Внезапно тренировка закончилась, и на дороге появился Corvette Джордана. Болельщики неистово аплодировали и радостно кричали, пока он заводил мотор и срывался с места. Следующим выехал Пиппен на своем Range Rover, он задержался, чтобы сверкнуть широченной белозубой улыбкой, проглядывавшей сквозь затемненные окна машины. Несколько мгновений спустя Питер Векси с канала NBC вел прямой репортаж с места событий, а на заднем плане были видны толпившиеся болельщики. Он сказал аудитории своего канала, что Джордан принял решение вернуться, что в воскресенье он сыграет с «Индианой», и, возможно даже, возвратит свой изъятый из обращения 23-й номер. Волна всеобщего возбуждения прокатилась по городу. Чикаго, сострил один радиожурналист, пребывал в состоянии «Джор-газма».
Звезда всех звезд нарушила молчание пресс-релизом их двух слов, опубликованным через Дэвида Фалька. Он гласил: «Я вернулся».
В то воскресенье Джордан нарушил правила NBA и вылетел в Индианаполис на частном самолете. Приземлившись, он какое-то время в одиночестве просидел в самолете, стоявшем на взлетной полосе. Он готовился сыграть в своем первом матче NBA со времени кончины своего отца и хотел прокрутить в сознании некоторые очень личные моменты из прошлого. Затем он двинулся в центр города в армаде лимузинов, перевозивших отряд его охранников из 20 человек. Они понадобятся ему для того, чтобы утихомирить толпы болельщиков, собравшихся вокруг «Маркет-сквер-арены», где сотрудники службы безопасности уже возвели дополнительные баррикады.
Ожидая начала матча, тренер «Пэйсерс» Ларри Браун оценил атмосферу и пошутил, сказав, что «Элвис и Beatles, по всей видимости, вернулись».
В начале первого часа пополудни он вышел из гостевой раздевалки вместе со своими партнерами и предстал перед толпой, собравшейся на арене. Он жевал жвачку и поглядывал вокруг, сурово нахмурив брови, готовился возобновить карьеру, прерванную 18-месячным «уходом на пенсию».
Наконец прелюдия, едва не сведшая миллионы болельщиков с ума, была окончена, и теперь баскетбольная общественность могла отпраздновать возвращение своего фараона. На месте присутствовали все первосвященники от баскетбола. «NBC выкатила всю тяжелую артиллерию на эту игру», – вспоминал Мэтт Гукас, специально для этой игры согласившийся исполнить роль сокомментатора и аналитика. – Они даже вызвали Боба Костаса, чтобы он провел предматчевое шоу».
Если бы Джордан захотел организовать собственный супербоул, думается, что это не стало бы большой проблемой. Окруженные со всех сторон камерами игроки «Буллз» прокладывали себе путь к площадке, открывая очередную главу в саге Air Jordan, но что-то в этой картине было не так. Майкл был облачен в майку с 45-м номером, который носил в низшей лиге бейсбола и старшей школе, а не со всем знакомым 23-м, сделавшим его таким знаменитым. Он решил не возвращать изъятый из обращения 23-й, потому что под ним он последний раз играл для еще живого отца, как объяснил он позже. Champion, производитель спортивной экипировки, у которого была лицензия NBA на выпуск игровых маек, незамедлительно добавил еще одну рабочую смену на своих фабриках, начав производить более 200 тыс. маек с 45-м номером для дальнейшей продажи по всему миру.
Толпе фанатов, кажется, было все равно, что в ту полуденную игру против «Индианы» он выглядел несколько одеревеневшим и немного выцветшим. Он реализовал лишь семь из 28 своих бросков, но интенсивность его игры в защите помогла «Буллз» перевести матч с лидировавшими в дивизионе «Пэйсерс» в овертайм, в котором они и уступили. После игры он нарушил свое молчание, чтобы объяснить творившуюся в предыдущие десять дней кутерьму вокруг его возвращения.
«Я человек, – сказал он. – Я не ожидал такого. Меня это немного смутило».
Его возвращение откладывалось в связи с тем, что он желал получить заверения в том, что «Буллз» сохранит в составе Пиппена и Армстронга, но Райнсдорф отказался дать ему такие гарантии. Джордан также сказал, что ему потребовалось время, чтобы оценить свои собственные мотивы и убедиться в том, что его любовь к игре была искренней и неподдельной. В этом, говорил он, крылась причина его возвращения в игру, а не в финансовых амбициях. Он отмечал, что лига наложила мораторий на пересмотр условий контрактов, так как работала над новым коллективным соглашением с Ассоциацией игроков NBA, а посему он был вынужден возвращаться на оклад в 3,9 млн долларов, который имел в 1993-м, уходя из баскетбола. (Хотя «Буллз» могла этого не делать, она все же выплатила ему всю зарплату за сезон 1993/1994 г. и полный оклад за сезон 1994/1995 г., хотя Джордан отыграл только часть матчей.) Его возвращение, говорил он, целиком и полностью было вызвано любовью к баскетболу.
«Я хотел вернуть в игру некоторые позитивные моменты, – говорил он о своем возвращении, выражая недовольство некоторыми высокооплачиваемыми молодыми игроками NBA. – В последнее время тут было много негатива, молодые парни не брали на себя ответственность, как должны были, если учитывать их любовь к игре. Думаю, что эту игру следует любить, а не пользоваться ею с выгодой для себя… Будьте положительными людьми, ведите себя как джентльмены, как профессионалы».
Из Индианаполиса Турне возвращения Майкла Джордана перенеслось в «Бостон Гарден», где три ночи спустя он набрал 27 очков, реализовав девять попыток из 17 с игры. На сей раз «Буллз» удалось победить. Далее он подарил своим поклонникам победный бросок в последнюю секунду игры с «Атлантой» и устроил большое шоу на «Мэдисон-сквер-гарден».
Тренер «Никс» Пэт Райли забеспокоился, увидев, что Джордан уже входит в свой былой ритм в игре с «Хокс». Райли, одна из самых мудрых и многоопытных фигур профессионального баскетбола, чуял, когда в его сторону надвигался торнадо. Джордан и Фальк тоже это почувствовали. Джордану были нужны три игры, чтобы разогреться перед встречей с жесткой командой Райли, в составе которой играл 195-сантиметровый Джон Старкс, успешно защищавшийся против него в прошлом. Возвращение Избранного в Готэм привлекло крупнейшую аудиторию на матче регулярного сезона в истории кабельной сети TNT, освещавшей матчи NBA, а сам город пребывал в невероятном возбуждении, предвкушая битву. «Буллз на Бродвее» гласила огромная яркая вывеска, висевшая около «Гарден». Все разговоры людей сводились к одному – к «истории». Ничто не было способно разжечь огонь в глазах Джордана так, как игра на главной площадке Нью-Йорка – так было еще со времен его дебютного сезона в лиге. «Гарден» был местом, где он делал одно громкое заявление за другим, самое значимое из которых случилось в 1986-м, когда он вернулся после травмы стопы и поставил рекорд по количеству очков, набранных на арене соперником «Никс» – 50.
Тем вечером он испытывал похожие чувства, его аура явственно ощущалась в атмосфере матча.
«Я приехал сюда забивать», – сказал он после игры, словно ему надо было перед кем-то объясняться. Все и так это увидели в те первые минуты матча в Нью-Йорке. В первой же четверти его джампшоты начали залетать в цель, поскольку Старкс держался от него чуть поодаль, чтобы не давать ему совершать проходы. Это позволило Джордану «поймать свой ритм», как он любил это называть, это беспрерывное течение игры, которое он искал во всем, чем бы ни занимался, от бэттинга в бейсболе до гольфа, баскетбола и настольного тенниса в компании Лэйси Бэнкса. Далее он ухватил «Никс» за горло, и даже Спайк Ли и другие знаменитости, болевшие за хозяев с лучших мест у самой боковой, втайне восторгались его игрой. К концу третьей четверти в его активе было 49 очков, но он не остановился на этом и побил свой рекорд на «Гарден». В процессе он совершил еще один из своих легендарных подвигов: «два пятицентовика», так прозвали эту игру, в которой он сделал 55 очков.
