– Где твои бинты?
Он взялся за нос.
– Потерял в водяной комнате.
Я оторвала полосу от сорочки и протянула истекающему кровью герою. Пускай затыкает нос – ну, или задушит ею нашего преследователя, пока я буду его отвлекать.
– Скорее, Крессуэлл. Нам надо уходить…
Фигура снова возникла из ниоткуда – шагнула к нам из-за Древа Смерти, и в позе неизвестного явственно читалось обещание насилия.
– Бегите, – с акцентом произнес он сквозь стиснутые зубы и схватился за бок. Дыхание его было тяжелым, голос – сдавленным. – Быстро.
Страх разжал свою хватку, и я снова начала мыслить логично. Я подалась вперед, стараясь разглядеть то лицо, которому должен был принадлежать этот голос.
– Князь Николае? Вы… вы что… кто вас так?
Князь сбросил капюшон с лица. Оно было усеяно темными пятнами, щеки запали.
– Если вы не поспешите, она…
Он рухнул наземь, тяжело дыша. Князь не притворялся раненым – он был при смерти. Я присела, положила его голову себе на колени. Глаза его были стеклянными, взгляд – расфокусированным. Я готова была поклясться чем угодно, что ему дали мышьяк. Его нужно было немедленно вывести из этих туннелей и доставить к врачу.
– Томас, возьми его за…
И тут как будто ночной кошмар получил дозволение возникнуть в этом мире: из наполненной кровью ванны восстала фигура. Я захлопала глазами, едва осознавая абсурдность упавшей наземь смятой соломинки для питья, таким кошмарным было представшее нашим глазам зрелище. Кровь – темная почти до черноты – целиком покрывала тело и лицо человека. С волос в ванную срывались красные капли; тонкие пальцы были все в крови. Я еле дышала. Томас вскинул руку, как будто этим он мог помешать монстру увидеть нас с Николае.
Чудовище открыло глаза; белки резко выделялись на красном фоне. Я перестала что-либо соображать. Отсюда я не могла сказать, кто это, но это определенно была женщина. В конечном итоге мы оказались правы, но Иляна ли это? Или все-таки Дачиана?
Кровавый кошмар отряхнул ногу и картинно вышел из ванны. Кровь выплеснулась наружу и расплескалась по валяющимся вокруг костям.
Эта женщина, кем бы она ни была, была облачена в платье из тончайшей ткани. Его пропитанный красным подол тянулся за ней, словно промокшее свадебное проклятие, когда она шагнула к нам. Когда она склонилась над грудой костей, я подумала, что пора бежать. Мне страшно хотелось схватить Томаса, кинуться прочь из этой крипты и никогда не оборачиваться. Но выхода не было, и мы все равно не могли бросить князя. Оживший кошмар выпрямился и навел на нас маленький дамский револьвер.
Она подплыла к нам, эта кровавая графиня, и сверкнула зубами в устрашающей улыбке.
– Экстраординар! Я так рада, что вы оба сделали это. Я опасалась, что вы не явитесь вовремя. Или что приведете дядю или этого противного гвардейца.
Я уставилась на стоящую перед нами девушку, не веря своим глазам. Этого не могло быть, но все же… голос определенно тот самый. Венгерский акцент немного отличается от румынского.
– Анастасия? Но как?.. Не может быть! – сказала я, не в силах принять правду. – Ты же умерла! Мы видели тебя в той комнате… те летучие мыши… – Я тряхнула головой. – Перси осмотрел твое тело. Мы провели вскрытие!
– Ты уверена? Я думала, ты поймешь, приетена меа
[19]. – Анастасия снова улыбнулась. Ее зубы слишком красиво блестели на фоне крови. – Когда ты упомянула тот ставень в селе, я чуть в обморок не упала. Мне пришлось туда бежать и устраивать разгром, прежде чем мы ночью придем для осмотра. Нерви меи! Я так перенервничала!
У меня в голове не укладывалось, что все это происходит на самом деле. Я заставила свой рассудок отринуть панику, грозившую сбить меня с ног. Нужно, чтобы Анастасия продолжала говорить. Возможно, тогда мы успеем придумать, как выбраться из этой ситуации.
– Почему ты оставила меня в живых?
– Я размышляла, не убить ли тебя в ту ночь, но подумала, что тогда он, – она кивком указала на Томаса, – может уехать раньше, чем я буду готова нанести удар. А теперь давай, моя подруга. Я знаю, что ты умнее всех этих парней. Расскажи мне, как я это сделала. Ну же! – Она повела дулом в сторону Томаса. – И ни слова, красавчик! Это невежливо – перебивать леди.
Тошнота подкатывала к горлу, но я заставила свой разум работать. Анастасия желала получить свою порцию восхвалений за блестяще проведенную игру. Эта жажда признания могла стать ее погибелью. Я с трудом сглотнула, не обращая внимания на револьвер, глядящий мне в грудь. Все мелкие странности внезапно встали на свои места.
– Та пропавшая девушка. – Я закрыла глаза. Ну конечно же! Теперь все ясно. Это было блестяще – в ужасном смысле слова. – Ты использовала ее труп, выдала его за свой. Поместила ее в туннели одновременно со своим исчезновением. Ты знала, что лицо будет искалечено до неузнаваемости. Волосами и телосложением она достаточно похожа на тебя. Чертами лица тоже. Я даже подумала, что она похожа на тебя, когда увидела то объявление. Сходство было достаточным, чтобы ввести в заблуждение студентов и профессоров. – Я умолкла на миг, полностью осознав весь ужас замысла. – Даже твой дядя, один из лучших криминалистов мира, поверил, что это ты.
– Экселент! – Анастасия ухмыльнулась. Теперь ее зубы были в пятнах крови. Это было чудовищно. Дико. Коварство в ее глазах заставило меня содрогнуться. – Наши сердца – любопытная вещь. Они так сентиментальны, их так легко обмануть! Потяни за нужные ниточки или перережь их – и готово! Любовь удушает разум даже у лучших из нас.
Мне не хотелось обсуждать сердечные проблемы с женщиной, купающейся в крови невинных жертв. Я заметила, что Томас чуть-чуть сдвинулся в сторону, и попыталась снова отвлечь Анастасию.
– Но как тебе удалось так быстро вытянуть кровь у Вильгельма?
– С помощью украденных инструментов гробовщика. Потом я выбросила труп из окна. – Она шагнула к Томасу и застыла, рассматривая его, как кошка – прыгающую вокруг раненную птицу. Отчего-то она склонила голову в жесте уважения. – Тебе понравилось, алтета
[20]? Или я должна говорить – князь Дракула?
Томас перестал перемещаться и лениво усмехнулся. Но я заметила, как напряжено его тело, и знала, что он отнюдь не расслабленный, скучающий член дома Дракулы.
– Это очень мило с твоей стороны, но совершенно необязательно склоняться передо мной. Хотя я понимаю стремление сделать это. Я царственен и произвожу сильное впечатление. Однако же мой подлинный титул – не князь Дракула.
Я не могла поверить, что его позерство сработает. Анастасия сглотнула и невольно посмотрела на руки Томаса, поправлявшего изорванную рубашку. Он почти убедил меня, что на нем королевские одеяния, а не мокрая, грязная одежда, в которой его проволокло через преисподнюю, и что перед ним следует склониться.
