По прибытии в залы первого класса человек устроил там гостя и канул разгребать проблемы Роттердама. Было десять утра.
Со стойки с прессой Марк взял три газеты, ежемесячник «Суперяхты», а у стойки буфета две бутылочки воды и четыре круассана. Со всем этим вольно расположился на кожаном диване. Исподтишка чутко-ревнивым взглядом окинул тех, кто здесь находился: не узнают ли. У стюарда заказал чашечку кофе и начал степенно кушать круассаны.
Набрал Нильса, главного привратника Строу. Тот трубку не поднял, и Марк отписал эсэмэс: «С Роттердамом сбой?? Сижу в Хитроу. Жду информацию». На сегодня решил оставаться трезвым.
Глаза, блуждая, остановились на газетном кроссворде, но он оказался заковыристым, пятничным, а в голове плыло от нехватки никотина и перебора с кофе. Подманив стюарда, Марк заказал стакан томатного сока, а затем озвучил идею, которая пришла как бы невзначай:
– Хотя стойте. Сок ведь томатный? Тогда уж сделайте «Кровавую Мэри».
Предварительно удостоверившись, что никто не смотрит, Марк с кроссворда скрытно переместился на «джамбл» – забаву для не в меру смышленых детишек и пенсионеров.
«Что нужно ленивому афористу, чтоб сделать свою работу?» – вопрошала надпись над картинкой с всклокоченным небритым пучеглазиком, горбящимся за столом среди залежей книг. Карикатурист сполна отразил безысходность бедняги: буркалы тоскливые, затравленные. Ответ состоял из трехсложной фразы: одна буква, четыре буквы и три буквы.
В «джамбле» нужно распутывать скомканные слова, а из распутанных брать буквы, что в кружочках, и уже из них выстраивать фразу, дающую ответ девизу над картинкой. Марк прибегал к уловке: вначале, при первом взгляде на подлежащее дешифровке слово, как бы расслаблял зрение, незаметно подкрадывался к искомым буквам, подмечая их еще до прочтения слова; надо было понять, как слова выглядели еще до того, как ты их прочел. Вот скажем, «kwhca» – «Whack»
[46]. Типа того. Скрупулезно затушевывая буквы в квадратиках, Марк выделил для себя C, K и W, которые в итоге разместились в кружочках.
Получалось, как в шаге № 3: «Замечайте все заново». Хотя чем-то перекликалось и с шагом № 5: «Оставайтесь открыты возможностям». Да, эти шаги в самом деле шли впритирку, как ноги у хренового танцора. «smahub». Это уловке с расслабленным зрением не поддавалось. «Bumhas»? Нет такого слова. «Shambu»?
В зал вошла симпатичная девушка. Не вполне решительно подошла к столику консьержки (видимо, чувствуя, что находится здесь не по праву). Та с некоторым пренебрежением изучила ее билет. За собой девушка волокла чемодан на колесиках, а одета была легко, будто явилась откуда-то из жарких краев. Рост примерно метр шестьдесят пять – шестьдесят семь. Интерьер и меблировка вип-зала, сплошь «королевского размера», заставляли ее смотреться Золушкой во дворце. Направилась она прямиком к барной стойке. Припарковала свой чемодан, взобралась на круглый стульчик. «Mabshu»? Да не дури. Ты же публичный интеллектуал, мать твою. Поиск, поиск, включаем поиск. «varesh». Нет. «Ravesh»! Где ты это откопал? «Sharve»? Да пошел ты! «Shaver»… Да, именно! Ха! Из слова «Shaver» Марк взял две обведенные буквы – S и A – и написал внизу страницы. Тут подоспела «Кровавая Мэри», и Марк ее вначале прихлебнул, а затем осушил до дна. Пустой стакан он ненавязчиво выставил за пределы своего ареала обитания в этой людной вип-зоне.
После второй «Кровавые Мэри» Марк решил брать самостоятельно. Стюард стал ему казаться что-то уж очень расторопным; не к добру. Да еще и девушка у стойки ни разу не обернулась. Непорядок. Марк вальяжно подошел к стойке и сделал заказ. От девушки он расположился невдалеке, но и не слишком близко.
– Сельдерейчик можно не класть, – сказал он бармену (то ли индиец, то ли пакистанец, а может, из Шри-Ланки). – Мне кажется, это перебор. А вам? – обратился он к девушке, которая, судя по всему, едва ли вообще замечала рядом его присутствие.
– Мм? – ответила она недоуменным взглядом.
Интересно, откуда она? Это самое «м-м» звучало по-американски, но все-таки она какая-то… нездешняя. И даже не сказать чтобы белая. Девушка снова углубилась в блокнот, где что-то вычитывала и записывала. Ну да ладно.
На обратном пути к дивану Марк перехватил взглядом пожилую женщину, которая шла к краю зала с пачкой сигарет. Опа. Это еще что? Неужели?.. Да, к этому залу примыкала курилка. Мир богачей определенно удивлял. Оказывается, здесь можно было курить внутри аэропорта. Недопитый стакан Марк поставил рядом со своим местом, а сам неспешно, прогулочным шагом направился туда, где находилась малоприметная, прочно прилегающая дверь в помещение типа оранжереи, с романтической надписью «Fumoir»
[47]. Воистину нет предела чудесам. Правда, проблема теперь была в том, что у Марка с собой не было сигарет. А в «фумуаре» находился всего один курильщик женского пола, за которым он, собственно, сюда и проследовал. Марк бесцеремонно попросил закурить, да еще и выудил из протянутой пачки парочку про запас. Женщина оказалась израильтянкой, у которой в Нью-Йорке живет внучка. Жадно насасывая тонкую сигаретку, Марк из вежливости выслушивал свою собеседницу. Рассказ частично заглушало гудение вентиляции, не на пользу был и акцент рассказчицы. К тому же, несмотря на романтичность названия и антураж класса «люкс», это была всего-навсего курилка.
В солнечной тиши за матовыми стеклами «фумуара» беззвучно текла жизнь. По бетонному, с разметкой, простору взлетных полос разъезжали, отбрасывая блики, поезда из багажных тележек. Колеса на самолетных шасси – они, интересно, маленькие или большие? Под самими самолетами они смотрелись игрушечными, а рядом с обслуживающим персоналом в комбезах казались, наоборот, массивными. Пожалуй, шестой или седьмой шаг можно озаглавить: «Отслеживайте перспективу». Нет, лучше так: «Выбирайте свою перспективу».
Марк возвратился к своему месту. Бог ты мой, он же кинул «джамбл» прямо лицом кверху на своих бумагах. И вообще все свое добро оставил без присмотра. Это, видимо, одна из тех вещей, которые можно себе позволить, путешествуя первым классом? Будем надеяться. Хотя нет, наверняка есть и такие воры, что орудуют в подобных элитных местах, подрезая ценности у своих люксовых попутчиков: где портсигар на краю столика, где «Ролекс» из душевой кабинки или викодин из аптечки. Надо быть осмотрительней. Шаг № 9: «Будьте осторожны, чтоб вас».
Марк снова занялся «джамблом»: «lavni». Мимо.
Девушка возле стойки все так и мельчила у себя в блокноте. Все-таки странно, насколько холодно она встретила его попытку завязать разговор. А впрочем, чего тут странного: ты ей кто – сват-брат? Человек занят. Но неужто даже занятому нельзя на минутку отвлечься? О-хо-хо.
«Vilan»? Нет. «Laniv»? Чушь несусветная. «Nilav»? Тоже нет. «Anvil»?
[48] Ну-ка, ну-ка… Да, «anvil» – это определенно словцо; штуковина, по которой лупцуют молотом. Ха-ха – вот вам и три успешно размотанных слова.
