– Ты серьезно? Мы практически жители Нью-Йорка, – засмеялась Джоселин.
Переднюю площадку лечебницы обрамлял черный кованый забор. Здание находилось на достаточно большом расстоянии от него и, казалось, было немного наклонено вперед – то ли из-за близости грозовых туч, то ли из-за плохого фундамента. Слева к территории подступали здания Нью-Гемпширского университета, но возле кампуса было всего несколько студентов, спрятавших головы под зонтиками. Джоселин повернулась к забору, нажала на заржавевшую ручку и, поморщившись от скрипа, вошла в ворота.
– Да уж, никаких предрассудков.
– Ну и кто теперь зануда? Давай-ка пройдем внутрь. Я промокла до нитки. – Мэдж поспешила за подругой, одной рукой отчаянно придерживая журнал над золотистыми волосами, а другой волоча свою единственную сумку. – Чего ты ждешь? Я уже хочу познакомиться с медперсоналом. И с врачами! И со своим будущим мужем!
Джоселин закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку: Мэдж права, это важный день для них обеих. Она торопливо прошла по мощеной дорожке. Ее взгляд устремился вверх, и ей показалось, что в окне наверху мелькнул чей-то силуэт. Он сразу исчез, но когда Джоселин заходила в лечебницу, ее не покидало ощущение, что за ней наблюдают.
Глава № 2
Главный врач Кроуфорд периодически поглядывал на Джоселин, просматривая ее документы.
Девушка ерзала на стуле. Разве решение еще не принято? Она считала, что ее утвердили в должности. Зачем бы еще она проделала столь утомительную дорогу от Иллинойса к побережью? Поездка в холодном автобусе по ухабам была мало похожа на приятное путешествие.
«Не переживай, – успокаивала она себя. – Смотри вперед!»
Кабинет главврача был удивительно загроможден как для кабинета доктора. Она полагала, что мужчины такого типа держат все вокруг себя в чистоте и порядке, как военные. Но из ящиков стола и из шкафчика в полном беспорядке торчали бумаги. У Джоселин при виде этого задергался глаз. Она была по природе аккуратным человеком, и эта черта характера, по словам куратора в университете, делала ее идеальным кандидатом для работы медсестрой. Здесь было особенно важно не упускать детали, при этом работа была нелегкой и неблагодарной: длинные смены, огромное давление и стресс.
«Если повар поздно перевернет бургер – мясо подгорит, ничего не поделаешь, – говорил ее преподаватель. – Если допустишь ошибку ты – пациент может умереть. Понимаешь, Эш? Ты же не хочешь перевернуть мясо слишком поздно?»
Джоселин закусила губу. Она ненавидела это сравнение. Ненавидела за то, что оно заставляло думать о людях, о людской плоти, как о мясе.
– Чикаго далековато отсюда, – вскользь заметил доктор Кроуфорд. В его голосе слышалась улыбка, словно каждое его утверждение могло вдруг превратиться в шутку. – Не думаю, что наша пицца дотянет до той, что готовят в Чикаго.
– Нет проблем, сэр, – решительно ответила Джоселин. – Я больше люблю супы.
Эти слова вызвали у доктора теплый смешок. Он откинулся в кожаном кресле, отложил ее документы, снял очки и сунул их в карман белого халата.
– Чувство юмора – это хорошо. Оно вам здесь понадобится. Эта работа может травмировать, мисс Эш. И иногда нужно смеяться, чтобы не сойти с ума.
Джоселин вздрогнула. Правильно. Черный юмор. Мэдж предупреждала ее, что врачи могут быть резкими, даже грубыми. «Они просто так выражаются, – говорила она. – Так они выпускают пар».
Впрочем, Джоселин была не в том положении, чтобы протестовать, – врачей воспринимали как богов. Когда они входили в комнату, медсестры должны были вставать, словно приветствуя членов королевской семьи или кого-то в этом роде. Все это выглядело чересчур нарочитым. Ведь никто не захотел бы встать перед девушками, каждый день меняющими постельное белье.
– Вы молоды, – заметил он, и Джоселин снова передернуло. Его выражение лица было чем-то средним между улыбающимся и хмурым. – Возможно, слишком молоды.
– Мои рекомендации говорят сами за себя, – ответила она. Голос прозвучал сдавленно, шею защемило от напряжения. Она не поедет обратно в Чикаго, ни за что!
Главврач Кроуфорд какое-то время был занят своими очками, доставая их из кармана и распрямляя дужки, а потом снова складывая и убирая в карман.
– И что привело вас в эту профессию?
– Я хочу…
– Только не говорите, что хотите помогать людям. – Он ухмыльнулся, и в его голосе послышалась насмешка, когда он продолжил: – Так все говорят.
– Вероятно, это действительно так, – ответила Джоселин, возможно, несколько дерзким тоном. Она никогда особо не понимала, когда стоит промолчать, и теперь чувствовала, что не может контролировать поток своих слов. – Должна заметить, я несколько смущена. Мои преподаватели в Грейс-Пойнт говорили, что здесь есть открытая вакансия. Разве не так?
Доктор Кроуфорд вскинул подбородок – то ли от удивления, то ли от обиды, она не поняла. У него было молодое лицо, но седина на висках выдавала более зрелый возраст. А еще он был привлекательным – как раз такой серьезный, но при этом нежный врач, которого Мэдж хотела бы отхватить. Ее взгляд остановился на его левой руке. Кольца не оказалось. Странно, что мужчина его возраста был холостым. Шутки в сторону, Кэмфорд был далеко не шумным мегаполисом. Наверняка тут жило множество женщин, которые хотели бы урвать себе в мужья красивого врача.
Он перелистал ее документы и засунул в один из захламленных ящиков стола.
– Терренс из отделения психологического консультирования не раз говорил мне не нанимать рыжих. Он считает, что они слишком дерзкие и вспыльчивые. – Главврач встал и, снова рассмеявшись, протянул ей руку через стол. – Сюда не помешает добавить огня. Это не место для слабонервных, и мне кажется, что вы как раз не из той категории и отлично впишетесь, мисс Эш.
«Фух…» У нее была работа, и она могла снова начать дышать и перестать держаться за свой дождевик, как за спасательный жилет.
– Спасибо, сэр. Большое спасибо. И, знаете, это действительно правда: я хочу помогать людям.
– Так же, как и все мы, – пробормотал доктор Кроуфорд, и в его глазах появился холодный яркий свет. – Так же, как и все мы.
Джоселин впервые в жизни почувствовала, что у нее была не только цель, но и четкий путь к ее достижению. В первые недели работы она практически не пересекалась с врачами и еще реже видела главврача Кроуфорда. У нее были простые и понятные обязанности, и она постоянно моталась с первого на второй этаж, меняя пациентам простыни, разнося крошечные бумажные стаканчики с лекарствами, а еще забирала, дезинфицировала и возвращала утки. Постепенно она начала узнавать лица под маленькими белыми бумажными головными уборами – остальные медсестры были дружелюбны, но никто из них и близко не дотягивал до их дружбы с Мэдж.
Мэдж еще удавалось находить время, чтобы пофлиртовать с санитарами и врачами. Удивительно, как у нее это получалось. Джоселин, например, с трудом могла выделить пару минут, чтобы пообедать.
