Все главные действующие лица уверенно двигались навстречу лавине денег. В том сезоне «Буллз» вышла в лидеры лиги по продажам лицензионных товаров со своей символикой, и в ближайшем будущем команду никто оттуда не сдвинет. «Чтобы у вас сложилось верное представление, – вспоминал много лет проработавший вице-президентом «Буллз» Стив Шанвальд, – я скажу, что около 40 % продаж всех лицензионных товаров NBA приходились на «Буллз». Если бы только могли все эти деньги купить Джерри Краузе немного любви или хотя бы дать ему короткую передышку от все увеличивавшихся разочарований Джордана.
Конфликт
Как Джордан и ожидал, первые недели его четвертого сезона в NBA оказались беспокойными. В матче – открытии сезона «Пистонс» помыкала «Буллз» как хотела, и не важно, что игра проходила в Чикаго. Коллинз отрядил Картрайта на позицию центрового, Брэда Селлерса и Гранта поставил форвардами, а в партнеры Джордану по задней линии определил Сэма Винсента, перебравшегося в «Чикаго» из «Сиэтла». Увидев вопиющие слабости своей команды, Джордан вновь, казалось, решил взять всю игру на себя и резво устремился к званию самого результативного снайпера лиги – и лидера по нахальству среди игроков. Во время ноябрьской игры против «Юты» он украл мяч и сделал данк через защитника Джона Стоктона, чем вызвал негодование владельца «Джаз» Ларри Миллера, сидевшего неподалеку от площадки: Миллер бросил Джордану, что тому следует задирать соперников своих габаритов. Несколько мгновений спустя Джордан вновь пошел на кольцо и на сей раз сделал данк через центрового «Юты» Мела Тарпина ростом в 211 см, после чего подбежал к Миллеру, спускавшемуся к площадке, и спросил у него: «Этот достаточно большой?»
Команда тем временем шла по сезону ни шатко ни валко. Критики Джордана в прессе уже давно указывали на то, что Ларри Берд и Мэджик Джонсон делают свои команды сильнее, тогда как Джордан зачастую играет сам за себя. Ассистент тренера Фил Джексон высказал аналогичную точку зрения, сказав как-то, что Джордану нужно стараться делать своих партнеров сильнее. Джексон отметил, что ему самому еще много лет назад это активно внушал Рэд Хольцман, его тренер в «Никс». Коллинз счел, что Джексон сделал справедливое замечание и дал своему ассистенту указание пойти и немедленно проинформировать об этом Джордана. Джексон отправился на эту безрассудную миссию, уже готовясь услышать недовольный ответ от звезды. Однако он был удивлен, увидев, что Джордан терпеливо и внимательно его выслушал и даже, кажется, оценил его честность, независимо от того, как сильно Майкла раздражало публичное обсуждение этого вопроса. Сам Джордан вспоминал, что как только ассистент тренера ушел, он закатил глаза.
Джордан начинал становиться лидером команды, хотя это лидерство было далеко не белым и пушистым. По большей части оно заключалось в давлении, которое он оказывал на своих партнеров, требуя от них либо показывать высокий уровень игры, либо уходить из команды. Теперь же, впрочем, он готовился войти в сезон, за успешное завершение которого сильно опасался, поскольку считал, что Краузе совершил ужасный обмен, пригласив в клуб Картрайта, и тем самым ослабил команду, сделав задачу Джордана лишь еще сложнее.
«В начале года было полно разочарований, их было трудно принять, – вспоминал Джордан. – Дела шли неважно, и это меня раздражало. У меня, как и у всех остальных, были очень высокие ожидания, но тогда нам было необходимо пройти через переходный период».
Тренеры, однако, разглядели ценность Картрайта, не только как защитника, но и как лидера команды. Джексон начал называть Картрайта Тич
[34], и это прозвище приклеилось к центровому. Партнеры и соперники по площадке знали характерную привычку Картрайта играть локтями: он высоко поднимал их, делая подборы или заграждая сопернику путь к кольцу.
«Майкл совсем не знал Билла Картрайта как человека, – вспоминал Краузе. – Майкл заставил Билла доказать свою состоятельность. Майкл со всеми так поступал. Это было очень в его стиле. Я знал, кем был Билл. Билл нормально ужился бы с Майклом. Я сказал Биллу: «Это случится. Он будет подкалывать тебя. Майкл тебя с ума сведет». Билл ответил: «Да ничего он со мной не сделает».
На поверку их взаимоотношения оказались непростыми. Бывший партнер обоих Джон Пакссон вспоминал: «Майкл требовал только полной выкладки. Он не ждал, что ты промахнешься, бросая с открытой позиции. Если Майкл уходил от заслона, делал пару шагов к корзине, а затем быстро бросал мяч Биллу Картрайту и тот не мог удержать мяч, Майкл больше не повторял таких розыгрышей. Примерно такое происходило на первых порах. Если ты делаешь что-то, а один из твоих партнеров не реагирует на твои действия, в следующий раз ты дважды подумаешь, прежде чем повторять то же самое. Это естественно. С Майклом всегда ощущалось, что он ищет пути к достижению совершенства. Часть его натуры ждала того же самого от окружающих».
Если Джордан не выдавал блестящую игру каждый вечер, «Буллз» было трудно одерживать победы, так что его желание получать больше отдачи от своих партнеров вполне обосновано. Все хотели этого. «Мне кажется, что я очень наблюдателен в плане игры, – рассказывал он о своем подходе к делу. – Если все складывалось хорошо, мне не приходилось забивать слишком много. Я мог держаться в тени и задействовать в игре остальных».
При таком императиве его партнеры смогли бы вносить свой вклад. Пакссон говорил по этому поводу: «Майкл бросал вызовы парням, и некоторые не могли ответить на эти вызовы своей игрой. Брэд Селлерс, к примеру. Ему было трудно соответствовать ожиданиям Майкла. У Майкла была склонность оценивать некоторых ребят и говорить: «Ты способен на такое. Почему не умеешь? Я вижу твои физические возможности. Почему ты не умеешь так?»
С Пакссоном как партнером у Джордана установилась крепкая связь, хотя защитник из Нотр-Дам не впечатлял физической мощью или атлетизмом. Джордан часто называл атлетизм вторым по важности аспектом для игрока после отваги. Он говорил, что ждет от партнеров бесстрашия в решающие моменты матчей. Второй немаловажный момент заключался в том, что Пакссону для игры не нужен был мяч, что устраняло один повод для потенциального конфликта между ними. «Уверен, что он много раз смотрел на меня с мыслью: «Ты не способен сделать такое на паркете», – объяснял Пакссон. – Но в моих баскетбольных взаимоотношениях с Майклом у меня было одно преимущество. Когда мы были студентами, то месяц провели вместе за границей, будучи в сборной США. Я совершил победный бросок в игре с Югославией, и, судя по всему, это отложилось в его памяти – Майкл помнил этот факт обо мне как об игроке. Он умел доверять мне. В то же время я не припоминаю, чтобы Майкл оказывал какое-то давление на Скотти Пиппена или Хораса в начале их карьеры. Он знал, что многим ребятам только предстоит дорасти до уровня лиги. Со мной Майкл был всегда более чем справедлив. По отношению ко мне он всегда был позитивен и никогда не говорил обо мне ничего плохого в прессе. Это много значило для меня. Когда главный игрок команды говорит что-то критическое в твой адрес, ты можешь сникнуть. Он так не поступал. Поначалу я думал, что он порой слишком отстранен и сдержан в отношении других игроков. Уверен, ему казалось, что он идет по очень тонкому льду. «Стоит ли мне быть критичным по отношению к ним? Или лучше расслабиться и дать этим парням делать свое дело?» Мне казалось, что чем активнее он выражал свое мнение, чем более ярким лидером становился, тем лучше играла команда. Нам приходилось учиться тому, как играть с Майклом, точно так же, как Майклу приходилось учиться играть с нами».
