– Как называется эта компания?
– Кажется, «Новые решения», – сказал Нед с умоляющими нотками в голосе (мол, дальше не пытайте). – Я пробил как мог. Но это только название, ширма. А за ней стоит какая-то более крупная структура.
Он хотел, чтобы Лейла сочла его не таким умным, какой он есть на самом деле. Базовое требование полевого анализа, хотя в людях свойство не столь уж и частое: способность и готовность казаться тупее, чем ты есть. Потому-то Нед и начинал свою службу в полевом анализе: это лицедейство давалось ему легко и естественно. Когда надо, у него даже получалось отвешивать губу и делать глаза мутновато-пустыми, как у недоумка.
«А ну, гляди на мою лобастую башку, – мысленно внушал он в такие моменты. – И не замечай, кто я такой на самом деле».
– Ну и кто он, этот ваш друг-шпион? – спросила Лейла.
– Да никакой он мне не друг, – наигранно обиделся Нед. – Вы, наверное, видели того сухопарого старикана, что заправляет отелем «Парадиз»? – (Надо подбавить тупости еще на пару делений. А Найджела угостить еще несколькими сочными эпитетами: дряблый, напомаженный, мерзопакостный).
– Тот канадец, что ли?
– Он разве канадец? Я и не знал.
– Акцент у него канадский. То есть он, вы говорите, шпион?
– Ну да. Я делаю для его отеля переводы. А он, по-моему, работает на ЦРУ или типа того.
Лейла блестя глазами смотрела сквозь Неда.
– То есть вы рылись у него в столе от моего имени?
– Нет-нет. Я просто чинил ему компьютер. Он в них конченый лох. Не мог даже открыть свои имэйлы. На какое-то время он вышел из кабинета, и… в общем, я увидел название организации, в которой вы работаете, и подумал: «А ему-то какое до этого дело?» И за пустяковым брандмауэром увидел те самые ваши имэйлы насчет объекта в лесу. – Нед заговорщически подался вперед: – Этот типус может читать ваши имэйлы, – произнес он так, словно не верил своим ушам. – И я видел, как он кому-то отписал, что вас, мол, надо устранить из уравнения. Да-да, именно так: «Устранить из уравнения». И что-то там насчет проекта, который вы видели, только я толком ничего не разобрал, а только то, что вам сейчас говорю. Да и времени было кот наплакал.
У Лейлы, похоже, все это вызвало любопытство. Большое подозрение, но и интерес тоже.
– Ну а откуда вы знаете, что на моего отца сфабриковано дело?
– Гм. Да толком и не знаю. Так, в двух словах. Но налицо ситуация, что кто-то здесь наушничает или на ЦРУ или, назовем это так, на «плохую корпорацию», и этот «кто-то» может перехватывать вашу почту и хочет, чтобы вы убрались из Бирмы. А насчет вашего отца я видел в новостях…
– Откуда вы знаете, что это мой отец?
– Так ведь Меджнун. Согласитесь, не у всех подряд такая фамилия. И фото вашего брата там показали. У вас с ним есть определенное сходство. Ну а если они могут читать ваши имэйлы, то думаю, качнуть порно на чей-нибудь компьютер им тоже не составит труда.
Лейла что-то обдумывала; блестящими глазами рассеянно смотрела себе под ноги.
– Так я беру вам напиток? – повторно спросил Нед.
Та мотнула головой – дескать, «не надо».
– Вы сейчас домой? – поинтересовался он.
– Да. – Впервые за весь разговор ее голос несколько смягчился. – У отца был сердечный приступ. Он сейчас в больнице.
– Вот ч-черт. Простите. Слушайте, а ведь я, наверное, могу вам помочь.
– В самом деле? – Черные брови скептически поднялись. – Чем?
– Кажется, у меня есть выход на людей, у которых неплохо получается докапываться до подноготной таких вещей.
– Типа как полиция?
– Нет, нет, совсем не как полиция. Это больше похоже на сеть, типа люди, считающие, что корпорации – это плохо и их дела приносят вред.
– А вы часть этой сети?
– Нет.
– Тогда откуда вы о ней знаете?
– Они как-то помогли одному моему другу, – соврал Нед.
– А чем они помогут мне? – задала вопрос Лейла.
– Точно не знаю. Но если вас прижало правительство или, скажем, корпорация, они помогают встречно на них давнуть.
– Вот как? И это все, что у вас для меня есть?
– Ну да, – с обиженной горделивостью развел руками Нед. – В принципе всё. Но это хотя бы что-то.
Лейла кивком допустила, что да, хотя бы.
– Хорошо. Как я могу выйти на эту сеть?
Нед написал вебсайт на салфетке и пододвинул ее по столешнице.
– Этот вебсайт своповый, то есть с меняющимся домашним адресом. Но это вас пускай не волнует. Просто напишите в одном из окон о том, что с вами произошло – коротко, в пределах абзаца. И с вами должны будут связаться.
– Но если мои имэйлы читает ЦРУ, то ведь оно и этот абзац прочтет? То, что вы мне говорите, странно. Просто очень странно. Вы отдаете себе в этом отчет?
– Да, отдаю. Может быть, я в корне заблуждаюсь. Но я просто слышал, что эти люди способны помочь. В смысле, когда люди попадают в переделку.
– Прямо как в «Команде А»
[28].
– Что?
– Это я так, к слову.
Салфетку с адресом Лейла прикарманила и гибко встала.
– Ладно. На том спасибо, – лаконично сказала она.
И быстрым шагом, без оглядки вышла в духоту ночного города, веселого и зловещего.
Из «Экселенца» Лейла направилась обратно к себе в офис. Пребывать в этой стране ей оставалось шестнадцать часов. А впереди была еще тьма работы.
Этот Нед умом, прямо скажем, не блистал. На уровне вожатого лиги бойскаутов. А тот дух одеколона, что шел от него волнами, – «Драккар нуар», что ли? То, что он ей понарассказывал, – почти наверняка нонсенс. Начать с того, какой агент ЦРУ допустил бы его к починке своего компьютера?
Но намерения у него были добрые. И сожаление выразил насчет отца; она сама при этом чуть нюни не распустила. Дилан прошлой ночью спросил, не кажется ли ей, что арест отца как-то связан с тем ее имэйлом? Лейла еще не раз обдумала доводы, из-за которых дала брату отрицательный ответ. Получалось вроде бы резонно. Ту салфетку с имэйлом Лейла у себя в офисе выкинула в мусорную корзину. После чего приступила к паковке. На каком уровне ее делать, было неясно. Офис арендовался на год, а «Рука помощи» сделала стопроцентную предоплату. Лично ей возвращаться сюда, похоже, уже не светит, но кто-то может приехать на замену. Деятели в Нью-Йорке, дебилы, так и не сказали, нужна ли она им вообще на будущее или нет. Битый час вчера толковала по телефону с региональным директором, который только и делал, что долдонил: офис в Мандалае у них – это, дескать, «партнерская программа». Короче, симптом тревожный. Могут вообще зарубить весь проект. И как тогда быть всем тем молодым женщинам, которых она подбила на мечту о медицинском образовании в ведущей стране мира? Получается, их чаяния теперь завянут, как изюминки под солнцем? Похоже, что так.
