«Я знал, что в клубе есть проблемы, – вспоминал Дэвид Олдридж. – Вот почему я подумал, что одним из первых шагов Майкла будет разговор с Поллином. Я полагал, что он скажет Эйбу: «Послушайте, мы тут наломали дров. Вот, как мы поступим. Вы – владелец. Мы это понимаем. Мы не будем делать ничего такого, чего не захотите вы. Я приношу свои извинения, если мои люди грубо обошлись с вашими людьми, если они вели себя снисходительно по отношению к ним. Такое больше не повторится». У него не было возможности устроить такую встречу».
New York Times опубликовала историю Вайза о проблемах Джордана, спрогнозировав его скорое увольнение. Тай Лью вспоминал, что его удивил тон статьи. «Как можно было его так громить? – спрашивал Лью. – К вам тут вернулся 40-летний дядя, который по-прежнему набирает в среднем по 20 очков за игру и все так же с большим процентом реализует броски. Я к тому, что, на мой взгляд, он был великолепен. Да, прежнего Майкла уже было не вернуть, это все знали, но его воля к победе, его страсть к игре были теми же».
Брент Бэрри вспоминал, что, прочитав статью, пришел в ярость от слов некоторых игроков и их отношения к делу, которое они выражали в публикации. «Впрочем, знаете что? – вопрошал Бэрри. – Не он должен нести этот крест. Когда игрок такого масштаба тратит время на то, чтобы поговорить, научить, показать, что ты должен делать, чтобы по максимуму раскрыть свой потенциал, ты должен слушать и внимать. Потому что, давайте будем честны, это твоя работа. Если бы Майкл никогда не тратил на это свое время, тогда был бы другой разговор».
«Я думал, что они смогут сработаться, – говорил Олдридж о Джордане и Поллине, – что они найдут какой-то способ сотрудничать. Так и было до какого-то момента, но не после. Очевидно, что много людей демонстрировали свои обиды и претензии к нему в этой статье Times. Она стала своего рода предупредительным выстрелом в духе «Все гораздо серьезнее, чем вы думаете, ребята».
Статья, на первый взгляд, выглядела такой надуманной, что ни Джордан, ни Дэвид Фальк, казалось, не могли поверить в ее правдивость – роковая ошибка. «Мне думается, что он мог бы выбраться из всей этой истории невредимым, если бы выказал больше почтения Эйбу Поллину, – говорил о Джордане Олдридж. – Полагаю, что эта нехватка уважения и стала началом конца. Статья вышла в New York Times. Как только она была опубликована, стало понятно, что сейчас что-то произойдет, ведь ты же не станешь публиковать что-либо в New York Times, если не собираешься действовать, правда? Поэтому, хотя я и не смог получить независимого подтверждения, но решил, что информацию, очевидно, слил кто-то, у кого был конкретный план. Я считаю, что кем бы ни был человек, устроивший публикацию этой истории в прессе, он был очень умен, ведь большинство местных СМИ симпатизировали Майклу и не стали бы открывать огонь по нему».
Ветеран спортивной журналистики Вайз, много лет писавший о баскетболе, никогда не был в числе поклонников той версии Джордана, что предстала перед ним в «Вашингтоне». Его поразило, каким потерянным в собственном мире выглядел Джордан, он был словно Элвис, утративший связь с реальностью. Джордан и его компаньоны из ближнего круга были в «Вашингтоне» живой иллюстрацией высокомерия, говорил Вайз в 2012-м, вспоминая прошлое.
У Джонни Баха была иная точка зрения. Да, Джордан мог казаться отстраненным, отчужденным, когда пытался играть, но в то же время Бах видел, как сильно Джордан жаждет ублажить Поллина, он был готов поступиться своей репутацией, чтобы только помочь команде, хотя и знал, что шансов начать побеждать нет. Второй год подряд команда закончила с отрицательным результатом (37–45) и не попала в плей-офф. Последний вечер Джордана в форме «Вашингтона» получился очень милым: эмоциональные болельщики «Уизардс» искупали его в любви и благодарности. Сезон – да и весь этот этап карьеры в целом – стал громадным разочарованием для Джордана, но в последний вечер он широко улыбался и, казалось, искренне наслаждался вниманием болельщиков.
Несмотря на публикацию Times, Джордан ехал на встречу с Поллином по окончании сезона, всерьез рассчитывая, что его вознаградят за усилия и все, что он сделал для команды. В конце концов франшиза пребывала в плачевном финансовом положении, когда он только приехал в столицу. Джордан и его команда менеджеров избавились от нескольких катастрофически невыгодных контрактов игроков и подправили финансовую ситуацию, дав «Уизардс» возможность приобретать молодых игроков. Два года он отыграл на минимальном окладе, который переводил на благотворительность. А в процессе команда собирала аншлаг за аншлагом на каждой его игре – беспрецедентные цифры посещаемости помогли франшизе подчистить свои потери и заработать около 30–40 млн долларов.
Месседж Поллина в тот день был кратким и жестким. Он предложил Джордану выходное пособие в несколько миллионов долларов, по разным оценкам. Джордан оставил деньги нетронутыми и быстро ушел со встречи.
Эйб Поллин, человек, который никогда никого не увольнял, уволил Майкла Джордана. Многие люди в профессиональном баскетболе были шокированы таким поворотом событий. Джордана многие считали национальным достоянием, важнейшей фигурой в баскетболе, человеком, принесшим миллиардные прибыли NBA.
«Это было дико, – сказал Пэт Уильямс, четыре десятилетия занимавший руководящую должность в NBA и знавший их обоих. – Внезапно в клубе образовались два противоборствующих лагеря. Организация разрывалась, двигаясь в двух разных направлениях. Это подкосило Майкла».
«Все кончилось очень плохо, – вспоминал Джонни Бах. – Внезапно он покинул клуб. Все его парни, мы все, потеряли работу. Я тоже не понял этого решения, что бы там ни говорилось людьми. Майкл такой человек, он держит свое слово. Если ты дал ему слово, то лучше тебе сдержать обещание. У них была договоренность. Такие вещи нельзя было закрепить на бумаге».
Игроки команды тоже были ошарашены новостями. «Такое трудно принять, – говорил Тай Лью. – То есть к тебе приходит человек, играет за тебя, компенсирует все деньги, которые ты потерял за последние пять лет, двумя годами выступлений… Он все компенсирует за два года, а ты благодаришь его вот так? Грустный был день».
Даже Вашингтон, город грязных игр и подковерной борьбы, казалось, был шокирован таким поворотом событий. «Теперь, – объяснял Олдридж, – в Вашингтоне активно спорят об этом: специально ли Эйб использовал Майкла до тех пор, пока это было возможно, а потом просто убрал его с дороги? Полагаю, что многие люди так считали. Думаю, многие в это верили. Ни для кого не было секретом, чего ожидал Майкл. Никаких сюрпризов. Он думал, что вернется на работу директором. Он ни от кого не скрывал этого на протяжении всего того времени, что играл. Не было такого, что он просто вдруг решил поступить так и где-нибудь за три недели до окончания карьеры сообщил всем об этом».
Олдридж сказал, что склонялся к мнению, что Поллин никогда и не планировал соблюдать достигнутое с Джорданом соглашение и возвращать его в структуру клуба. «Я склоняюсь к тому, – говорил он, – что Эйб вовсе не собирался продавать команду Майклу, он ни за что не отдал бы ему больше 50 % акций. Я никогда не верил, что это произойдет».
