование образа мегаполиса, где на обувь человека обращают особое внимание. В упомянутом фильме художник Doze Green
[146] отмечает: «Нью-Йорк — мекка обуви, здесь все — про обувь. Все избегают контакта глаза в глаза и в результате смотрят на чужие ноги». В том же ключе на страницах газеты The New York Times рассуждает продавец кроссовок Уди Авшаломов, подчеркивая, что особый вкус к спортивной обуви — «это часть нью-йоркского образа жизни»: «Лос-Анджелес никогда не поймет характерную для Нью-Йорка „кроссовочную игру“»
[147]. Нью-Йорк не настолько следует трендам, как остальная Америка и мир. Это аутентичность, часть истории и наследия нью-йоркской культуры» (Martin 2004).
В сущности, это можно сказать практически о любом большом городе, где костюм и его составные части воспринимаются как средство коммуникации, а жители получают информацию о большей части своих согорожан не посредством общения, а посредством взгляда. Однако в данном случае для нас важно, что особое внимание к обуви, своей и окружающих, постулируется как часть уникальной городской специфики Нью-Йорка в американском культурном ландшафте. Со временем это знание стало частью коллективной мифологии кроссовочной культуры и нашло отражение в большом количестве тематических релизов кроссовок, посвященных Нью-Йорку.
Усилиями тех же энтузиастов образ местной кроссовочной культуры стал прочно ассоциироваться в первую очередь с любовью к баскетболу и соответствующим моделям спортивной обуви, культурой хип-хопа и специфической уличной модой. В противоположность американской кроссовочную культуру Великобритании традиционно связывают с другими субкультурными явлениями: модой футбольных фанатов, клубной и рейв-культурой, любовью к беговым и футбольным моделям. По воспоминаниям Гэри Аспдена, культура коллекционирования в Британии начала формироваться в 1990-е годы, когда из среды энтузиастов, обращавших на спортивную обувь особое внимание, со временем выделились те, кто начал ее собирать (Shorrock 2013).
Между двумя мегаполисами — Нью-Йорком и Лондоном — даже возникло своеобразное субкультурное соревнование. Неслучайно летописец британской кроссовочной культуры журналист Гэри Уорнетт завершает один из своих очерков с характерным названием «Почему Лондон — это кроссовочная столица мира» (Why London is the sneaker capital of the World) эмоциональным пассажем: «Наша пицца может быть безобразной по сравнению с нью-йоркским пирогом, и мы платим за кусок по 4 фунта, в то время как вы стонете из-за 5 долларов, наш сервис может быть значительно более грубым и недружелюбным, а серые небеса оставляют постоянный отпечаток на наших лицах, и зубы наши, возможно, не такие белоснежные. Но мы разбираемся в кроссовках лучше, чем вы» (Warnett 2014). В то же время два города объединяет особенное внимание к тому, во что обуты его жители: «Пока мы в тишине сидим в метро, как типичные британцы, у нас полно времени, чтобы как следует рассмотреть [чужие] ноги» (Ibid.).
Культура особого отношения к винтажным моделям спортивной обуви рано зародилась и в Японии, где любовь к американским товарам была частью многих субкультурных стилей. Местный рынок спортивной обуви обладал своей спецификой: здесь после Второй мировой войны возник собственный крупный бренд Onitsuka Tiger; кроме того, в течение многих лет Япония была производственной базой для западных спортивных брендов, в частности Nike
[148]; все крупные бренды практиковали выпуск специальных коллекций спортивной обуви исключительно для японского рынка. В 1990-е годы, когда в США коллекционирование кроссовок для большинства еще было малопонятной практикой, владельцы американских магазинов спортивной обуви, приобретавших у населения старые модели кроссовок, отмечали, что в большом количестве получают соответствующие запросы от своих японских партнеров, ориентировавшихся на вкусы местных модников (Save those sneaks 1996)
[149]. В коллективной мифологии энтузиастов кроссовок закрепился образ Японии как своего рода пещеры с сокровищами, где гарантированно можно найти редкие вещи. Все это создало образ страны с особым вкусом к спортивной обуви, а местные нишевые магазины кроссовок стали частыми соавторами коллабораций с крупными брендами.
Во многих европейских странах кроссовочная культура начала формироваться как самостоятельное субкультурное явление под влиянием американского или британского импульсов, но и там она часто получала свою специфику. Чрезвычайно интересной темой для отдельного исследования представляется кроссовочная культура стран Юго-Восточной Азии, таких как Малайзия и Индонезия: как отмечают коллекционеры со стажем, в последние годы местные любители кроссовок активно включились в игру и превратились в серьезных конкурентов для собирателей со всего мира. Российскому сообществу коллекционеров и энтузиастов кроссовок посвящена отдельная глава этой книги; это первая попытка подобного описания, предпринятая в академическом исследовании.
