В общем, целый год после получения премий я думал только о том, чтобы моя «Книга о потрясающем» (The Book of Awesome) пробилась в списки бестселлеров. Только об этом я и мечтал, думал, говорил. И вот настал день ее выхода!
Я встал рано и поехал на одно интервью, потом на другое. Запись того дня, № 526, была «Когда мечты сбываются». Я охрип, глаза ввалились, ночью я спал от силы часа три-четыре. Наконец наступило воскресенье, вышел свежий номер газеты…
Второй в списке бестселлеров!
Мечта стала явью. Спать я пошел счастливым. Добился своего. Издатели тоже довольны! Их воодушевление подстегивало еще больше.
Утром я снова взялся за газету. Моя книга была помечена цифрой «1», поскольку присутствовала в списке впервые. Другие же держались там по двадцать и даже тридцать недель. Удерживались на Олимпе. Остаться на вершине труднее, чем подняться на нее. А я не хотел провести остаток жизни, рассказывая людям, что моя книга продержалась в рейтинге всего неделю.
Я вдруг понял, что попасть в список было здорово… но это не имеет никакого отношения к моей истинной цели. Для своего детища я хотел большего. Список бестселлеров в New York Times! «№ 1» рядом с моим именем.
Чуть позже «Книга о потрясающем» поднялась на первое место и оставалась там пять недель, потом десять, пятьдесят и даже сто. Ее перевели на немецкий, корейский, французский, нидерландский и португальский. Попала она и в список New York Times. Меня приглашали на популярные шоу на CNN и BBC. На нее купили права и теперь снимут передачу, а потом и фильм. Мне предложили написать еще одну книгу, а потом еще и еще…
Я победил!
Достиг своей цели.
Начал улыбаться. Старался расслабиться. Три года я пахал как вол, спал в одиночестве в тесной квартирке, да и то редко больше трех-четырех часов, всю еду заказывал на дом, отрастил мешки под глазами, все реже общался с друзьями… И, отдохнув несколько дней, понял.
Не важно, сколько внешних целей я перед собой ставил… Мне всего будет мало.
Стало приходить осознание того, что внешние цели не сделают меня лучше.
Для этого цели должны быть внутренними.
2
Что плохого во внешних целях?
Переживая из-за блога и счетчика, списков бестселлеров и наград, я использовал внешние мотиваторы. Все это я делал не для себя. А для других. Потерял уверенность в себе, поскольку предпочел своим оценкам чужие, которые не всегда от меня зависят. Хвалебные отзывы меня окрыляли. Бесконечный поток писем, комментариев, места в рейтингах давали силы и воодушевляли. Но, когда оценки оказывались негативными, пусть даже относительно, я чувствовал себя подавленным. Критические комментарии, отрицательные рецензии, неизбежное расставание со списком бестселлеров означали, что я неудачник.
3
3 простых слова, защищающих от критики
1. Делай
2. для
3. себя
Делай для себя.
Не для кого-то.
Невозможно соревноваться вечно, после каждой достигнутой цели появится другая.
И мы всегда будем «номером два» за кем-то из семи миллиардов жителей Земли. Как бы высоко мы ни забрались, всегда есть с кем тягаться, новые мерила и соперники. Глава одной компании как-то сказал мне: «Всегда кажется, что гении обитают всего ступенькой выше».
Но эта лестница никогда не кончится, если только вы действительно не станете в чем-то лучшим во всем мире. Есть ли у вас такой шанс? Конечно, один на семь миллиардов.
Вероятность быть убитым молнией в любой день выше.
4
Почему работа мечты может оказаться адом
Многим знакомо высказывание Рузвельта: «Нет веса у слов критика, человека, который лишь указывает на промахи сильного или похваляется, что сам бы справился лучше. Уважения достоин тот, кто сам вышел на арену, чье лицо покрыто грязью, потом и кровью, кто бьется отважно, кто ошибается, но вновь и вновь сходится в схватке, ибо нет усердия без неудач и просчетов. Тот, кто всею душой болеет за дело, кому знакомы великие порывы и великая преданность, кто посвящает себя правому делу, кто либо познает восторг великих свершений, либо проигрывает, но в великой битве, кто никогда не примкнет к тем мелким и робким душонкам, кому не ведомы ни победы, ни поражения».
Нет веса у слов критика.
Но что движет тем, кто вышел на арену? Что заставляет его отчаянно биться?
Прежде всего напомню, что есть два типа мотивации: собственная и посторонняя. Собственная – это внутренняя мотивация. Вы делаете что-то, потому что хотите этого. Посторонняя – значит внешняя. Вы делаете что-то ради награды.
Угадайте, какая из них эффективнее?
Исследования показывают, что как только мы начинаем задумываться о вознаграждении за работу, мы теряем внутреннюю заинтересованность в ней. Мы в буквальном смысле теряем интерес, то есть его уже нет в нашем сознании, он оказывается где-то на задворках мозга, а в центре внимания остается только внешняя награда, на ней мы и сосредоточены.
Доктор Тереза Эмабайл из Университета Брендайса провела эксперимент среди младшеклассников и студентов колледжей, попросив их составить «нелепые коллажи» и сочинить к ним истории. Части испытуемых пообещали награду, а части – нет. Что же вышло? Непредвзятые судьи, которые не знали, кому был дан стимул, определили самые посредственные работы, а выполнили их как раз «заинтересованные» участники. Доктор Эмабайл пришла к следующему выводу: «По всей видимости, те, кто выполнял работу из чистого интереса, подошли к ней более творчески, чем те, кто ждал награды».
Похоже на правду.
Когда делаешь не для себя… душу не вкладываешь.
Но дело не только в том, что от мысли о вознаграждении страдает качество.
В другом исследовании из 72 студентов-писателей Бостонского университета и Университета Брендайса составили три группы по 24 человека и попросили сочинить стихотворение. Одной группе дали внешние стимулы: поразить преподавателей, получить деньги, поступить в магистратуру. Другим для написания хайку предложили внутренние мотивации – ощутить радость самовыражения, насладиться игрой слов. А третья группа никаких стимулов не получала. Затем доктор Эмабайл собрала жюри из двенадцати человек, перемешала все работы и попросила судей оценить их.
Оказалось, что большинство неудачных стихотворений принадлежали тем, кто имел внешнюю мотивацию.
Этим феноменом заинтересовался Джеймс Гарбарино, бывший руководитель Института углубленного изучения детского развития Эриксона.
