– Что в нем необычного? – спросила Эрика.
– Это тело мужчины лет под шестьдесят, частично мумифицированное.
– И какое отношение мумифицированное тело имеет к нашему расследованию?
– Система определила сходство в способе убийства. Ему лицо расплющили камнем. Не считая чемодана, эта особенность связывает Томаса Хоффмана, Шарлин Селби и теперь еще Дэниела де Соузу. Убийца в хлам разбил им лица, чтобы их нельзя было узнать. Тело, найденное в дренажной канаве, до сих пор не опознано, но нашим коллегам удалось вытащить из канавы несколько камней, испачканных кровью, и снять образцы волос с одежды жертвы. Одна моя давняя знакомая работает патологоанатомом в криминалистической службе Оксфорда. Я могу с ней связаться.
Эрика взяла у Мосс папку, пробежала глазами материалы.
– Возможно, это и есть четвертая жертва, – заключила она. – Да, позвоните ей.
Глава 46
Домой с работы Эрика вернулась поздно, но она по-прежнему не переставала анализировать известные подробности дела, которое расследовала. На улице было темно, сыро и вообще противно, как это зачастую бывает в ноябре. Отпирая входную дверь, она столкнулась со своей соседкой Элисон, крупной неухоженной женщиной с густыми кудрявыми темными волосами. На ней было длинное пальто камуфляжной расцветки, на поводке она держала огромного серого датского дога.
– О, милочка, то-то мне показалось, что я слышала, как вы приехали, – произнесла она с мягким валлийским акцентом.
– Я только что вернулась… – начала Эрика, вставляя ключ в замочную скважину.
– Из Словении?
– Из Словакии.
– А, ну да. А это не одно и то же?
– Нет. Словения – другая страна…
Эрика открыла дверь, но Элисон продолжала:
– Мне всегда хотелось попутешествовать, но Дейзи стареет, и я не вижу смысла тратить время на оформление ветеринарного паспорта. – Датский дог посмотрел на Эрику грустными глазами и со вздохом улегся на коврик.
– Понятно. Что ж, приятного веч… – стала прощаться Эрика, собираясь войти в дверь.
– Эрика, что-то давненько я не видела вашего парня. Того, что похож на Идриса Эльбу. Ах, какой красавчик!
Эрика пыталась придумать объяснение, которое не выдало бы лишней информации. К тому же она не знала, как теперь дела у Питерсона: они не общались несколько недель.
– Он… м-м-м… болен. Сейчас на больничном.
– Ой, какой ужас. А что с ним? Мой покойный муж страдал мочекаменной болезнью. Говорю вам, камни в почках кого хочешь с ног свалят. Уж как он мучился, когда ходил по маленькому. Прямо писал камнями. Бедняга. Один такой большой вылез, что даже унитаз треснул.
– Нет, у него не мочекаменная болезнь…
– Это хорошо. А сама вы как? Я вижу, кисть повредили. Как это случилось? В теннис играете?
– Нет. Гипс скоро снимут. – В их разговоре вышла крошечная заминка, и Эрика попыталась зайти в квартиру, но Элисон снова ее задержала:
– Пока вы были в отъезде, у нас тут возникла одна проблема. Фионе, домовладелице, нужно было попасть к вам в квартиру, чтобы прочистить трубы. А ключа у нас не было. Вы знакомы с Фионой?
– Нет.
– Мордастая корова. А сейчас похудела, вообще в страшилище превратилась. Представляете, ей с помощью гипноза внушили, что у нее бандажирован желудок.
– В самом деле?
– Да. На уровне подсознания она получила установку, что у нее сократился объем желудка, хотя сама она прекрасно знает, что никакого бандажа у нее нет. И она потеряла шесть стоунов
[35]. Я и сама подумываю о том, чтобы сделать себе гипнотический бандаж желудка. Две недели сижу на «Райвите»
[36] и хоть бы фунт сбросила.
– Элисон, мне нужно идти, – осадила ее Эрика.
– Ой, конечно, конечно. – Элисон растерянно заморгала, удивленная резким тоном Эрики. – Мне и самой пора, а то опоздаю на свое занятие по танцам на пилоне. – Эрика перевела взгляд с Элисон, стоявшей перед ней в зимнем пальто, на датского дога, лежавшего на полу. – Я посещаю такие занятия, на которые разрешено приходить с домашними питомцами. Для меня это – возможность выйти из дома. А то ведь мне не с кем ее оставить. Я одна в целом свете… – Улыбка, не сходившая с губ Элисон на протяжении всего разговора, на мгновение погасла. – Пока, Эрика. До свидания. – И она пошла прочь. Дейзи вприпрыжку побежала за хозяйкой.
Эрика зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. Потирая лицо, она двинулась в гостиную. На журнальном столике по-прежнему стояли две стопки, что она достала утром. Казалось, несколько дней миновало с тех пор, как к ней заходил Марш. Она вспомнила последние минуты их встречи и поморщилась, а потом подумала о том, что Элисон не постеснялась признать. Что она одна в целом свете. От этой мысли Эрике стало неуютно. Она задумалась о себе, радуясь тому, что вернулась на службу. Работа была ее страстью, без которой она не могла жить, но внутренний голосок спрашивал: что она будет делать через десять лет, когда ее отправят на пенсию?
Она сняла пальто, налила себе выпить. Потом села на диван, достала телефон, собираясь позвонить Питерсону. Она долго смотрела на его номер, а затем положила телефон, открыла компьютер и продолжила изучать материалы дела.
Глава 47
На следующее утро будильник Эрики зазвонил в самом начале восьмого. Вскоре она вышла на парковку. Еще не рассвело, лужи в выбоинах покрывала ледяная корочка. Мосс ждала ее у своего автомобиля. Эрика поспешила к ней, села в машину, млея от наслаждения: в салоне было тепло.
– Терпеть не могу раннее утро в это время года, – призналась она. Они выкатили на пустынную темную улицу. – Как будто еще ночь. – Она почесала руку там, где кончалась гипсовая повязка.
– Когда снимут?
– Да сегодня должны были, но я отменила прием. Черт, так чешется!
– Обычно вязальной спицей под гипс подлезают, чтобы почесать.
– Я похожа на женщину, у которой дома есть вязальные спицы? – спросила Эрика.
– Тебе обязательно нужно к доктору.
– Я перезаписалась. Один день погоды не сделает.
Мосс пожала плечами:
– Здоровье – прежде всего.
Эрика взглянула на нее и заговорила о другом:
– Откуда ты знаешь этого патологоанатома? Как ее зовут?
– Пэтти Камински. Мы встречались одно время. Я тогда проходила подготовку для службы в полиции, она училась в медицинском, – объяснила Мосс.
