Она поднялась на четвертый этаж. У дверей одернула куртку, подняла руку, чтобы нажать кнопку звонка, но передумала. Дернула за ручку, дверь оказалась незапертой. Вика вошла в квартиру. Запах тухлых яиц тут же ударил нос.
– Игорь?
Вика закрыла рукой нос и подошла к комнате, в которой они гадали. Игорь спал на диване. Без рубахи, одна рука на груди, другая свесилась с края дивана, в ней была ленточка бабули. На лице Игоря лежала раскрытая книга. Та, с которой они гадали.
Вика подошла, взяла ленту и развернулась, чтобы уйти, но что-то заставило ее остановиться. Любопытство? Да, оно коварно, и Вика не устояла. Она подошла и сняла книгу. Все, как бабуля и говорила. Левая сторона лица была залита кровью, и кольца ножниц едва торчали из бурого цвета глазницы.
Дух накажет его, если помыслы его не чисты.
Тонкие губы растянулись в улыбке.
– Его помыслы были не чисты.
Вика догадывалась, поэтому-то и попросила бабулю помочь. Только Вика думала, что над ней будут издеваться все и… Но вышло все так, как вышло. Что бы здесь ни произошло, помыслы Игоря были далекими от праведных.
Вика вернула книгу на лицо Игоря.
– Нечестивец.
Свернула черную ленточку и положила в карман. Бабуля сказала, что ленточку нужно вернуть в венок до рассвета. Иначе… Она будет сердиться. Вика ей поверила, ведь мертвые не врут.
Вика обернулась, на секунду ей показалось, что перед ней мерцает, словно раскаленный воздух в жаркую погоду, какая-то сущность.
– Чуть не забыла, – улыбнулась Вика. – Дух, спасибо, ты можешь уходить.
Мерцание часто-часто задрожало, а потом исчезло вовсе.
Вика вернет ленту на кладбище сегодня, но потом попросит у бабули еще раз. Вика хотела проверить Вадима. Сегодня он ей понравился, но… Ей хотелось верить, что помыслы его чисты. А если нет…
