Я проскользнула через комнату, как привидение, но, добравшись до двери, снова заколебалась. А вдруг дурацкие истории Раду правдивы? Нынешняя ночь вполне подходит для явления призраков. Только на этот раз привидением буду я, бродя невидимой.
Я прижалась ухом к стене рядом с дверью и стала слушать, стараясь оставаться холодной и неподвижной, как мрамор. Приглушенные голоса переговаривались слишком тихо, и я ничего не могла разобрать. Трудно было даже сказать, то ли это разговаривают двое мужчин, то ли тут присутствует и женщина. Я прижалась к стене с такой силой, что у меня даже лицо заболело, но так и не смогла расслышать, о чем шепчутся эти ночные бродяги. Это походило на монотонное песнопение.
Я отступила от стены в полнейшем недоумении. С чего бы вдруг кому-то могло понадобиться в глухой ночи распевать какие-то неприятные гимны? Какая в этом логика? Может, этот глухой стук сопутствует всего лишь какому-то тайному роману? Мало мне, что ли, было того случая с Дачианой и Иляной? Я развернулась, уже совсем было собравшись вернуться в постель, но притормозила.
Шепот сделался громче, он то вздымался, как волна, то ниспадал обратно почти до тишины. Нет, это не было романтическим свиданием в башне. Рвения в исполнении таинственной песни постепенно поубавилось, и теперь я могла разобрать каждое слово, хоть они и говорили по-румынски:
– Кость… Кровь… Где-то здесь… мертвый… смерть… крылья тьмы… Сердце… войти… лес одному… он отметит следы… Тогда выследи…
Снова глухой удар. Пение оборвалось, как будто гильотина отсекла языки, посмевшие произносить такие кощунственные слова в эту священную зимнюю ночь. Я не желала верить в суеверия Раду, но, возможно, в чем-то эта ночь действительно была особой.
Свет замерцал в щели под дверью, скользнул по полу и коснулся носков моих домашних туфель. Я застыла, не смея шевельнуться. Потом я тихо втянула воздух, глядя, как свет удаляется прочь по коридору, сопровождаемый звуками, какие можно услышать, когда волокут что-нибудь тяжелое. Как минимум две пары сапог размеренно протопали вниз по лестнице, сопровождаемые глухим стуком их украденного груза. Любопытство заполонило мой рассудок, и мне стало трудно рассуждать логично. Если я не последую за ними как можно скорее, то потеряю их в лабиринте коридоров замка.
Идти за ними в одиночку казалось неважной идеей, но что еще мне оставалось? Я не могла убедить себя, что не произошло ничего нехорошего. А бежать к Томасу и будить его не было времени. Кроме того, на его этаже жили еще и другие студенты. Я даже представить не могла масштабов скандала, который разразится, если я вытащу его из кровати посреди ночи. Мы точно оба лишимся места в академии. А слухи о тайном романе непременно достигнут тех людей в Лондоне, которые увеличивают свое влияние за счет сплетен и пользуются ими, как разменной монетой. Ах, если бы Анастасия уже вернулась! Она избавила бы меня от этой дилеммы.
Я прикусила губу. Я не думала, что наш убийца присутствует среди этих ночных воров – зачем бы ему красть какой-то труп? Он наслаждается убийствами, а не похищением покойников. Колебания продолжали играть с рациональной частью моего сознания. Эта самая рациональная часть твердила, что мне следует разбудить директора, и пускай он уже сам разбирается с этими ворами. Я представила себе, как он презрительно скривит губы, когда я перескажу ему все, что услышала. Представила его ухмылку, достаточно острую, чтобы рассечь кожу и пустить кровь. Это решило вопрос.
Я метнулась через комнату и схватила плащ и скальпель. Руки мои дрожали так, что я чуть не выронила свое оружие. По крайней мере, так я могу хоть сколько-то обороняться. Если я побегу к Молдовеану, он разозлится из-за ночного вторжения и сочтет меня лгуньей. Я могу в результате закончить, как одна из тех костей, которые он разгрызает. Лучше уж я попытаю счастья с этими похитителями трупов и их зловещими песнопениями.
Я выскочила в коридор и помчалась вниз по лестнице, успела заметить последнее движение, прежде чем они спустились на нижние этажи, и остановилась, тяжело дыша.
Судя по всему, мы направляемся в подземелье с украденным трупом.
Глава двадцать восьмая
Похитители трупов
Коридоры
Coridoare
Замок Бран
14 декабря 1888 года
Лица воров были скрыты под черными капюшонами, пока они шли по темным коридорам от башни на нижний уровень. Мой собственный плащ был угольно-черным – он навевал воспоминания о туманных ночах и темных переулках – и отлично подходил для того, чтобы красться по неосвещенным местам. Как хорошо, что я оставила ярко-красную пелерину в Лондоне! Я крепко сжимала в руке скальпель, готовая в любой момент начать размахивать им, как мечом, как это сегодня делал Андрей.
Воры двигались размеренной поступью людей, которые много раз проделывали это в прошлом. Они приостанавливались и прислушивались, прежде чем проскользнуть в следующий коридор. Они шли бесшумно, если не считать шороха, с которым они волокли тело. Вскоре я поняла, что мы направляемся к моргу, расположенному в подвале. Я прижалась к стене; рассудок мой вновь заполонили сомнения. Может, эти предполагаемые воры – всего лишь слуги, переносящие тело из одного морга в другой по распоряжению кого-то из профессоров?
В конце концов, кто-то ведь должен перемещать трупы с места на место. Я никогда не видела, чтобы их носили в дневное время. Но вот их песнопение… Да, это как-то странновато. Но это еще не доказательство вины. На самом деле теперь, стоя тут и размышляя, я вовсе уже не была уверена, что они действительно пели какой-то гимн. Возможно, они просто напевали что-то, чтобы отвлечься от выполняемой работы. Если они так же пугливы, как Иляна, им вряд ли нравится находиться рядом с трупом. Большинству людей это не нравится.
Я пнула потертый ковер, износившийся от бесчисленных шагов множества ног, ступавших здесь за последние сотни лет. Мне просто не верилось, что я вылезла из постели ради такой чепухи. Подумать только, парочка похитителей трупов! Избавлюсь я когда-нибудь от своих романтических склонностей или нет?
Не всякий, кто топает и стукает в ночи, – неведомое чудовище. Я явно переслушала здесь баек о вампирах и волколаках. А все мое треклятое воображение! Где-то в глубине души мне хотелось, чтобы эти странные и страшные истории оказались правдой. Хотя я неохотно признавалась в этом даже себе, но в идее бессмертных существ было что-то ужасно притягательное. Возможно, это чудовище внутри меня тянулось к себе подобным – особенно к тем, кого можно встретить лишь в легендах.
Старательно волоча завернутый тюк, два силуэта завернули за угол и скрылись из вида. Вполне можно предположить, что сейчас они разместят этот образец в нижнем морге и вскорости снова пойдут наверх по этой бесконечной лестнице. Я заметила в другом конце коридора огромный папоротник. Может, мне просто улечься под ним и поспать до утра?
Послышался звук закрывающейся двери. Я обогнула угол и устроилась в нише, скрытой за массивным гобеленом. Наверняка долго ждать не придется. Я присела на корточки и прикрыла ночную рубашку краем плаща, чтобы светлая ткань не привлекла нежелательного внимания. Слугам вовсе незачем знать о моих ночных эскападах. Я протерла скальпель краем плаща и вспомнила одну из моих любимых цитат из Шекспира: «Орудья мрака говорят нам правду».
