Джордан редко проявлял немощность или слабость, но теперь в домашней обстановке он искал утешение.
Той осенью начали циркулировать слухи о том, что Джордан с благословения Райнсдорфа начал появляться в тренировочном комплексе «Уайт Сокс» в «Комиски парк», чтобы там втайне ото всех отрабатывать отбивания. В типичной своей манере Джордан приходил на тренировки пять дней в неделю и пытался разобраться в премудростях игры, в которую не играл более десяти лет, и игроки «Уайт Сокс» Фрэнк Томас, Майк Хафф, Дэн Паскуа и Хулио Франко помогали ему в этом. Он запланировал возвращение к игре, которую его отец искренне любил и о которой продолжал говорить, даже когда Джордан стал королем баскетбола.
«Майкл, играющий в бейсбол на профессиональном уровне, – такой была мечта его отца на самом деле, – отмечал несколько месяцев спустя Фил Джексон. – Его отец сам хотел быть профессионалом, но играл лишь как полупрофи. Думаю, что, когда отца не стало, Майкл решил воплотить в жизнь его мечту. Когда я узнал о тренировках Майкла, то первой моей мыслью было: «Боже мой, этот парень хочет играть в бейсбол в Главной лиге?» Но потом я осознал, что баскетболисты постоянно фантазируют о том, что могли бы играть в бейсбол».
«Сокс»
Джордан рассказал о своих планах колумнисту Chicago Tribune Бобу Грину, вместе с которым работал над книгой Hang Time. Как-то раз они вместе проезжали мимо «Комиски парка», и Джордан намекнул, что, возможно, скоро будет работать в этом месте. Поездка сама по себе стала откровением для колумниста, потому что он впервые воочию смог наблюдать за маниакальным поведением людей, которых они встречали по всему городу, – взрослые мужчины останавливали машины прямо посреди дороги и выпрыгивали при виде Джордана или стучали в окно его Corvette’а, чтобы протянуть ему кусок бумажки для автографа. Грин был поражен, увидев, что Джордан научился более-менее мириться с этими порой очень тревожными вмешательствами в свою жизнь, как с чем-то совершенно обыденным. Неудивительно, что так много времени он проводил в номерах отелей, запирая двери на два замка, подумал колумнист.
Но теперь звезда уже завела привычку отдавать почти каждое мгновение своей личной жизни на алтарь вечно голодного бога – своего публичного существования. Он совершил поездку в Калифорнию, где катался на велосипеде вдоль пляжей в компании своего друга. Там они наткнулись на баскетбольный матч любителей, проходивший в одном из парков. Джордан захотел присоединиться, и, когда его друг подошел к игравшим, они решили, что их разыгрывают, пока не увидели Его Воздушество во плоти, стоящего неподалеку. Он включился в игру и смог вернуть себе частичку утраченной любви к игре. Но прошло удивительно мало времени, а вокруг площадки уже собралась огромная толпа зевак, и ему пришлось спешно ретироваться, пока все не приняло безумный оборот. Джордан сказал Грину, что подумывает над тем, чтобы включить этот эпизод в новый рекламный ролик, и колумнист не мог понять, шутит он или говорит всерьез.
Грин не распространял новости о бейсбольной карьере Майкла, но другие люди из круга Джордана уже начали размышлять над этой идеей. Сонни Ваккаро, теперь работавший на одного из конкурентов Nike, вспоминал, как Джордан позвонил ему, чтобы сообщить о своем решении: «Он сказал: «Вот чем я думаю заняться», и его слова убедили меня. Он сказал, что твердо намерен это сделать. Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь предлагал ему подобное. Он сказал: «Я попробую поиграть в бейсбол». Он всегда думал, что в нем живет бейсболист. Он сказал, что так будет справляться с горем… И ему было легко на это пойти, потому что он предвкушал этот вызов и готовился получить от него удовольствие».
Ваккаро был поражен тем, что решение Джордана уйти в бейсбол вот так просто ставило точку в его проблемах с NBA в связи с азартными играми. «Майклу непросто было пойти на этот шаг, но он осознал, что принял несколько неудачных решений, извинился перед причастными людьми и двинулся дальше, – сказал позже Дэвид Фальк, подкинув тем самым любителям теорий заговоров еще один лакомый кусочек. – Потребовалась громадная смелость, чтобы уйти из игры так, как это сделал он. Потребовалась большая отвага, чтобы пойти играть в бейсбол с риском провалиться после того, как уже достиг невероятного успеха в другом деле. Но Майкл не знает страха». В январе Джордан позвонил Бобу Грину, чтобы тот официально сообщил о его решении через прессу. Он продолжал в течение нескольких недель тренироваться в «Комиски», планируя весной провести сбор вместе с «Уайт Сокс» в Сарасоте, Флорида. Джордан сказал Грину, что это не какая-нибудь «безумная бейсбольная фантазия». Все будет по-серьезному. Как всегда, найдется множество сомневающихся в нем, но те, кто ставил против него, только мотивировали его сильнее. Многие задавались вопросом: епитимья это или паломничество? Или и то, и другое?
В Сарасоту он прибыл за несколько дней до своего 31-го дня рождения, прибыл в компании Грина, работавшего над очередной книгой. Первый день получился многозначительным. Игроки «Уайт Сокс», облаченные в футболки и шорты, готовились к тренировке, а Джордан сидел у своего шкафчика в раздевалке в полном игровом обмундировании под 45-м номером и походил на юнца, с нетерпением ожидающего начала матчей Младшей лиги бейсбола.
«Вдруг я вновь ощутил себя ребенком», – сказал он чуть раньше, предвкушая новый вызов. Единственным отличием был его легендарный подход к делу, который побудит тренера бэттеров «Уайт Сокс» Уолта Хриньяка описать Джордана словами «трудолюбивый мерзавец». А когда ты говорил ему что-нибудь, он слушал и внимал, дивился Хриньяк.
Не то что бы какая-то из этих черт его характера облегчила ему задачу превращения в классного бейсболиста. Он не играл в организованный, командный бейсбол с тех пор, как ушел из бейсбольной команды старшей школы Лэйни в марте 1981 г. Но стремясь научиться искусству питчера серьезной лиги, Джордан каждый день очень рано приходил на тренировки и уходил с них только поздним вечером. Так продолжалось всю весну. Однако бессмысленность этих занятий стала очевидной почти с самого начала.
Многое из этого было связано с размерами его легенды. Тысячи болельщиков съехались в Саратосу в ожидании его громкого дебюта. Сотрудникам команды пришлось возводить барьеры вокруг стадиона имени Эда Смита, чтобы сдержать толпы людей. Весенние тренировки всегда проходили в полусонном режиме, теперь же кругом сновали охранники и работники пиар-отдела, а игроков каждый день приходилось эскортировать в командный автобус и из него. Пресса тоже была представлена большим числом журналистов.
Толпы людей толклись у забора из сетки рабицы в ожидании автографов звезды, и Джордан прилежно старался удовлетворить просителей, что стало еще одной проблемой для него, так как подобное поведение резко контрастировало с привычками его партнеров по команде. Игроки годами отказывались давать автографы, соблюдая договоренности своего профсоюза, что долгое время вызывало отвращение у Райнсдорфа. А тут Джордан любезничал с толпами охотников за автографами и проводил пресс-конференции, чем рисковал сильно отдалиться от своих партнеров, некоторые из которых с самого начала отнеслись к нему прохладно.
